Пороховой маг. Повести и рассказы
Шрифт:
Поговаривали, что эти дороги патрулирует кезанская армия. Если полсотни кавалеристов выскочат из-за поворота у них за спиной, вся рота поляжет прежде, чем успеет рассеяться. Вот такие вояки.
Но с другой стороны, эти люди не солдаты, а фермеры и бродяги. И сражаются они за деньги или землю, чтобы так называемый Союз Фатрасты мог отвоевать у Кеза независимость.
– Чувствуешь запах? – спросила Дина.
Таниэль посмотрел на нее краем глаза. На лбу у Дины выступил пот, но шагала она легко, будто на послеобеденной прогулке. На первый взгляд и не скажешь, но пожилая священнослужительница уставала на марше меньше, чем ополченцы.
Таниэля впечатлило и изрядно раздосадовало, что она последовала за ним, когда он записался в фатрастанское ополчение. Она настояла на том, что ополченцы нуждаются в духовном руководстве, и майор Бертро согласилась.
Дина сказала, что пообещала присматривать за Таниэлем и ей не хотелось бы подводить его отца.
Не дай Кресимир кому-либо подвести Тамаса.
– Во имя Кресимира, что за вонь? – спросил какой-то ополченец.
Несколько других проворчали тот же вопрос, и Таниэль принюхался, повернувшись в ту сторону, откуда дул ветер. Не пахло ничем, кроме дорожной пыли и немытых тел колонистов. Что бы это могло быть...
Вот оно. Вонь обрушилась на него, как потерявшая управление тачка с коровьими лепешками. Тяжелый, насыщенный запах, будто разворошили пролежавшие всю зиму гнилые листья и навоз.
– Это болото. – Дина жевала сорванный по пути стебель тростника. – Его называют Тристанской низиной. Больше шести тысяч квадратных миль лесных топей. Чем дальше, тем хуже запах.
Она глянула на него, будто это могло заставить его передумать.
– Вы хорошо знаете болото? – поинтересовался Таниэль.
– Мы с мужем здесь проповедовали, когда были моложе. Понимаешь, в те времена...
– Понимаю. Я лучше схожу к майору.
Таниэль побежал к голове колонны прежде, чем Дина разразилась одной из своих многословных историй.
Майор Бертро верхом на лошади оказалась там, где дорога выныривала из леса и взбиралась на холм, по которому они поднимались. Ее лицо ничего не выражало, но бегающие глаза выдавали нервозность. Она поглаживала пальцами грубый шрам на шее. Об этом шраме никто не осмеливался говорить.
Родом из Кеза, она появилась на свет в одном из городков в горах так близко к границе, что с тем же успехом могла считаться и адроанкой. Подобно многим солдатам, завербовавшимся на эту войну, она провозгласила себя фатрастанкой.
И как у всех кезанских граждан, примкнувших к восставшим колонистам, у нее на голове была метка смерти. Бертро подняла воротник, чтобы скрыть шрам на шее, и кивком поприветствовала Таниэля:
– Капитан.
– Майор, – отозвался Таниэль.
– Похоже, мы на месте.
Склон под ними постепенно переходил в плотную стену кипарисов. Деревья вырастали из мелководного заболоченного озера, и с вершины холма казалось, что леса простираются в бесконечность. Таниэль сразу понял, почему Тристанская низина считается идеальным местом для партизанских рейдов – она необъятная.
Никто не полезет за ними в это болото.
– За кипарисами на многие мили заросли зубчатки, – сказала Бертро. – Это трава – выше домов и такая густая, что через нее не продраться даже со шпагой.
Ее пальцы медленно поползли обратно к шее. Она была красивой женщиной: золотая коса перекинута через плечо, милые пухлые щечки. Таниэль подметил ее заинтересованный взгляд и решил, что, если бы не упомянул о ждущей в Адро невесте, Бертро взяла бы его в оборот.
– Только бы дикари сдержали слово. – При слове «дикари» губы Бертро слегка скривились. – Если мы залезем в болото и их там не окажется, чтобы нас провести, мы все отправимся на корм драконам уже ближайшей ночью.
– Драконам? – переспросил Таниэль.
– Болотные драконы, – пояснила Бертро. – Большие ящерицы. Больше лошади. Такие челюсти, что перекусывают человека пополам.
Таниэль потрогал чехол со штыком на бедре. О гигантских ящерицах его не предупреждали. Упоминали змей. Эти твари ему тоже не по душе, но в пороховом трансе он двигается быстрее, чем атакующая змея.
Но сильнее ли он болотных драконов?
Таниэль достал из сумки на поясе табакерку, высыпал немного пороха на тыльную сторону ладони и втянул его одним вдохом. Мир словно всколыхнулся и искривился. Он расставил ноги пошире, чтобы не упасть, и через мгновение все снова обрело резкость, став четче, чем раньше.
Полностью отдавшись пороховому трансу, Таниэль снова оглядел Тристанскую низину и увидел примерно в миле большого удава на верхушке кипариса. Змея грелась на солнышке, выбрасывая и пряча черный раздвоенный язык.
– Есть известия от туземцев из Низины, сэр? – спросил Таниэль. – Или от наших разведчиков?
Бертро посмотрела на дорогу, по которой они прибыли.
– Уже должны были вернуться.
Таниэль подошел ближе.
– Надо подтянуть колонну. Если нас застигнут кезанцы, у болотных драконов не останется шансов нас сожрать.
Бертро фыркнула.
– Я знаю, как обращаться с войском, капитан. – Ее голос внезапно похолодел. – Что же до вас, то, несмотря на ваши таланты и имя вашего отца, я что-то не припоминаю, чтобы вам доводилось обагрять руки кровью.
– Примите мои извинения, майор. – Таниэль подавил резкий ответ.
Он здесь не для того, чтобы ссориться с фатрастанскими офицерами. Он здесь для того, чтобы убивать кезанских солдат и, если будет на то милость Кресимира, кезанских избранных.
Бертро повернулась к дороге, вьющейся по склону к болоту.