Последние первые планетяне
Шрифт:
Вся эта броская компания собралась на рабочем месте еще в семь утра, и следующий час зал был наполнен тем ленивым ворчанием, с которого начиналось большинство дней с тех пор, как начальник Громов впервые не вышел на службу. Учитывая, что все обстоятельства этого престранного дела были перемолоты уже давным-давно вместе с косточками тех людей, которые могли быть потенциально к нему причастны, разговоры затрагивали в большинстве своем обычные темы. Передавая слово по цепочке, как эстафетную палочку, одни сетовали на надвигающуюся предлетнюю духоту, другие на перебои в поставках алкоголя и курительных смесей, третьи – что в универмаге снова взвинтили цены на инжир. Когда круг недовольных изливаний замыкался на первом ораторе, все начиналось по новой, и слушающие охотливо поддакивали, даже если говорящий нес откровенную
Однако когда пробило восемь, и с улицы донеслось обычное звонкое гоготание часов ратуши, все, как по команде, замолкли. Помещение погрузилось в необъяснимое напряженное ожидание – хоть коммуникаторы заряжай от воздуха. Ровно в этот миг, как бессмысленность происходящего достигла апогея, двери управления распахнулись, и на пороге возник никому из присутствующих не знакомый человек.
На первый взгляд, это был парень непримечательной наружности. Короткостриженый, не дохляк, но не гора мышц, невысокий, с пытливым прищуром темноватых глаз, словно не приученных к кислотным краскам дивного степного утра, однако держащийся строго, даже вымуштровано прямо, несмотря на перекинутую через плечо, несомненно, нелегкую поклажу. На незнакомце были мешковатые штаны, бежевые, с целой прорвой карманов, больших и маленьких, те – заправлены в высокие сапоги на толстой подошве, специально созданные для пересечения каменистой местности. На нем висела белая майка, взмокшая от долгой ходьбы, и старенькая куртка корпоративной полиции «СидМКом». Однако не синяя, как у офицеров Борей-Сити и прочих маленьких городков Запада – но бардовая. Эта единственная деталь его облика заговорила за незнакомца и успела многое сообщить собравшимся прежде, чем парень успел открыть рот. Не прошло мгновения, как каждому было ясно: это человек, прибывший с подмогой из Большого Кольца.
Ничуть не смутившись устремленных на него пытливых взглядов, Николай Давыдов, – разумеется, это был он – уверенно ступил внутрь и осмотрелся. Первым на глаза молодому человеку попался сидящий неподалеку старик Хоев. Скрипнув рукой, будто проржавевшим от времени механизмом, офицер приподнял и опустил край шляпы в знак приветствия. Могло показаться, что это секундное действие стоило старому телу всех сил, скопленных в утренние часы простоя.
Давыдов ответил сдержанным кивком и не мешкая прошел дальше. Он остановился в центре просторного помещения и отсюда уже мог разглядеть каждого из оставшихся пятерых сотрудников. Проницательный взгляд лишь скользнул по братьям Князевым, не задержался и на Максим, как-то лукаво пробежал по хрупкой фигуре Камиллы и, наконец, замер на Антоне Минине, словно с самого начала искал его и только его. Без сомнения, зная заранее, что перед ним первый помощник, Николай скинул сумку и поспешил подойти, чтобы поприветствовать молодого офицера.
– Какая-то у вас душная атмосфера, – не посчитав необходимым сперва представиться, съязвил Давыдов. – Не зря «наверху» беспокоились. Погляжу, дела не ахти…
Начало он выбрал странное, но последовавшее крепкое рукопожатие рассеяло магию стоящего над залом напряжения. Офицеры зашевелились, и даже Камилла выползла с кухни – поближе к разворачивающейся сценке знакомства.
– Ваша правда. С некоторых пор у нас невесело, – между тем строго отозвался Минин. Он быстро отпустил руку незнакомца и поглядел на него решительно. – Вижу, вы один из тех, кто прибыл ночью… Простите, что не встретили. Нам говорили, поезд будет в лучшем случае на следующей неделе. Вы тоже присоединитесь к расследованию? – спросил он.
– Сделаю, что в моих силах. Только и *вы* извините. «Один из»?..
Минин уверенно кивнул. Как всем в управлении, ему показалось чудным, что молодой человек заявился вот так, один-одинешенек, уполномоченный говорить за высшее начальство из Большого Кольца. Как у остальных, у Минина даже на секунду не закралась мыслишка, что это тот самый офицер, которого обещали прислать для содействия в столь затруднительном положении. Решив, что перед ним, несомненно, секретарь или первый помощник, как он сам, Антон, спокойный, улыбнулся:
– Полагаю, вы с начальником прибыли одним поездом. Разве нет? Мы с нетерпением ожидаем встречи. – Он беспокойно нахмурился: – Нас заверили, из Большого Кольца вышлют кризисного специалиста. Одного из самых проверенных. Некоего господина Ильина…
Догадавшись наконец, в чем дело, Давыдов насмешливо фыркнул.
– Боюсь, новости сюда доходят с задержкой, – поспешил объясниться он. – Положение в последний момент изменилось. Жаль, что вы узнаете подобным образом, но этот Ильин… был переназначен на другое дело. Всех подробностей я не знаю. Знаю лишь, что разобраться с *вашей* ситуацией обязали меня. Николай Давыдов, кстати. Рад знакомству.
Николай произнес это со всем достоинством и всей выдержкой, что у него имелись, и все же их было недостаточно, чтобы перекрыть ошеломляющий эффект подобного заявления. Вновь оперативный зал потонул в напряженном молчании. Прежнее беспокойство, вызванное неопределенностью ближайшего будущего, оказалось все без остатка вытеснено настоящим страхом и раздражением от того, как в конечном счете обернулись события. Не было такого человека среди офицеров Борей-Сити, который не смекнул бы, что просто нелепо, чтобы этот незнакомец, как-то-его-там Давыдов, возглавил поиски исчезнувшего начальника Громова и отныне командовал ими. Даже сдержанная по природе Максим не побрезговала подумать, что тут, должно быть, имеет место провокация, на которую она ни коем разом не поведется, если дело дойдет до приказов.
Во всяком случае, как Николай считал выше собственного достоинства находиться в окружении деревенских простаков, эти деревенские простаки посчитали выше собственного достоинства слушать и подчиняться надутому юнцу из Большого Кольца. Они были готовы стерпеть чужака у руля корпоративной полиции Борей-Сити, полагая, что им явят мудреного многими годами работы на «СидМКом» законника. Кого-то, видавшего всякое на своем веку, посадившего не одного бандита, не раз пускавшего оружие в смертельный ход. Совершенно же невозможным казалось, если ими станет руководить мальчишка, годящийся старику Хоеву в правнуки, очевидно, ни разу не бывавший на Западе, который не посчитал необходимым повесить револьвер на пояс, едва сойдя на перрон. Просто немыслимая дерзость, пронеслось в мыслях каждого; включая даже Минина, который, однако, изо всех сил старался держаться доброжелательно и спокойно, будто сказанное не ошеломило его.
Первым сумев пресечь приступ негодования, он прокашлялся и проговорил:
– Раз такое дело… неплохо б взглянуть на документы о назначении. – Антон все время запинался, боясь показаться грубым перед незнакомцем, если его история окажется правдой. – Надеюсь, вы понимаете… дело нешуточное.
– Само собой. Не верить же первому встречному на слово.
Давыдов, договорив, запустил руку в одно из отделений сумки и почти сразу извлек на свет небольшой корпоративный планшет, один из таких, какие используют и офицеры Борей-Сити, только с виду новее. Он протянул устройство Минину и, пока первый помощник изучал волнующие строки приказных писем, в очередной раз огляделся. Стремительно сменяющиеся настроения собравшихся начинали действовать Николаю на нервы. Пять офицеров иступлено следили за Антоном Мининым: бегающими из стороны в сторону глазами, скребущими экран пальцами, – словно надеялись прочитать в выражениях и ужимках первого помощника ответ на мучающий их вопрос прежде, нежели молодой человек поднимет глаза и огласит его вслух. В каждом таком заинтересованном взгляде Давыдов читал толику неугасаемой надежды, что произошла ошибка, и заносчивый офицеришка из Большого Кольца заехал не в ту степь, – в прямом смысле этих слов. Желание избавиться от него раньше, нежели произошло настоящее знакомство, злило Николая, било по самолюбию. И все же он терпеливо ждал и наблюдал.
Наконец Минин растерянно отвел взгляд от экрана. Не сумев скрыть разочарованного выдоха, он вернул устройство.
– Полагаю, все верно. И тогда добро пожаловать в Борей-Сити, – произнес он, и можно было кожей ощутить, как по помещению пронеслась волна негодования. – Нас ждет немало непыльной работенки в ближайшие недели. Город полагается на нас. Позвольте представить офицеров, – начал было Антон, однако Давыдов почти сразу прервал его.
– Нет нужды, – сказал временный начальник. – Я добирался до вас целую вечность и смог изучить в пути личные дела. Начиная, самой собой, с вашего, Минин. Первый помощник офицера Громова. Молодая надежда корпоративной полиции Борей-Сити, как мне доложили. – Давыдов как-то хитро ухмыльнулся: – Я, знаете, на вас полагаюсь, Антон. На вашу крепкую дружбу с начальником…