Последний проблеск света
Шрифт:
Слез нет.
— Он будет ждать, когда мы вернемся, — хрипло говорю я, опуская руки и вставая.
Трэвис тоже встает. Говорит хрипло:
— Я знаю, что он будет ждать.
— Мы вообще не должны были заботиться о нем, если нам придется его оставить.
— И это я тоже знаю.
Мое горло болит, как рана, когда я впускаю пса внутрь и следую за ним. Как обычно, он сворачивается калачиком на своем месте перед дровяной печью — похоже, для него не имеет значения, горит огонь или нет.
Трэвис включил водонагреватель
Я расчесываю и заплетаю волосы, забираюсь под одеяло на своей стороне кровати — у стены — и жду, когда Трэвис присоединится ко мне.
Он приходит в постель примерно через двадцать минут.
Как только он забирается под одеяло, я подвигаюсь к нему, и он перекатывается так, что оказывается между моих ног. Он целует мой подбородок. Точку пульса на горле. Он медленно расстегивает свободную рубаху, в которой я спала, и целует обнажающуюся кожу.
Обычно мы разговариваем, пока занимаемся сексом, но сегодня ни один из нас ничего не говорит. У меня до сих пор стоит ком в горле, так что я все равно не уверена, что смогу говорить.
И не кажется, что нам нужны слова.
Я высвобождаю руки из рукавов, пока Трэвис посасывает мои груди, и провожу пальцами по его спине, от задницы до лопаток. Затем запутываюсь руками в его густых влажных волосах, ахая, когда он нежно тянет мой сосок зубами.
В итоге он прокладывает дорожку поцелуев к моей шее, посасывает точку пульса. Мое сердце уже бешено колотится. Эмоции во мне сильнее физического возбуждения, но и то, и другое переполняет меня, захватывает.
Трэвис приподнимает одно мое бедро, чтобы моя нога обхватывала его бедра. На нем одни трусы, и он тверд. Уже готов.
Но сегодня он не ощущается горячим и спешащим.
Он кажется тихим и нуждающимся, как и я.
Глубоким.
Он проводит губами по линии моего подбородка, прочерчивает ее очертания. Щекочет языком ямочку на моем подбородке. Дышит на кожу прямо у уголка моих губ, и я еле сдерживаюсь, чтобы не выгнуться и не прижаться губами к его рту.
Я тихо скулю, дергая его за волосы.
Трэвис опускает голову с приглушенным стоном и снова целует мое горло.
Теперь я уже подаюсь навстречу его весу, мои ладони опускаются к его заднице, забираются под трусы, чтобы ощутить крепкую теплую плоть.
Он охает, не отрываясь от моей кожи. Приподнимается, чтобы сдернуть боксеры. Устраивается между моих ног и придерживает себя рукой.
Затем он толкается в меня. Я обхватываю его ногами, сцепляя лодыжки, чтобы удержать их на месте.
Я мокрая и податливая, но все немного ноет от наших энергичных забав ранее. Я не ощущаю нужды кончить. Я просто хочу чувствовать его,
Знать, что он со мной.
Трэвис покачивает бедрами, его эрекция скользит во мне. Толчки неглубокие, он никогда не выходит слишком далеко. Иногда целует меня в шею. Иногда смотрит на меня в темноте, дышит на мою кожу.
— Тебе нужно посильнее? — спрашивает он через несколько минут.
Я двигаю бедрами в его ритме. Держусь одной рукой за его бедро, другой — за бицепс.
— Нет. Мне хорошо. Именно так.
— Как думаешь, сможешь кончить?
— Не знаю, — я прерывисто выдыхаю, мое горло снова ноет. — Но мне это нравится. Просто продолжай.
— Ладно, — он двигает бедрами. Наклоняется, чтобы потереться подбородком о мою щеку. Его щетина царапается. И это успокаивает. — Нормально?
— Да. Просто продолжай, — моя рука сдвинулась на его бедре, и теперь мои пальцы слегка задевают низ складки между его ягодицами. Это местоположение случайно. Это кажется интимным. Естественным. Я не убираю руку.
Так продолжается долгое время, и мне кажется, будто мне нужна каждая секунда. Будто стоит Трэвису кончить, и все хорошее исчезнет.
Пусть я и знаю, что это чувство иррационально, я ничего не делаю, чтобы подтолкнуть его к спешке.
Он терпелив.
Он всегда давал мне то, в чем я нуждалась.
Он и сейчас дает мне то, в чем я нуждаюсь.
Моему телу хорошо, но оно не приближается к оргазму. Однако в итоге я чувствую, что напряжение в теле Трэвиса начинает изменяться. Он становится горячее. Его ритм уже не такой размеренный.
Мне тоже надо дать ему то, в чем он нуждается.
Я впиваюсь пальцами в его задницу. Он охает и дергает бедрами.
— Ох, бл*ть, милая.
— Кончай сейчас, — я сжимаю его ногами и своими внутренними мышцами, заставляя его снова охнуть. — Я хочу, чтобы ты кончил.
— Ты уверена?
— Да. Я готова. Я хочу, чтобы ты кончил.
Его тяжелое дыхание учащается до громкого пыхтения, бедра активно работают. Минуту спустя он выдавливает:
— Лейн. Бл*ть. Лейн.
Его тело напрягается так, будто вот-вот сломается. Он с силой вдалбливается в меня.
В самый последний момент он ахает и приподнимает бедра, чтобы выйти. Он натужными брызгами кончает на мое бедро.
Он едва успел выйти. Обычно он делает это раньше.
После я притягиваю его сверху. Крепко обнимаю, пока его тело расслабляется.
Мое тоже расслабляется, но ком из горла не уходит.
Трэвис встает, чтобы привести нас в порядок, а я в итоге нахожу в себе силы сходить в туалет.
Я проверяю пса. Он развалился на боку на маленьком коврике в гостиной и громко храпит.
Затем я возвращаюсь в постель и перелезаю через Трэвиса, чтобы попасть на свою половину кровати.
Он притягивает меня к себе, и я засыпаю в его объятиях.