Потерянное

Лякин Владимир Алексеевич

— Только шрамы останутся, — старик постарался поддержать. — Должен признать, очень красивые шрамы! Жаль, зеркала нет. Ты есть хочешь?

— Пока нет, — Майли рассматривал руку, замотанную в большие листья. — Но рука очень сильно болит и зудит.

— Я её вчера вечером перевязал, всё вроде хорошо было, — Родри начал разматывать листья. — Это что за? — он не поверил своим глазам.

Из обрубка руки прорастало что-то очень странное, похожее на растение, покрытое шершавой твёрдой корой. Старик схватил нож и ткнул в маленький отросток.

— Родри,

не надо! — Майли увёл руку в сторону. — Мне очень неприятно.

— Ты почувствовал что-то? Когда я коснулся ножом? — у старика аж дыхание перехватило. Он вскочил и начал ходить по комнате кругами. — Немыслимо. Возможно. Нет, нет. Я где-то слышал о подобном, но не могу вспомнить.

— Плохое или хорошее? — встревожился мальчишка.

— Не помню, но вроде хорошо. В Ордене должен быть ответ. В любом случае, на плантацию теперь я тебя не отпущу. Поживёшь со мной, и когда меня не станет, — тут Родри умолк, он сказал что-то лишнее.

— Что значит не станет? — испугался парень, позабыв о своём состоянии. — Родри?

— Дерьмо Гшаха! — старик сильно разозлился на себя, но в миг успокоился. — Майли, я болен, так что мой уход уже предначертан. Мой путь закончится здесь, а твой только начинается, — он присел рядом и добро улыбнулся. — У нас ещё достаточно времени, успеем надоесть друг другу. А потом я отправлюсь к своей семье. Не обо мне тебе стоит сейчас волноваться.

— Хорошо, — согласился Майли. Он не хотел волновать старика, хотя очень сильно переживал.

— Очень понятливый и храбрый молодой человек, — Родри погладил бороду и аккуратно сменил тему. — Я бы очень хотел познакомиться с твоей мамой и посоветовать ей написать книгу: «Как воспитывать храбрых детей».

— Когда я найду её, обязательно передам твои слова и передам твою книгу, — Майли мечтательно посмотрел в потолок. — Она будет рада.

— Я тоже, — Родри взял чистые зелёные лопухи и стал перевязывать левую руку.

— А как ты меня сюда донёс? — мальчишка вдруг вспомнил, ведь они ушли далеко от дома. — И что вообще произошло.

— Тут, мой юный друг, ты действительно отмечен Великой, — наклонившись в бок, старик дотянулся до сумки и достал клык размером с большой палец. — Твой трофей, — он развёл руками. — Прости, но всю тушу я не притащил.

— Ничего страшного, — хрипло засмеялся мальчишка, глядя на шутливо-виноватое лицо Родри.

— Ладно, слушай. На нас напал Курх, при чём, сильно потрёпанный. Видно, с кем-то дрался, может за территорию. Скорее всего это и послужило причиной агрессии. А из-за повреждённого носа он не почувствовал исходящего от нас запаха. Ваш поединок с ним быстро закончился, очень быстро. Я тогда сильно испугался за тебя и за себя. А когда его тело безжизненно рухнуло, не мог понять происходящего, пока не увидел рукоять ножа, торчащую из глаза. Тут начались самые тяжёлые дни в джунглях, в прямом смысле, — он задумчиво взглянул на Майли. — Ты очень тяжёлый! Чем тебя в детстве кормили?

— Не знаю. Брат тоже удивлялся моему весу.

— Три дня, мой юный друг. Целых три дня и три ночи я тащил тебя сюда, делая перевязки из подручных растений. Каждый раз вздрагивал от малейшего шума. Но всё обошлось. А дома ты впадал в горячку, постоянный жар, нёс всякий непонятный бред, — он махнул рукой, — всё, как у обычного больного.

— Родри! — глаза мальчишки заслезились. — Спасибо тебе, — затем он улыбнулся. — Я вспомнил. Когда мне было девять, на меня налетела убегающая свинья. Я тогда сильно ударился головой, и брат отнёс меня домой. И именно тогда он сказал, что я тяжёлый.

— В общем, ты отдыхай, — старик проверил верёвки. — Я пока развязывать тебя не буду, а то мало ли. Пойду поставлю воду и приготовлю поесть, — он с надеждой посмотрел на больного. — Надеюсь, этой ночью я хорошенько отосплюсь.

Майли сидел на улице на самодельном стуле и читал книгу. Уже несколько месяцев прошло с момента выздоровления. Он чувствовал себя прекрасно, за исключением постоянного зуда в левой руке. Росток, так прозвали необычный организм, который вырос на всю длину не хватающей части руки. Он сильно утолщался в конце, образуя подобие закрытого цветочного бутона, на котором появились пять глубоких линий. Родри несколько раз пытался вскрыть бутон, но мальчишка всегда начинал чувствовать жуткий дискомфорт. В итоге старик сдался и стал терпеливо ждать.

Странные незнакомые ощущения и глухой треск начали исходить из левой руки. Майли отложил книгу:

— Родри! — он крикнул и побежал в дом. Старик сидел за столом и что-то записывал в свой толстый дневник. — Родри! Рука трещит.

— Пойдём наружу, там гораздо светлее, — они выбежали на улицу и уставились на бутон.

Вскоре он раскрылся, образуя форму кисти с пятью пальцами: четыре одинаковой длины, а крайний — чуть длиннее большого пальца. Два человека в полном неверии уставились на подобие руки.

— Похоже на руку скелета, только форма немного другая и чуть тоньше, — Родри досконально осматривал всю конечность. — Ты можешь пошевелить, мм, этими пальцами?

— Я уже попробовал. Как видишь, они не шевелятся, — Майли продолжал пытаться, но ничего не выходило.

— Должен признать, это уже чудо! — Родри сжал плечо парня. — Ты понимаешь? У тебя рука выросла. Возможно, на адаптацию нужно время.

Неожиданно пальцы легонько дёрнулись. На глазах Майли появились слёзы. Он попытался ещё, и они снова дёрнулись.

— Что ты сделал? — старик пытался во всём разобраться.

— Я, — мальчишка шмыгнул носом и вытер слёзы, но они не хотели останавливаться, — я хочу, они двигаются, как будто рука слушает и выполняет мою просьбу. Если не думать и попытаться, то ничего не получается, — он продолжал смотреть на необычные пальцы и безостановочно ими дёргать.

— Невероятно! — Родри присел на землю и попытался осознать всё увиденное. — Теперь я в этой жизни увидел всё. Майли, нам нужно для твоей необычной руки сделать перчатку. Нельзя, чтобы другие прознали. Особенно Орден. Эти её точно отпилят.