Последний торпедоносец
Шрифт:
1. Подобные надписи античного периода нередко находят археологи.
А над улицей грохотал мощный голосище солиста хора — Игорь видел вблизи этого плотного невысокого дядьку с лицом скорее чеченским, чем русским. Он пел гимн Кубани — эхо отскакивало от стен домов…
На тот парад они пришли не в форме — Игорь постеснялся, он сам себе казался в ней ряженым. потрел. ченном с собой мобильнике у него был фотик — просто. робки — ополченцы, пий (Денис — тот носил её совершенно естественно и привычно) Но Игорь в форме фотографировался — вот тут не отказал себе в удовольствии. И этими фотками потом не раз любовался. Память всётаки…
И ещё он — под разными предлогами — потом много раз смотрел в записи, как они с Денисом поют любэшные «Берёзы». Песня была не казачья, но её очень просили, и мальчишки спели.
И оказалось, что это едва ли не самое лучшее из всего…
… - Отчего так в России берёзы шумят?Отчего хорошо так гармошкаиграет?Пальцы ветром по кнопочкам враз пролетят,А последняя — эх…— западает…— Ты чего бормочешь?
Лицо Дениса было мокрым. Вместе с ним в радиорубку ворвались вой и солёные брызги. Капитан упал напротив и помотал головой.
— Абзац, блин, — признался он. — Поворачиваем — лупит в скулу, того и гляди кильнёмся… Я такого ещё не видал. Несёт, и всё… Я уже машины приказал вырубить, всё ранво не тянут, только топливо жжём…
— Мы где? — спокойно спросил Игорь. Денис дёрнул плечами:
— Где-то посерёдке моря болтаемся. Как гавно в проруби… — он потёр виски и сказал устало: — Попали, кажется.
— Думаешь, пойдём на дно? — не меняя интонации, спросил Игорь. Денис поморщился:
— Да нет, вряд ли… Кончится шторм — и что нам делать? Тут же судоходство, как на канале… Хорошо ещё, я как знал — подстраховался, искать не будут, думают, что мы на побережье в походе… Хотя — до дома мы так и так можем и не добраться. Одно утешает — может, цель наша перекинется и без нас? — он кивнул на рацию: — Не ловил шифрованные переговоры?
— Ловил, — признался Игорь. — На английском.
— Вообще кранты, — процедил Денис. — Это Румыния и Болгария рядом. Это НАТО, понимаешь, Игорян? Если они нас заметят… — он не договорил, рывком поднялся и выбрался наружу.
Опять хлестнуло в люк.
Игорь пошарил в эфире. Он старался показать, что не боится, но страх где-то был — жил в глубине мозга… Наверное, это всегда так, от этого не избавиться. И с этим надо жить.
Катер кидало, как ореховую скорлупку в ванне, где не в меру разыгрался ребёнок. Временами казалось, что местами меняются не пол и стена, а пол и потолок. Тогда страх коротко выплёскивался наружу, и Игорь стискивал зубы.
И продолжал слушать эфир.
Катеров было три.
Размером превосходившие «Вепрь», они вынырнули из-за горизонта, где пронзительная синева послештормового неба сливалась с такой же синевой утреннего моря — и теперь приближались широким клином, уверенно и быстро.
— Пятьдесят пять узлов, — сказал Сенька и растерянно приоткрыл рот. — Не может быть, пятьдесят пять узлов!
— Чьито пограничники? — Денис нагнулся к бинокуляру. Сенька замотал головой:
— На Чёрном ни у кого нет таких катеров… и в справочниках нет… Стоп, по "джейну"(1) катера итальянской постройки, но не военные… Я не знаю, кто это…
— Можешь успокоиться, я знаю, — Денис с затвердевшими скулами разогнулся и жестом указал штурману место у прибора. Сенька приник к оптике.
На катерах отчётливо различались зелёные полотнища кормовых флагов, бешено бившиеся в потоках воздушных вихрей. На каждом полотнище были алые сабля полумесяца, сюрикен звезды и червивая, извивающаяся надпись, перевод которой ребята знали: "Во имя Аллаха милостивого милосердного".
Это были катера «Адалята».
— По крайней мере, мы в украинских водах, — хладнокровно заметил Сенька, побледнев так, что выступили веснушки. — Но нас опять кто-то заложил… На каждом — носовая спаренная двадцатитрёхмиллиметровка. На корме ничего нет. Что делать, капитан?
Денис покатал желваки и вскинул руку:
— Боевая тревога! Поднять флаг! — и включил ревун.
— Что собираемся делать? — спросил Игорь, до этого молчавший и разглядывавший приближающиеся катера.
— Драться, — ответил Денис ожесточённо, кладя руки на управление. — С торпедных аппаратов долой! Торпедами мы в них не попадём… Машинное?! — он склонился к переговорнику. — Всё, ребята, идём в бой, работать на полную! Коль, подноси ленты Лёшке, Генчо — Борьке! Молись, кто верует!
Сенька и Игорь перекрестились. Денис, елозя пальцами на рукоятях, объяснил:
— Скорость у нас ниже — не уйдём. Калибр крупнее, стволов два на наш один носовой. Зато у них корма голая. Это единственный шанс.
— Я сплю, — пробормотал Игорь, — это сон, так не может быть, — и засмеялся горлом. Денис посмотрел на него и вдруг прочёл быстро и отрывисто, кромсая слова:
— Спокойно трубку докурил до конца,Спокойно улыбку стер с лица."Команда, во фронт! Офицеры, вперед!"Сухими шагами командир идет.И слова равняются в полный рост:"С якоря в восемь. Курс — ост.У кого жена, дети, братПишите, мы не придем назад.Зато будет знатный кегельбан".И старший в ответ: "Есть, капитан!"А самый дерзкий и молодойСмотрел на солнце над водой."Не все ли равно, — сказал он, — где?Еще спокойней лежать в воде".Адмиральским ушам простукал рассвет:"Приказ исполнен. Спасенных нет".Гвозди б делать из этих людей:Крепче б не было в мире гвоздей.— Багрицкий? — спросил Игорь, странно шалея.
— Тихонов(1), — ответил Денис. — Флаг, сссука! — рявкнул он.
1. Сенька имеет в виду ежегодник "Джейнс дефенс викли", посвящённый судам и кораблям разных стран мира.
2. ТИХОНОВ Николай Семенович (1896–1979), русский писатель, общественный деятель. Автор в том числе великолепных «киплинговских» баллад о Гражданской и Великой Отечественной войнах, проникнутых пафосом жизнеутверждения, романтикой долга, идеалами бойца.
— Есть флаг! — откликнулся Генчо.
— Пиши, связист, — Денис повернулся к Игорю. — Имею… удовольствие… атаковать… вас!
И рванул рукояти…
… Труднее всего было просто стоять на месте. Игорь стиснул зубы и вцепился руками в поручень, дав себе клятву не двигаться и не произносить ни звука. И он, наверное, лучше любого другого на катере запомнил этот бой.
"Вепрь" встал на хвост. Теперь можно было только надеяться, что не подведут корпус и двигатели — плод научного гения людей Красной Империи. Денис свалил катер вправо, выведя из боя один из катеров татар — ему перекрыли прицел собственные товарищи — потом резко повёл «Вепрь» носом на врага, сократив двум другим площадь обстрела до минимума. Игорь увидел, как слева и справа взметнулись цепочки рассыпающихся фонтанов воды — катер летел этим коридор, и мальчишка услышал, как Денис орёт каким-то потусторонним голосом: