Последнее убийство (Сборник)
Шрифт:
— Да. Поуэлл знал ее. И я была права, это не самоубийство. Я знаю это. Он говорил о девушках, которые вешаются на шею, что с ними трудно разделаться.
— Боже, такая эффективность изумляет меня. От кого вы получили эту информацию?
— От него.
— Что?
— Я была в аптеке, где он работает. Я — Эвелина Киттеридж, безработный секретарь из Де-Мойна. Я только что провела с ним вечер.
Гант долго молчал.
— Скажите же мне,— наконец устало произнес он,— когда вы намерены вырвать у него письменное признание?
Она
— Послушайте, Эллен,— озабоченнопроговорил
Гант,— мне не нравится все это.
— Почему? Пока он считает меня Эвелиной Кит...
— Откуда вы это знаете? А что, если Дороти показывала ему ваше фото?
— У нее была одна фотокарточка, где мы сняты втроем и наши лица в тени. Если даже он и видел ее, прошел уже год. Он не сможет узнать меня. Кроме того, если бы он подозревал, кто я, то не стал бы так со мной разговаривать.
— Да, я думаю, не стал бы,— неохотно согласился Гант.— Что вы собираетесь делать дальше?
— Днем я пойду в библиотеку и прочту все, что писали газеты о смерти Дороти. Там должны быть какие-нибудь подробности о ее одежде, кроме упоминания цвета шляпки и перчаток. Вечером у меня будет еще одно свидание. Если мне удастся заставить его заговорить о ее «самоубийстве», возможно, он и проговорится о каких-либо деталях, которые не должен был бы знать, если не был тогда с ней.
— Это не может служить веским доказательством,— сказал Гант.— Он мог быть в том же здании в то время или мог увидеть ее...
— Мне не нужно веского доказательства. Все, что мне нужно, это помешать полиции утверждать, что у меня разыгралось воображение. Если я смогу доказать, что он был где-то возле нее в тот день, это прозвучит убедительно и заставит полицию шевелиться.
— Ну хорошо, но скажите мне, как вы собираетесь заставить его говорить о таких вещах, не вызывая его подозрений? Ведь не идиот же он!
— Я просто попытаюсь. А что еще я могу сделать?
Гант на мгновение задумался.
— Знаете, у меня есть молоток, мы можем трахнуть его по голове,' затащить на место преступления и заставить поклясться.
— Видите ли,— начала Эллен,— другого пути нет...
Голос ее внезапно оборвался.
— Хелло?
— Да, да.
— Что случилось? Я думал, нас прервали.
— Просто я задумалась.
— О! Послушайте, Эллен, вам надо быть поосторожнее. И если это возможно, то позвоните мне завтра вечером, чтобы я знал, куда вы собираетесь пойти.
— Зачем?
— Чтобы быть уверенным в вашей безопасности.
— Он считает, что я — Эвелина Киттеридж.
— Хорошо, но все равно позвоните мне. Это не повредит, кроме того, мои волосы легко могут поседеть.
— Хорошо.
— Доброй ночи, Эллен.
— Доброй ночи, Гордон.
Она положила трубку и осталась сидеть на постели, сжав губы и сцепив пальцы, что она делала всегда, когда задумывалась о чем-то.
Глава 7
Эллен громко защелкнула свою сумочку и с улыбкой смотрела на приближающегося ГТоуэлла. На нем было серое пальто и костюм цвета морской волны. На лице была та же улыбка, что и вчера вечером.
— Привет,—проговорил он и сел рядом с ней на диван в вестибюле.— Ты определенно не заставляешь себя ждать.
— Другие поступают так же.
Он улыбнулся еще шире.
— Как твоя охота за работой?
— Довольно неплохо. Кажется, я что-то получу. У, адвоката.
— Отлично. Тогда ты останешься здесь?
— Возможно.
— Отлично.— Он взглянул на часы.— Нам лучше идти. Я сейчас шел сюда и видел, как все спешат на танцы...
— О-о-о! — жалобно протянула она.
— В чем дело?
Она смущенно улыбнулась.
— Сначала мне надо выполнить одно поручение. Поручение этого адвоката. Мне надо отнести ему письмо. Рекомендацию.— Она похлопала по сумке.
— Я не знал, что секретари нуждаются в рекомендациях. Я думал, что они только испытывают вас на умение печатать и стенографировать и еще что-нибудь.
— Да, но я призналась, что у меня есть письмо от моего последнего хозяина, и он сказал, что будет рад посмотреть его. Он будет у себя до половины девятого.— Она вздохнула.— Мне очень жаль, -
— Мне тоже.
Эллен дотронулась до его руки.
— Я быстро вернусь,— пообещала она,— и мы сможем пойти в другое место, не обязательно на танцы. Выпьем...
— Отлично,—весело отозвался он. Они встали.— Где этот юрист? — Поуэлл стоял перед ней и держал ее за борта пальто.
— Недалеко отсюда,— сказала Эллен.— В муниципалитете.
Перед входом в здание он остановился. Эллен подошла к двери и оглянулась на него. Он был бледен, но это могло ей и показаться от света, который падал из вестибюля.
— Я подожду тебя внизу, Эвви,— предложил он. Губы его были плотно сжаты.
— Я хочу, чтобы ты пошел со мной,— заговорила она.— Я могла бы принести ему письмо и раньше, но он просил занести его вечером, а мне эю показалось странным. У него какой-то сальный вид.— Она улыбнулась.— Ты будешь защищать меня.
— О! — воскликнул Поуэлл.
Эллен вошла в дверь, и после минутного колебания Поуэлл последовал за ней. Она оглянулась и посмотрела на его лицо. Он дышал открытым ртом, и на его лице застыло какое-то странное выражение.
В огромном мраморном вестибюле было тихо и пусто. Три из четырех лифта были закрыты. Желтый свет из кабины четвертого лифта освещал стены и пол. Они шли бок о бок, и гул их шагов эхом раздавался по вестибюлю.
Высокий негр в униформе читал «Люк». При виде их он поднялся и открыл металлическую дверь лифта.