Последний порог

Беркеши Андраш

— Скажи ему, — прошептала Эльфи, — чтобы он не выполнял приказа отца.

— Эльфи, другого выхода нет!

— Пусть не выполняет этого приказа, — повторила генеральша. — Пусть лечит Радовича, остальное вверим господу богу.

— Эльфи!

Генеральша встала:

— Передай сыну мою просьбу, Эндре.

Священник беспомощно смотрел прямо перед собой.

В третьем часу ночи Геза Бернат вернулся домой вместе с Миклошем Пустаи. Андреа очень удивилась их неожиданному приходу.

— С Чабой

вы не встретились? — спросила она, убирая одеяло.

— Мы шли через задний двор, — устало проговорил Бернат, с трудом подавляя зевок. — Садитесь, господин инженер.

Пустаи сел, закурил.

— Где Чаба?

— Взял служебную машину и поехал на работу. Осмотрит Милана, если нужно, даст ему еще одну дозу снотворного. Мы договорились, что утром он позвонит Эккеру, а после разговора с ним придет ко мне в операционную. Но есть кое-что и похуже...

— Если ты преподнесешь мне еще один сюрприз, я тебя просто накажу, — сказал Бернат, с трудом открывая глаза.

— Нас всех бог наказал, — с горечью обронила Андреа. — Хоть ты не обижай меня, папа... — И она рассказала отцу все, что услышала от Чабы.

И снова наступила тишина. Только теперь все заметили, что уже утро и с улицы доносится обычный утренний шум: бренчала ведрами привратница, а со стороны проспекта Пожони слышался звон трамвая.

— Ты могла бы встретить нас и лучшими новостями, — заговорил наконец Пустаи.

— Выходит, что Хайду приказал Чабе умертвить Милана? — переспросил Бернат дочь.

— Да.

— А чему вы удивляетесь, господин доктор? — усмехнулся Пустаи. — Собственно говоря, Хайду нрав. Весь вопрос заключается только в том, следовало ли отдавать этот приказ Чабе. По-моему, не следовало. — Обернувшись к Андреа, он спросил: — Чаба усыпил Радовича?

Андреа кивнула, а затем сказала:

— Извините, мне нужно одеться, а то я опаздываю. Папа, ты сам приготовишь себе завтрак, хорошо?

— Иди уж, — проговорил он, а когда дочь вышла, обратился к Пустаи: — Вам известно, что Хайду замешан в чем-то?

— Мне известно, что он вел переговоры с представителями «Мартовского фронта». Однако большинство из них дока что не намерены вступать в коалицию с компартией. Милан, по-видимому, вел с ними переговоры по поручению своего загранбюро. — Он сделал несколько глубоких затяжек. — Очень плохо, что нам не удалось добиться единства. Все законсервировались и в одиночку ведут различные переговоры. Хайду, более чем вероятно, относится к группе, которая выступает за заключение сепаратного мира. К сожалению, Хорти слушается их.

— Как вы думаете, можно ли организовать Милану побег? — спросил Бернат.

— Теоретически да. — Пустаи стряхнул пепел с сигареты. — Чаба вроде бы неплохо придумал. Если Эккер поверит, что Радовича действительно нужно оперировать, и разрешив это сделать, тогда Милана перевезут в гарнизонный госпиталь и, быть может, план Чабы осуществится.

— Каким образом? Эккер ведь не идиот, он наверняка переведет Радовича в закрытое отделение, а там, как известно, даже решетки на окнах имеются.

— Это верно. Однако из отделения его нужно будет перевозить в операционную, а в это время, например, объявят воздушную тревогу.

Бернат вытянул ноги. Закрыв глаза, он о чем-то думал.

— Слишком много случайностей, — проговорил он. — До перевоза Милана в госпиталь все вроде бы шло гладко, а вот дальше... Что-то мне все это не по душе.

В этот момент в комнату вошла уже одетая Андреа.

— Собственно говоря, нужно будет сделать так... — начала она, что свидетельствовало о том, что она и из соседней комнаты слышала разговор мужчин.

— Что сделать? — перебил ее Бернат.

— Разыскать Эккера на его вилле и под угрозой расстрела заставить его перевезти Милана в госпиталь, а уж оттуда вы сами заберете Милана..

Бернат встал, потянулся.

— Ты насмотрелась детективных фильмов, дочка, — заметил став. — Для меня же ясно одно: нам немедленно нужно уходить в подполье. На сей раз я говорю совершенно серьезно. Нам надо бежать, пока не поздно. Я не идиот, чтобы постоянно рисковать собственной жизнью.

Пустаи тоже поднялся со своего места, затушил сигарету.

— Вы правы, доктор. Положение действительно намного серьезнее, чем я думал. — Он подошел к окну и, слегка отодвинув гардину, посмотрел на улицу. — Было ошибкой снова пускать Милана в дело. Неужели не ясно, что нервишки у него уже того? Андреа, на проспекте Пожони я оставил свою машину, иди первой и жди меня в ней.

— Не усложняйте дело, господин инженер, — перебил его Бернат. — Пусть Андреа едет на трамвае, а встретимся все вместе в госпитале.

— Правильно, — согласился Пустаи. — Если Чаба уже там, пусть подождет нас: мне нужно поговорить с ним. Вы же, доктор, разыщите Тракселя.

— Благодарю. У меня есть надежное место для убежища, у Андреа — тоже.

— Миклош, я жду вас в госпитале. — Андреа посмотрела на часы. Поцеловав отца и пожав руку инженеру, она ушла.

Убедившись в том, что за ней, кажется, никто не следит, она несколько успокоилась. Утро было солнечным. Улица жила своей обычной жизнью, знакомые лица придавали некоторую уверенность. А почему бы плану Чабы и не свершиться? Когда человек чего-то очень хочет, он обычно добивается этого. Было приятно вспомнить о том, что Чаба обрадовался ее сообщению о будущем ребенке. Если Милану удастся бежать и он окажется в безопасном месте, тогда и они смогут скрыться, тем более что отец все уже организовал на этот случай.