Последний хранитель
Шрифт:
Опал визгливо захохотала.
— Шанс? О боги, ну конечно нет. Шансов никогда не было. Я люблю тебя, Артемис, правда-правда. Ты такой забавный, — она потрясла пальцами, отчего с них посыпались искорки.
Артемис резко побледнел. Его руки затряслись от ненависти и гнева.
— И тебя не волнует, что из-за тебя погибнут миллионы?
— Ну, я не хочу убивать всех. Но исчезнуть должны либо люди, либо волшебный народец, чтобы я могла кем-то править. Я решила, что это должны быть люди, потому что многие поддерживают меня под землей. Есть один секретный веб-сайт, и ты бы очень удивился, если бы увидел,
Берсеркеры, покачиваясь, собирались вокруг кратера, бормоча молитвы богине Дану. Двое пиратов вдруг свалились на землю кучей костей и больше не двигались.
— Мои деточки не выдерживают, — произнесла Опал. — Пора бы Мамочке отправить их в рай. Беллико, отодвинь-ка этого гениального зануду немного назад. Вряд ли он будет бросаться в драку, но у него есть определенная тяга постоянно совать свой нос в мои планы и тем самым их рушить.
Джульетта швырнула Артемиса обратно в грязь. При этом на ее лице не было абсолютно никаких эмоций; она попросту не могла не повиноваться.
— Убить вершка? — бесстрастно осведомилась она.
— Нет, разумеется! — ответила Опал. — Я хочу, чтобы он посмотрел. Хочу, чтобы почувствовал всепоглощающее отчаяние.
Артемис поднялся на колени.
— Люди не представляют для тебя никакой угрозы, Опал. Большинство из нас даже не подозревает о существовании волшебного народца.
— О, поверь, подозревает. Наши шаттл-порты абсолютно открыты и ничем не защищены. Я открыла тайну нашего существования вершкам, и теперь их придется уничтожить. Простая логика.
Джульетта поставила ногу на спину Артемиса, в который раз тыкая его в грязь.
— Он опасен, моя королева. И если эльфийка-предательница очнется, она может навредить вам.
Опал указала на терракотовых воинов.
— Держи эльфийку, а этим статуям прикажи держать мальчишку. Мамочка должна немного поиграть на публику. Это банально, знаю, но перед народом я должна быть бескорыстна и величественна.
Джульетта подняла Элфи за воротник, с легкостью удерживая ее на весу. Два китайских воина зажали обессиленного Артемиса в своей глиняной хватке между собой, и он едва мог шевелить руками и ногами.
«Теперь-то он ничего не сможет сделать», — удовлетворенно заметила про себя Опал.
— Тащите их сюда, — приказала она. — Я хочу, чтобы они оба увидели, как я очищу эту планету от грязи.
Артемис тщетно сопротивлялся, а голова Элфи лишь беспомощно покачивалась в капюшоне, и Опал это здорово раздражало. Она бы хотела видеть эльфийку в ужасе и страхе.
Опал встала между двумя возвышениями, постукивая пальцами по камню, как пианист. Во время своей речи она работала над Вратами, погружая руки в скалу, которая плавилась от ее прикосновения.
— Когда-то у людей была магия, — говорила она. Наверное, ей следовало бы заткнуть умненький рот Артемиса кляпом, потому что он испортил ее жизнерадостное настроение своими едкими замечаниями. Судя по рассеянному взгляду глаз этого вершка, он еле-еле выдавливал из себя эти слова.
— О да. Люди владели магией практически наравне с демонами. Вот почему Бруин Фадда наложил столько заклятий на эту печать. Он сделал это на тот случай, если кто-то из людей окажется достаточно могущественным для того, чтобы расшифровать волшебный код. И тогда Бруину пришлось бы для всеобщего блага
Артемис не ответил. В воздухе висела угрюмая, мрачная тишина.
— Все очень просто, — воодушевленно продолжала Опал, как будто объясняя дошколятам сложение столбиком. — Если я выбираю первый отпечаток, то закрываю Врата навсегда и освобождаю все души внутри круга, кроме, конечно, своей, ибо она защищена черной магией. Но если я выбираю вот эту угрожающую красную ладошку, то будет освобождена сила Дану, но только на людей. Жаль, мы многого не увидим отсюда. Но, по крайней мере, я увижу вашу смерть, и моя фантазия поможет мне додумать остальное.
Артемис высвободил одну руку из хватки глиняных воинов, закатив рукав и обнажив кожу. До того, как кто-то смог ему помешать, он поместил собственную ладонь в первый отпечаток на Вратах Берсеркеров.
Разумеется, ничего не произошло. Только Опал ударилась в хохот.
— Ты не понимаешь, глупый мальчишка. Выбирать могу только я. Не ты, не твой сумасбродный кентавр Жеребкинс, и не твоя маленькая эльфийская подружка. Только я, Опал Кобой. В этом вся суть. Только та, кто открыла Врата, контролирует печать. Она закодирована только на мое ДНК, — лицо Опал даже посинело от самодовольства, и ее острый подбородок задергался. — Я — мессия! И я пролью кровь, дабы народ восхвалил меня. Я построю свой собственный храм на этих дурацких Вратах, которые ведут в никуда. Сюда будут водить экскурсии для школьников. Чтобы рассказывать им о моем величии!
Артемис чувствовал, что внутри все восстает против этого.
— Я мог закрыть ее, — буркнул он. — Пара минут — и я мог бы закрыть печать.
Опал была ошарашена.
— Ты… ты мог закрыть ее? Ты что, не слушал?! Разве я недостаточно все упростила? Никто не может ее закрыть — только я.
Артемиса не впечатлила ее вспышка.
— Я мог бы догадаться. Был бы еще один час, да пусть даже десять минут. Элфи — эльфийка, и у нее есть магия. Я мог бы использовать ее руку и свой интеллект. Я знаю, что мог бы. Разве это так сложно, учитывая, что ты всем этим управляешь? Ты даже не умнее Жеребкинса.
— Жеребкинс! — закричала Опал. — Жеребкинс — просто клоун. Носится со своими устройствами, когда целые измерения до сих пор не исследованы!
— Извини, Элфи, — картинно сказал Артемис. — Ты предупреждала меня, а я не послушал. Ты была нашим единственным шансом, а я обманул тебя.
Опал была в ярости. Она оттащила китайских воинов к Джульетте, удерживающей Элфи. Голова эльфийки все еще безвольно болталась.
— Ты думаешь, что эта нелепая пустышка могла бы совершить то, что совершила я?!