Постижение природы и сущности человека: от философской антропологии до гуманологии
Шрифт:
О.В. Ханова считает, что сложной, духовной по преимуществу, природе человека противопоказано низведение её запросов к социально-экономическим или так называемым духовным, под которыми подразумеваются потребности интеллектуальные и культурные. Сама она подразумевает под духовными – религиозные потребности и запросы [724]. Попытка автора развести духовные, интеллектуальные и культурные, а также социально-экономические потребности и запросы представляется интересной и не лишённой оснований, но сведение духовных потребностей к религиозным, на наш взгляд, сомнительно. Мы трактуем социально-экономические запросы – как запросы к преобразованию природы и общества. Они связаны с материально-производственной деятельностью, преобразованием природы, созданием материальных (экономических) благ, удовлетворением материальных потребностей, а также социальных (социетальных и коммунитарных, т. е. социальных в широком (социетальных) и узком (коммунитарных) смысле) потребностей, социально-преобразовательной деятельностью, преобразованием общества, созданием общественных благ, совершенствованием общества и общественных отношений, попытками
Духовные потребности и запросы можно понимать в двух смыслах. В узком – это потребности, связанные с духом, в первую очередь потребность в творчестве, а также деятельности, преобразовании окружающего мира 12 и самого себя. В широком смысле – это потребности, связанные с духовной составляющей сущности человека – с сознанием, духом и душой, поэтому к ним относятся духовные (в узком смысле), интеллектуальные, а также душевные – потребность в любви и дружбе, счастье и самоуважении, свободе и общении, эстетическая (в красоте и прекрасном) и т. п. Культурные потребности тоже можно понимать в двух смыслах. В узком смысле их можно трактовать как социально-духовные, т. е. связанные с духовной культурой и духовной сферой общества (например, потребность ходить в театр, слушать музыку и т. п.); в широком смысле – как социально-культурные, т. е. связанные со всеми сферами общественной жизни (поскольку культура – это способы и формы бытия социальности во времени и пространстве), с материальной (материальные потребности) и духовной культурой (духовные (в смысле социально-духовные) потребности). Правда, в этом смысле культурные потребности и запросы практически совпадают с социально-экономическими.
12
Отсюда хорошо видна взаимосвязь всех потребностей и запросов человека и условность границы между ними. Потребность в деятельности и преобразовании окружающего мира, с одной стороны, является социально-экономической потребностью, поскольку связана с преобразованием природы и социума, а с другой стороны, духовной в узком смысле, поскольку связана с преобразовательной активностью, творчеством.
А почему совокупность социальности и духовности здесь называется личностью, тем более, что в философской литературе в отличие от психологической под личностью (а значит, и под её духовным аспектом тоже), как правило, понимается социальное качество индивида? Однако термины живут своей собственной, порой сложной и непредсказуемой жизнью. Ведь первоначально личность (личина, лат. persona), вообще, обозначала маску, которую надевали актеры в театре, но, превратившись в термин, общее выражение, слово «личность» существенно изменило свой смысл и даже стало выражать нечто обратное тому, что разумели под ним в древности. Личность – это человек, который не играет выбранную им роль, не является ни в коем смысле «лицедеем» [708]. А если и является, то только в одном: он играет роль сознательно-душевно-духовного (сознательно-эмоционально-волевого) существа и этим отличается от всех других природных существ, которые эту роль исполнять не могут, поэтому и не являются личностями. Животное жёстко подогнано к ареалу своего обитания и поэтому вообще не может играть никаких других ролей, кроме тех, которые даны ему от природы. Только человек может выполнять разные роли и функции именно потому, что является личностью. И только в этом смысле термин «личность» сохраняет прямую связь со своим первоначальным значением.
Таким образом, изменив смысл уже не раз, термин «личность» стал обозначать то, что делает человека человеком в полном смысле этого слова. Причем человек является человеком (а не только биологической особью, животным вида Homo sapiens) благодаря наличию обоих аспектов своей личности, но в первую очередь благодаря её духовному аспекту. Конечно, человек не является человеком без биологической и социальной составляющих, но, полагая, вслед за В.С. Барулиным, фундаментальным, основополагающим качеством человека его духовность, мы определяем духовность как духовный аспект личности, фундаментальные, основополагающие качества человека, термин для обозначения его духовной (сознательно-душевно-духовной) составляющей. Теперь можно более предметно ответить на вопрос В.С. Барулина, какова же связь духовности человека и его творческих проявлений, и на свой собственный вопрос, «какая именно из сторон психики наиболее непосредственно связана с творческими проявлениями человека. Для некоторых исследователей это тайна, покрытая мраком. Так, в частности, В.Д. Губин считает, что проблема творчества является одной из самых загадочных, волнующих и злободневных. В современной научной литературе, посвященной этой проблеме, прослеживается очевидное стремление исследовать конкретные виды творчества, его психологические основы и т. п. Во всех работах такого рода мы имеем дело с прикладными аспектами творчества, т. е. в них не ставится и не исследуется собственно философский вопрос «как вообще возможно творчество?». Сами по себе способности, таланты, воспитание, образование, культурная изощрённость ещё не делают человека творцом [200].
На наш взгляд, творчество возможно в первую очередь потому, что у человека есть специфическая способность к проявлениям активности и творчества, активно-творческая часть психики – дух (в узком смысле). Проблему возникновения и развития духа у человека – родового и единичного ещё предстоит исследовать. Но в самом общем виде можно сказать, что феномен духа по своей природе (сути) близок феномену сознания, а феномен творчества – феномену познания и мышления. Дух подобно сознанию зарождается и развивается в процессе трудовой деятельности, изготовления орудий труда, борьбы за существование. Это и есть первое (производственно-техническое) творчество. Не умея, подобно другим животным, приспособиться к окружающей среде, человек начал её изменять, достигать чего-то нового. Так формируется способность к созданию чего-то нового, к творчеству. У современного человека дух подразделяется на потенциальный (передающийся по наследству) и реальный (развивающийся из потенциального в процессе деятельности, общения, игры, воспитания).
Некоторые авторы разделяют духовные и творческие проявления человека. Так у В.А. и В.С. Поликарповых читаем: «Именно человек как микрокосмос социума выступает движущей силой развития общества, ибо в зависимости от того, создаёт оно условия для осуществления его творческих, физических и духовных потенций или препятствует этому, оно либо находится в динамическом равновесии и движении, либо попадает в режим стагнации, деградирует и саморазрушается» [544, с. 14].
Можно всецело согласиться с тем, что если общество создаёт условия для осуществления физических, духовных и прочих потенций индивида, то оно находится в динамическом равновесии и движении. Однако не вполне ясно, каким образом авторы разводят творческие и духовные потенции индивида. Возможно, под духовными они имеют в виду то, что мы называем сознательными или душевными? Тогда это вопрос не принципиальный, а терминологический. Но, на наш взгляд, духовность (в узком смысле) правильнее всего связать именно с проявлениями человеческой активности, деятельности, а поскольку творчество рассматривается как деятельность (или как компонент деятельности), то и его нужно связать с духовностью.
Воспитание, образование имеют важное значение для развития духа, способности к творчеству. Но всё сводить к одному воспитанию – неправильно. Способность к творчеству и его результаты должны быть востребованы обществом, в противном случае творчество всегда останется уделом одиночек с гипертрофированным духом. Индивид должен с детства воспитываться в атмосфере уважения к творчеству, преклонения перед его результатами и самими творцами, должен видеть воочию процесс творчества и его положительные итоги. В противном случае дух в ещё большей степени, чем сознание, может остаться недоразвитым, невостребованным, неиспользованным. Дух может творить, а может и не творить. Развитие творческих задатков аналогично развитию познавательных и мыслительных. Подобно мышлению, творчество есть функция головного мозга и процесс, протекающий в мозгу. Подобно мышлению, творчество имеет уровни и формы, приёмы и методы, но они изучены ещё меньше чем мыслительные, что должно послужить основой для дальнейших исследований в этой области.
Очевидно, неправильно думать, что личность и её духовный аспект (душа, дух и сознание) локализованы исключительно в тех новообразованиях, которые появляются в архитектонике мозга сначала у архантропа и далее до неоантропа включительно. Но без них эти функции неосуществимы. Правильно утверждать иное: что только полный комплект структур, имеющихся в мозге Homo sapiens, делает возможными проявления души, духа и сознания [549, с. 123]. Но здесь неизбежно сталкиваемся с вопросом о том, какие же ещё структуры входят в этот полный комплект и как совместить теорию о душевно-духовно-сознательной структуре психики с традиционной и разделяемой многими психологами теорией о структуре человеческой психики как о совокупности трех частей: бессознательного (Оно), сознательного (Я) и сверхсознательного (Сверх-Я)?
На наш взгляд, психику человека можно рассматривать как в горизонтальном, так и вертикальном срезах (конечно, с учётом того, что геометрические понятия в данном случае следует понимать в переносном, а не в прямом смысле слова). Вертикальный срез показывает нам вертикальные слои психики человека (сознание, душу и дух), составляющие во взаимодействии духовный аспект его личности, постигающий действительность, реагирующий на неё, творчески преобразующий её. Горизонтальный срез показывает уровни этого постижения, реагирования и преобразования – сознательный, подсознательный и бессознательный. Вопрос о достаточности этих трёх уровней или возможности выделения кроме них досознательного, надсознательного и сверхсознательного (Сверх-Я) нуждается в дополнительном осмыслении и исследовании. Если полагать возможность существования в психике человека содержания, принципиально недоступного сознанию, то тогда следует согласиться с тем, что это и есть бессознательное; содержание, которое доступно сознанию, но только в ходе применения специальных психических техник (психоанализа и др.), – подсознание; содержание, которое при необходимости легко может стать осознанным, – досознание. Однако нам возможность существования в психике человека содержания, принципиально недоступного сознанию, представляется сомнительной. Утверждать так – значит выступать против взаимосвязанности всех частей психики, допускать разрыв связи между сознанием и отдельными слоями психики.
Скорее всего, все стороны, слои и уровни человеческой психики взаимосвязаны друг с другом, хотя и не непосредственно, но через цепочку посредников (которыми выступают остальные слои психики). А раз так – значит, нет содержания, принципиально недоступного сознанию, а есть только отделённое от него одним или несколькими слоями посредников, которое в силу этого не может быть осознано без применения специальных соответствующих техник. Это и есть бессознательное. Содержание, которое при необходимости легко может быть осознано, можно охарактеризовать как подсознательное (оно же досознательное, оно же надсознательное), а рефлексивное содержание – как сознательное (но не сознание, ибо сознание это вертикальный слой психики в отличие от сознательного как горизонтального уровня).