Посох Времени
Шрифт:
К концу травня [80] Вулкан и Светозар уже целиком пребывали в безмерной радости, отдаваясь без остатка заботам о жёнах и продолжателях Родов своих. Вершина в это время не неволил ученика заданиями, понимал, что негоже отрывать того от семьи, да и Темень подземная, будто на то притихла. Сайвоки перестали жаловаться на необъяснимое в галереях, шум в земле у протравного колодца затих, и светлый старец всецело пребывал в Святилище, восполняя силы, затраченные на защиту Врат Междумирья. Давая ему время восстановиться, Говар с помощью Мироты проводил службы и гимнопения[81], в общем, жизнь в замке снова стала возвращаться в былое спокойное русло, хоть все вокруг знали, сие ненадолго.
В один из ветряных деньков, когда с гор вдруг потянуло холодом, Светозар вдруг почувствовал, что какая-то неведомая Сила приблизилась к стенам замка. Чародей никак не мог понять что это? После полудня, в момент, когда молодой отец сидел на резном крылечке, прибежал караульный:
— Здравия тебе, Светозар!
— Тщ! — пригрозил тот ему пальцем. — Чего орёшь?
Дружинник воровато оглянулся и, подойдя поближе, разом выдохнул:
— Беда, Велимудров, кличут тебя к асуру…
В покои Вершины принесли тело, одежду и снаряжение убитого Лесным арима. То, что ныне случилось в замке, просто напрочь выбросило Светозара из счастливого, полусонного состояния, в котором он пребывал всё последнее время. Будучи учеником Д"iя, он прекрасно знал, что за непростой юноша скрывается под именем Лесной, знал и о его Божественном Мече Артаконе. Знал, да только видеть воочию Мощь этого Оружия, чувствовать Его оказалось непросто даже для искушённого в делах волшбы чародея. Это была та самая Сила, проявление которой он чувствовал утром.
Артакон хранился в особой оружейной палате замка асура. Как говорило древнее предание, меч сей принадлежал самому Богу Индре[82]. Для того чтобы победить разбушевавшегося Змея, спустился в давние времена Бог-громовник с Небес и пригвоздил мечом сиим голову супостата к земле.
Боги ничего не делают просто так, вот и меч Артакон остался на Мидгарде неспроста. Во все века только один из живущих на земле, перерождаясь многократно, может владеть им. Юноше - нынешнему обладателю Артакона было разрешено посещать оружейную, брать Меч, но выходить из запираемой изнутри палаты было нельзя. Лесной время от времени проведывал своё оружие, а посему вскоре сдружился с Ратибором, начальником стражи замка. Тот, дабы скрасить одиночество юнца стал обучать того ратному делу. А сегодня…
Даже Вершина и его ученик не знали всего, что может Меч, когда рядом с его избранником появляется смертельная опасность. Что уж говорить о Ратиборе? Как рассказал Светозару главный страж замка, сегодня Лесной как обычно пришёл поупражняться с ним в удалой игре с учебными мечами. Юноша вошёл в оружейную к Артакону и…!
Со слов Ратибора выходило, что из оружейной Лесного «вывел» сам Меч. Казалось, что юного гостя асура Вулкана из палаты с оружием вытянул в коридор невидимый бешенный конь.
Главный страж замка, увидев такое утром, даже при пересказе этих событий продолжал пребывать в растерянности, а потому сбивчиво поведал о том, что Меч и Лесной понеслись в дальний угол колоннады и там, будто козявку из щели выковырнули из-за колонны «Коршуна», бойца аримского Ордена Нин Дзу Цы! «Меч, — выпучив глаза, распалено вещал Ратибор, — светился как молния. Я и тявкнуть не успел, ведь не понаслышке знаю, кто такие эти «Коршуны» и «Скорпионы», а эндот малый, раз-два и прикончил его. Таким ударам я его не учил, это точно…».
Страж и дальше бы сотрясал высокие потолки одной из царских палат полными эмоций выкриками, да вовремя понял, что большинству из тех, кто находился рядом с ним это уже было неинтересно.
Д"iй и его помощник сайвок Мирота, внимательно изучив тело убитого арима, принялись за его одежду и амуницию. В них обнаружили каменный амулет и странную белую костяшку, висящую на толстой шёлковой нити.
— Он, — тихо сказал Вершина асуру, — видишь, Пресветлый, это тот самый амулет. Каменный круг, а в нём птичья лапа.
— Это ведь хазарский «знак голубя»? Посланник с миром?
— С миром? — Загадочно улыбнулся Д"iй. — Не совсем так это, царь. Знак сей и в самом деле знают именно как «знак голубя» — посланник с миром. Меж тем это лапка «Коршуна». Это воин Нин Дзу Цы, «Коршун».
Редкая удача, что амулет достался нам целым. Их намеренно делают хрупкими. Чуть что, ударил знак о твердь — и он разлетается в пыль. Настоящих знаков «Коршуна» не встретишь нигде, кроме как у самих воинов. Нам-то с вами известен хазарский мир. С ними и мир хуже войны.
На каждое задание «Коршуну» выдаётся новый знак, а старый по возвращению отдают хозяину. Кто вернётся без «лапы голубя» — убивают свои. Эти вои — убийцы. Настоящие мастера этого дела, если можно так сказать. Мало того, они ещё и оборотни. Оборачиваются в зверей своего братства. У Шин Ли целая армия таких вот «Коршунов», «Скорпионов» и прочих.
— Шин Ли — это новый царь аримов? — спросил Вулкан, внимательно изучая знак.
— Это сильный царь, — отвечая на слышимые нотки неприязни, ответил Вершина. — Таких вот воев в чёрном никто не проклеймит на мягком месте. Я повторяю, это редкая удача, что наши молодцы так лихо его взяли. За долгие годы воин монастыря «Коршунов» у меня в руках лишь второй раз. «Скорпионов» легче увидеть, поскольку перекидываются они не в малых, а больших животин своего братства, размером с человека. А жало у такого оборотня, длиннее запястного ножа. В зверином обличии их легче изловить. Давненько я их не видел. Раньше, правда, витязи были поудачливее, случалось, и живых лазутчиков приводили, оттуда мне про всё это и ведомо…
— А почему, старче, ты думаешь, что это «он»? — задумчиво спросил царь.
Вершина осторожно поднял белую «костяшку» на шёлковой нити:
— Вот. Эта косточка чёток колдуна Поклада. Не знаю, какие у него и аримов ещё есть дела, но можешь не сомневаться, этого «Коршуна» прислал он. Именно для того… о чём мы с тобой говорили.
Мирота, забирай наших молодцов, и собирайтесь. Мы уходим.
— На ночь глядя? — удивился Вулкан. — Что ты, старче? Ярило клонится к небокраю…
— Будет лучше, если твой малыш встретит новый день без этой чертовщины рядом. Ему нельзя её видеть. Старый колдун Поклад знает толк в подобных вещах, уж мне-то поверь.