Последняя осень для № 3
Шрифт:
Если задуматься, большая часть населения Земли практически живет в постоянном "дне сурка". Изо дня в день, из года в год.
Это удобно. Постоянная цикличность позволяет использовать мозг в минимальных целях, просто следуя инстинктам и привычкам. Живешь для того, чтобы постоянно потреблять, а не созидать. И это тоже очень удобно. Потребляя, становишься неотъемлемой частью системы, что вызывает гордое чувство общности с большей частью человечества.
Мы все хотим
Так, но даже в самой однотипной массе всегда найдутся движущиеся в другом направлении. Я не говорю о всяких там неформалах и прочей показушной требухе общества. Я говорю о самостоятельно мыслящих и делающих собственные выводы. Вот они-то и способны двигаться в другом направлении. Или, в противоположном.
Сто лет назад Энштейн, сидя в поезде умудрился посмотреть на привычный порядок вещей в другом свете. Так родилась Теория Относительности.
А я? Я могу? В какой поезд мне успеть заскочить, чтобы понять мои упущения? Могу я нестандартно мыслить?
Может быть в этом смысл? Смысл в нестандартном восприятии. То есть, если сейчас Вселенная начинает движение в обратном направлении, то надо посмотреть, что было бы, если бы движение, как прежде шло вперед?
Максим поставил недопитую чашку кофе на стол и выглянул в окно. Две привычные серые тени, как обычно торчали на улице, плавясь под жарким утренним солнцем. Макс задумался, глядя на них. По его новой теории выходит, что при обычном раскладе вроде как он должен следить за ними???
Фу, бред какой-то! Ему-то это зачем?
Значит, остается предположить только "другое направление". Может, какой-нибудь параллельный вектор?
Максим взял свою любимую старую, наполовину исписанную толстую тетрадь в уже изрядно потертом переплете. Именно эта тетрадь хранила все его мысли и идеи.
Нет, Максим активно использовал все новые устройства техники, и они ему очень нравились. Но, глядя, как быстро усовершенствуются технологии за последние пару десятков лет, Максим твердо решил важные данные доверять только бумаге.
У него до сих пор в память о школьных годах сохранилась дискета с какой-то важной тогда для него информацией и видеокассета, которую записали для него родители. Теперь извлечь оттуда что-нибудь уже нет никакой возможности. Разве что, хранить, как упаковку былой памяти.
Макс открыл тетрадь на чистой странице, взял ручку, задумался. Потом начал быстро писать, стараясь не сбиться с мысли.
Две серые тени напряглись, словно что-то чувствуя, и неслышно переместились ближе к дому.
* * * *
Средняя полоса России, провинциальный городок, 10 сентября. Марина.
Марина допила последний глоток кофе и поставила чашку на стол, сунула в нее ложку, сгребла ладошкой крошки от недоеденной булочки. Последнее время аппетит пропал напрочь.
Она ждала окончание обеденного перерыва, но прекрасно знала, что работать все равно не сможет. Бухгалтерские навыки были абсолютно вытеснены из ее головы тупыми ударами боли по мозгу. Последнее время часто болела голова.
Ходили слухи, что идет сдвиг магнитных полей. Марина не имела ни малейшего представления, правда это или опять чьи-то выдумки и сплетни. Но, будучи сильно метеозависимой, она практически лично была знакома с каждым пятном на солнце и каждым грозовым разрядом в ближайших пределах. Хотелось только одного, чтобы боль ушла. И, абсолютно все равно, каким способом.
Весь день Марина инертно передвигалась по офису, как сомнамбула. Только одна мысль беспрестанно сверлила мозг, методично разрушая его: «Что я здесь делаю?» И, мысль эта относилась решительно ко всему, включая и саму Маринкину жизнь. Впрочем, большинство окружающих людей вели себя примерно так же.
Минут пять туповатого рассматривания картинки на чашке привели к тому, что мозг уловил что-то не вписывающееся в рамки обыденности для него, и сфокусировал взгляд.
Ложка подрагивала и позвякивала в подрагивающей чашке. Мерно покачивался стол, да и вся комната. Исчезла привычно устойчивая опора под ногами.
Считая, что это приступ головокружения, Марина вскочила и, по стеночке, выползла из кабинета в коридор, в желании попросить коллег вызвать скорую. Коридор так же пошатывался.
За окном она услышала движение толпы, панику, отдельные вскрики, и выглянула в окно на улицу. Земля подрагивала.
Кто-то крикнул:
– Что происходит? Землетрясение? У нас?
– Спасайтесь!
Это привело к панике, но ничего не изменилось. Люди никогда не знавшие землетрясений, бесцельно растерянно суетились вокруг.
Земля гудела и подрагивала, казалось, она со скрипом сходит со своей застарелой колеи – орбиты. Все вокруг покачивалось, но без резких всплесков, и, судя по всему, прекращать качаться, не собиралось.
К вечеру состояние поверхности Земли стабилизировалось, и напоминало мерное покачивание палубы небольшого корабля. Люди слегка успокоились. События последних недель приучили их уже мало чему удивляться.
Жертв и разрушений не было, если не считать нескольких покосившихся заборов, да полу развалившихся сараюшек, которые не выдержали первой волны легких встрясок.
СМИ сообщили, что глобальное небольшое землетрясение имеет место быть не территории всего густонаселенного и не заселенного вовсе земного шара. Вызвано оно небольшим отклонением орбиты данного земного шара. Яко бы, явление это вполне ожидаемое, закономерное, и, по утверждению, опять таки, светил мировой учености, никакой угрозы для жизнедеятельности народонаселения не несет.