Порочная жизнь настоящего героя
Шрифт:
В следующей кучке не содержалось ничего необычного, точно так же, как и в следующей за ней. После этого, Дэниел обнаружил несколько банкнот, от которых его пальцы начало покалывать, но не слишком много. Троубридж совещался с младшим служащим, ожидавшим у дверей.
Затем Дэниел начал пролистывать кипу банкнот, которая прибыла из банка Чимкина в Оксфордшире.
– Нашел! – закричал он, подув на пальцы. Почти пятая часть всех купюр, несомненно, была поддельной.
– Отличная работа! – вскричал Троубридж, приглашая тех, кто их сопровождал, в хранилище, а затем поторопился позвать обратно директора. Теперь они смогли вывести испорченные банкноты из обращения перед тем, как они создадут еще больше проблем, и отследить
Троубридж уже писал записки о том, чтобы немедленно отправить экспертов и следователей в Оксфорд. Поинтересовался, не хочет ли Дэниел сопровождать их?
Допрашивать аферистов? Нет, даже за все деньги в этой комнате. Дэниел был рад, что мог отказаться по причине бала, устраиваемого матерью, больного гостя, двух юных леди, которых нельзя было оставлять без сопровождения. Он отпросился бы и ради старой собаки, если бы считал, что это могло предотвратить его очередное превращение в сыщика с Боу-стрит. В прошлый раз он так чесался, что расцарапал кожу до крови.
Дэниел перебрал еще несколько свертков банкнот, присланных из других провинциальных банков, но ни в одном из них не содержалось так много фальшивок, как в некоторых из лондонских банков. Интриги злоумышленников определенно перемещались в Лондон, через банкноты небольшого достоинства, которые с меньшей вероятностью подвергаются тщательному изучению.
Конечно же, они не знали об инспекторе-знатоке из Английского банка. Дэниел покатал эти слова на языке, пока Троубридж и Хэйз совещались между собой. «Инспектор-знаток» звучало намного лучше, чем «Инквизитор». Работать с деньгами ему нравилось намного больше, чем со шпионами и преступниками. Деньги не съеживались и не ударялись в слезы, когда он к ним приближался.
Между тем, клерк с увеличительным стеклом изучал банкноты, которые Дэниел объявил фальшивыми. Главный кассир не готов был поверить, что человек, не являющийся банкиром или клерком, сумел найти так много фальшивок за двадцать минут. А потом клерк обнаружил несоответствия.
Мистер Хэйз пожал Дэниелу руку. Должно быть, у него очень верный глаз! Что за сверхъестественное умение.
Троубридж поспешно вывел Дэниела из комнаты прежде, чем кто-то смог начать задавать вопросы.
– Удивительно, не так ли?
Дэниел пообещал вернуться на этой неделе для еще одной проверки.
Дэниел оставил банк и Троубриджа и зашагал более легкой походкой, с легким сердцем. Он купил себе пирог с мясом у торговца на углу, а, съев его, облизал пальцы – свои превосходные, искусные пальцы.
Как ему хотелось, чтобы Харри был здесь, чтобы похвастаться перед ним своим новым умением. Или Рекс, который был бы рад, что Дэниел снова работает на правительство, делает что-то полезное. Кстати о полезном: Дэниел задумался о том, подействуют ли на его пальцы крапленые карты. Какое это будет преимущество, когда он отправится играть в злачные места. Не то чтобы ему захотелось посетить свои прежние притоны – во всяком случае, не тогда, пока его матушка в городе. Он размышлял над тем, что еще он может делать.
Дэниел сожалел о том, что ему некому рассказать, и некому помочь ему узнать, какую еще ложь могут раскрывать его только что обретенные, отличающие правду на ощупь пальцы. Он перестал играть, распутничать и пить – во всяком случае, не чрезмерно – и никто этого даже и не заметил.
Так какой же смысл исправляться?
Ради
Ему нравилось делать то, что не мог сделать никто другой. Но не нравилось то, что ему не с кем было этим поделиться.
Дома все были заняты, даже если бы он захотел обсудить с кем-то свой замечательный день.
Матушка и Сюзанна отправились на прием, где молодежь собиралась танцевать вальс, если верить Добсону. Эти собрания в дневное время были предназначены для того, чтобы дебютантки набрались опыта в танце с разными партнерами для того случая, когда им наконец-то даруют разрешение. Дэниел не видел большой разницы между тем, чтобы танцевать днем или вечером. На самом деле, вся эта суматоха имела такой же смысл, как и чтение пьес Шекспира овце, но его матушка полагала, что кто-то из Ройс-Хауса должен показаться на публике после вчерашнего торопливого отъезда из «Олмака». Иначе все будут приезжать к их дому, притворяясь, что интересуются здоровьем лорда Моргана, но на самом деле желая узнать правду о предполагаемом разбитом сердце Кори.
Они утащили с собой Кларенса Хэйверсмита, так как на этих дневных приемах никогда не было много молодых людей, готовых танцевать. Кто сможет винить бедных мальчишек за то, что они находят предлоги для отказа?
Мисс Рейнольдс играла в пикет с лордом Морганом, когда Дэниел зашел в комнату. Ему было лучше, она просто цвела, а собаку выставили за дверь в коридор. Врач прописал покой, никаких сигар, рано ложиться спать, поменьше физической активности – и никаких животных в комнате. Кроме того, мисс Рейнольдс боялась собак, а эта беспрестанно чесала уши и лизала ноги. То есть свои лапы, а не ноги мисс Рейнольдс, иначе собаку уже сослали бы на конюшни.
Дэниел узнал, что собаку звали Пип, из-за черных пятен. Сам он предпочитал имя Хелен, и так как она все равно была почти глухая, то он продолжил звать ее так. Собака отзывалась на него – или на запах пирога с почками на его пальцах. Что напомнило Дэниелу о том, что он уже давно ничего не ел, так что они проследовали на запах пирогов с малиной и чая.
Хелен снова начала чесаться.
Мисс Эббот все так же скрипела пером в утренней комнате, сочиняя еще больше писем к старым подругам. По крайней мере, он догадался, что это письма к подругам, судя по адресам на других письмах. Ему было интересно, спрашивает ли она у своих подруг, есть ли у них братья или неженатые кузены, учитывая, что сейчас ряды ее поклонников поредели, и она больше не могла полагаться на свои бриллианты.
Дэниел никогда не встречал женщину, которая была бы так решительно настроена найти себе мужа. Он подумал, что должен быть благодарен тому, что скоро не будет нести за нее ответственность, но они вовсе не собирались вскоре выбросить ее из Ройс-Хауса. Ее хорошо принимали здесь, решил он, а его мать проявляла щедрость, так что спешка, с которой Кори хотела покинуть их, выглядела почти оскорбительной.
Он знал, что им придется выехать из дома этим вечером, с тем, чтобы она смогла пофлиртовать и продемонстрировать миру, что не убивается по какому-то погибшему солдату. Матушка ожидала, что и он тоже поедет – на тот случай, если им понадобится еще один отвлекающий маневр. Дэниел решил, что прервет занятия Кори только для того, чтобы заверить ее в своей поддержке, на тот случай, если она беспокоится. Но если она заорет на него, как кухарка, когда он попытался провести собаку на кухню, тогда он уйдет и ей придется встретиться с обществом без него. У Кори никогда не было проблем с тем, чтобы найти в нем недостатки даже в самые лучшие времена.