Порочная жизнь настоящего героя

Мецгер Барбара

Мисс Эббот не закричала, но выглядела бледной, с темными кругами под глазами. Она казалась печальной. Дэниел знал, что она поздно ложится спать из-за приемов; теперь она беспокоилась из-за того, что потеряет статус самой популярной девушки Лондона – и своих поклонников.

– Я вам помешал? Я подумал, что загляну и узнаю, не хотите ли вы прокатиться по парку. Знаете, с тем, чтобы вас видели веселой, а не той, что носит траур по погибшему солдату.

Уголки ее губ опустились вниз.

– Они будут

думать то, что хотят, и не важно, что я буду делать. Вот вы хорошо меня знаете, и все равно не считаете, что я достойна стать чьей-то женой.

– Я так не думаю.

– Но думали раньше.

А она думает, что он – бездельник, и не важно, что он делает. Дэниел пожалел, что не может рассказать ей о своей работе на министерство финансов, но он должен был хранить это в секрете. Слишком сложно было объяснить это, фальшивомонетчики с легкостью могут узнать о расследовании, особенно учитывая репутацию Дэниела.

По пути домой он обдумал несколько гипотез: о том, что операция такого масштаба требовала для выполнения более одного человека: нужны были художник, печатник, штамповщик; что во главе преступников стоит джентльмен, у которого есть положение в обществе, кто может легче легкого распространять банкноты, не подвергаясь расспросам. Возможно, у него есть титул, так что он не боится быть публично повешенным. Пэров должен судить Парламент, где лорды скорее наденут ослиные уши, чем обвинят кого-то из своего круга. Но Дэниел помнил о том, что Троубридж обвинял его в поспешных выводах. Было еще слишком рано строить предположения.

– Поездка по парку? – переспросила Кори, вернув его обратно в утреннюю комнату и к его предложению. – На улице идет дождь.

Разве? Дэниел не заметил. Он так сосредоточился на своем открытии и построении теорий, что на улице мог пойти снег, а он не заметил бы. Когда Довиль передавал ему чистый сюртук, Дэниел подумал, что камердинер расстроился из-за собачьей шерсти, а не из-за влажной ткани.

Но все равно, он полагал, что Кори не должна сидеть здесь в одиночестве.

– Хм, наверху они играют в карты.

Кори снова взялась за перо.

– Я не хочу потерять те карманные деньги, которые у меня остались. А мисс Рейнольдс выглядит очень довольной рядом с лордом Морганом.

Дэниелу она показалась более чем довольной. Он попытался еще раз.

– Я подумываю посетить один из магазинов гравюр, знаете ли, посмотреть на рисунки.

Эти слова заставили ее опустить перо.

– Вы? То есть, вы без принуждения пойдете на художественную выставку?

Он наклонился, чтобы дать собаке кусочек выпечки.

– Я, хм, не собираюсь смотреть на картины, только на гравюры, выставленные на продажу. Я подумал, что стоит на них взглянуть. – Ему захотелось узнать, ощутит ли он в них что-то неправильное, чтобы проверить свое новое умение.

Должно

быть, у него на лице появилось виноватое выражение, потому что Кори вернулась обратно к своим письмам.

– В таких местах нет ничего, кроме грубых карикатур на принца и его братьев. Или непристойных картинок. – Она подняла взгляд и нахмурилась, глядя на него.

Итак, никаких поездок, никаких галерей, ничего, что могло бы развеселить ее. И хотя эта женщина сильно раздражала его, Дэниелу было совсем не по душе видеть ее такой унылой.

– Есть что-то, чем бы вам хотелось заняться сегодня?

– Да, мне хотелось бы не быть в центре всех сплетен в городе.

Он скормил собаке еще немного своего пирога с малиной.

– Мне очень жаль, но это нельзя исправить. Это словно история из романа: прекрасная дама, несчастная любовь. Сегодня вечером вы должны показаться им.

– И быть веселой, как кузнечик, – проговорила она, нахмурившись от такой перспективы.

– Я не знаю, какие развлечения запланировала матушка.

– Что бы это ни было, я снова окажусь выставленной напоказ. – Кори устала находиться на сцене, всегда играть роль. Она писала поверенному леди Кори, спрашивая, не сможет ли он оказать ей юридическую консультацию.

Когда пирог закончился, собака снова начала чесаться.

Дэниел посмотрел на Кори, ее зеленые глаза были обведены темными кругами, плечи поникли, словно на них лежала вся тяжесть мира. Затем он перевел взгляд на Хелен.

– Я знаю, что нам нужно. Давайте искупаем собаку.

Она слегка улыбнулась, так, как улыбаются болтовне ребенка.

– Это очень весело, а вы выглядите так, словно вам нужно поднять настроение.

Девушка удивилась тому, что он заметил это – или что его это волновало. Но нисколько не удивилась, что такой болван, как Дэниел Стамфилд считает, что искупать старую собаку – это весело.

– Не могу представить, что получу от этого удовольствие.

– И Хелен не может себе представить это, но после этого она почувствует себя лучше. Мы все будем мокрые, будем выглядеть глупо. Пойдемте.

– Я думала, что кличка собаки – Пип.

– Она глухая, так что это не важно. А вот паразиты на ней – это имеет значение.

От таких слов эта работа стала еще менее привлекательной, если такое было возможно.

– Несомненно, грумы в конюшнях смогут помыть ее.

– Они заняты, а собака их не знает. И грумы ее не знают, так что могут не побеспокоиться о правильной температуре воды или о том, чтобы ей в глаза не попало мыло, и не высушат ее как следует. Я увел Хелен из ее удобной берлоги, не то чтобы о ней там хорошо заботились, конечно, но теперь она под моей ответственностью. Однако эту работу надо выполнять двум людям. Например, мужчине и женщине.