Последние ворота Тьмы
Шрифт:
Они прошли так не меньше метров ста. Шаткие мостки сменил лабиринт из каких-то старых шкафов, поставленных так тесно, что между ними пришлось протискиваться боком, - а кое-где даже ползти на четвереньках, и это продолжалось довольно-таки долго. Потом, миновав ещё одну пару узких облезлых дверей (юноша тщательно запер и их) и не менее узкую крутую лестницу они попали в огромное пространство - в ту часть здания, где перекрытия были разобраны, а окна забиты железом. Его заполняли строительные леса и спутанные нити проводов, с которых свисали редкие тусклые лампочки. В дальней стене виднелись проемы, ведущие в соседний разобранный подъезд, в нем - ещё и ещё, и самые дальние двери отсюда казались совсем крошечными. Проникавшие
То и дело оглядываясь, они торопливо пошли вперед, и, миновав три или четыре проема в толстых стенах, попали в просторный подъезд, вход в который был заложен бетонными блоками; из-за них глухо, словно из другого мира, доносилось бормотание нелюдей.
Пока юноша сопел, запирая тяжелую железную дверь, остальные ждали. Внимание Лэйми привлек маленький прямоугольный экранчик, мерцавший внутри коробки, похожей на распределительный щиток - на нем двигались силуэты неестественных оттенков. Вероятно, он показывал, что происходит возле двери, в которую они вошли - нелюди, как безумные, ломились в неё, и было неясно, сколько ещё она продержится.
Он вздрогнул, когда за его спиной щелкнул, наконец, поддавшийся замок. Юноша облегченно вздохнул; потом они, все вместе, пошли наверх, спотыкаясь в зыбком свете фонарика. Окно над дверью подъезда тоже оказалось замурованным, но возле следующего, этажом выше, они замерли.
Заполненный тварями двор превратился в живое море. От их дыхания над ним клубился пар. Звенело стекло, где-то трещали выдираемые из проемов рамы. Ничего больше слышно не было, и безмолвие нелюдей пугало.
– С ума сойти...
– пробормотал юноша. Голос его звучал глуховато, однако слова оказались понятными.
– Действительно, - согласился Охэйо, и юноша повернулся к нему. Свет здесь не горел, и Лэйми лишь сейчас заметил, какими были глаза жителя этого мира - большими, пугающе расширенными и темными.
11.
Их спасителя звали Яваун Аттара, и лет ему действительно оказалось немного. Разговор, правда, получился коротким, - они представились друг другу, потом Яваун торопливо повел их к себе домой. Здесь было неожиданно чисто, двери всех квартир закрыты, рамы забиты оцинкованным железом наглухо. Обитатели здания превратили его в настоящую крепость, замуровав двери и окна двух нижних этажей. Они уже две недели не видели других людей, но Яваун провел их сюда, не спрашивая остальных.
Они поднялись на самый верх, миновав девять этажей, в просторное помещение, залитое ярким светом голых ламп накаливания. Окон здесь не было, зато было три тяжелых деревянных двери. Яваун отпер одну из них. Они вошли в громадную квартиру с полудюжиной комнат и окнами, выходившими сразу на три стороны.
– Добро пожаловать в гости, - ухмыляясь, сообщил он.
– Добро пожаловать, люди.
12.
Лэйми и Охэйо стояли в небольшом полукруглом эркере. Под ними, далеко внизу, лежала залитая медно-оранжевым светом улица, похожая на заполненное туманом ущелье, совершенно пустая - лишь далеко слева виднелась бредущая куда-то группка темных фигур. Взяв лежавший на подоконнике бинокль, Лэйми без труда рассмотрел черную, словно резиновую, кожу нелюдей.
– Я знаю, с кем мы имеем дело, - тихо сказал Охэйо, опустив бинокль.
– Но меня это вовсе не радует.
– С кем?
– спросил Лэйми. Сейчас недавняя прогулка казалась ему диким, чудовищным сном. Его ступни горели, бедра ныли, да и вообще, он чувствовал себя так, словно по нему взад и вперед проехал танк, - но это ощущение ему, отчасти, даже нравилось, - он отстоял свою жизнь, и теперь мог отдыхать.
– Лэйми, ты ведь знал это с самого начала. Как и я. Только мы боялись в это поверить. Вспомни-ка,
– Мроо.
Слово повисло в воздухе, как приговор. Могущество Мроо было слишком велико, - когда-то они владели всем мирозданием, пока их не сокрушили их же собратья, отвергшие их тьму. Но часть её обитателей выжила, и они пытались вернуть свой темный мир - снова и снова...
– Это другие Мроо, непохожие на тех, что были в Хониаре, - но раз они не смогли завладеть нами там, то не смогут и здесь. Мы не станем такими же, как эти бедняги. Они могут, конечно, просто нас убить, но теперь мы знаем, зачем мы здесь. Чтобы уничтожить их так же, как дома.
– Но это невозможно!
– Почему? Если я смогу вернуть брахмастру, я смогу выжечь если не саму Сугха, то хотя бы её источник, эту Чумную Звезду. Да, она не может здесь работать, но я могу пересчитать её и сделать заново. Наверное.
– На её создание работала половина промышленности Хониара. А здесь нет таких заводов.
– В Эменнае, столице Манне, наверняка есть. Нам всего-то и нужно - попасть туда.
Лэйми хмыкнул.
– Как?
– он много читал об этом месте. Манне, как считали в Хониаре, была самым развитым государством Вторичного Мира.
– Даже если ты прав, Эменнай возле Одинокого Города, а мы сейчас - где-то ещё.
Он отвернулся от него, рассматривая анфиладу обшитых коричневым деревом комнат, сумрачных, освещенных лишь проникавшими снаружи отблесками уличных фонарей. Мебель, отделка - всё это выглядело роскошно. Здесь было электричество, и даже горячая вода. Громадная, ярко освещённая ванная показалась ему настоящим раем, - особенно его обрадовало отсутствие окон. В затхлой кладовке нашлась целая груда старой одежды, вполне, впрочем, приличной на вид. Лэйми отыскал в ней удобные джинсы и куртку. Придирчивой Лэйит пришлось труднее всех, но и она смогла подобрать себе подходящие вещи.
Почувствовав себя уже вполне людьми, они вновь собрались в коридоре. Яваун провел их в кухню. Угощение, правда, оказалось небогатым - рыба из консервных банок, печенье и что-то вроде чая, - но его было много. Потом юноша пригласил их в гостиную. Просторная, она поразила Лэйми беспорядком. Пол, покрытый старым вытертым ковром, был усыпан одеждой и книгами. У наглухо закрытого тяжелыми шторами окна стоял полукруглый стол с вращающимся креслом в центре. В левом углу громоздился огромный телевизор. У правой стены стояла смятая, неубранная постель, на которой свободно разместились бы все пятеро. Напротив неё, на стене, висела квадратная панель, усыпанная искрами бесчисленных светодиодов, - они постоянно вспыхивали и гасли, образуя невообразимо сложный, постоянно изменявшийся узор. По обе её стороны стояли плоские стеллажи из стекла. Их узкие прозрачные полки заполняли лазерные диски, - их были тут, наверное, тысячи. Слева от двери стоял огромный платяной шкаф, блестевший темной полировкой. Напротив, в углу, громоздилась огромная, по пояс Лэйми, груда мягких игрушек. Всё это освещала единственная лампа на столе, и комната казалась сумрачной. Он так и не решился пройти внутрь, остановившись у двери. Охэйо непринужденно сел в вертящееся кресло, Лэйит и Наури - прямо на пол. Яваун - уже в шортах и белой футболке - растянулся на постели. Широкогрудый, мускулистый и гибкий, с гривой падавших на плечи густых темных волос и большими, упорными глазами, он немного походил на Охэйо и был почти уже взрослым парнем, но очертания его скуластого лица оставались ещё по-детски мягкими. Он смотрел на них, положив голову на руки, подогнув босые ноги и всё время улыбаясь. Улыбка у него была очень красивая, и в голове Лэйми снова что-то щелкнуло, - теперь ему казалось, что они не покидали Пауломы, а всё, что они видели вне стен этой комнаты - просто дурной сон.