Повелитель соблазна
Шрифт:
Нет, это она особенная. Таких просто не бывает. Ее исцеляющее прикосновение, ее нежность, ее влажные от вина губы…
Он неотрывно смотрел на ее рот.
Каро добровольно отдала ему свое тело, но его потребность в ней не ограничивалась одним чувственным голодом. Если бы он всего лишь хотел облегчить боль в чреслах, наверняка смог бы позаботиться о себе, как делал бесчисленное количество раз во время кампании, или ответил бы на призыв полудюжины здешних красоток, которые с радостью упали бы в его объятия. Если бы он жаждал только женского тела, смог бы насытиться
Только Каро могла унять боль в его душе. Только она смогла прогнать тьму.
Но сейчас желание снова завладело им. Макс осторожно сжал ее лицо ладонями. И когда она приоткрыла губы, он тихо застонал и стал жадно ее целовать, желая упиться каждой каплей ее утешения, принимая его как драгоценный дар.
А Каро изнемогала от сердечных мук, когда Макс провожал ее домой в три утра под слабеющей луной. Безмятежная красота ночи, подогретая страстью Макса, наполнила ее покоем. Но приходилось признать, что в этом и есть главная беда. Она не сдержала данного себе обещания.
Каро считала, что в своем гроте будет в безопасности. Поэтому и предпочла привести Макса туда, а не в развалины. Оба места были очаровательны и обладали способностью исцелять, но здесь, в ее маленьком королевстве, она куда лучше владела собой. Однако ее план остаться всего лишь любовниками и не поддаваться более глубоким чувствам на глазах терпел поражение. И в этой слабости был виноват Макс. Это в его глазах она была красавицей. И он заставил ее поверить в свою красоту! Заставил почувствовать себя женственной и желанной, пробудил глубочайшую чувственность, которую она всегда в себе подавляла. Впервые в жизни она ощутила свою женскую власть и силу. Для нее было откровением обнаружить, что такое неукротимое создание, как Макс, способно бурно реагировать на каждое ее прикосновение.
И его нежные утешения помогли легче переносить разлуку с пропавшей подругой. Макс понимал всю силу ее нетерпения и послезавтра намеревался созвать совещание и начать планировать их экспедицию в Северную Африку.
И она ни на секунду не забывала о его боли и всеми силами пыталась изгнать тени из его глаз.
Но мятежные мысли Каро быстро вылетели из головы, когда она разглядела в темноте всадника, мчавшегося навстречу. К своему удивлению, она узнала Джона Йейтса. И поскольку они были рядом с ее домом, вероятно, он приехал за ней.
Джон пришпорил коня, чтобы поскорее добраться до них.
– Ваши подозрения оправдались, – тихо сказал он Каро. – У меня есть доказательства.
– Чего именно?
– Моя прелестная Даниэла не та, какой кажется, – уныло пробормотал он. – После вашего предупреждения я устроил ей ловушку. Вечером… позволил ей соблазнить себя и притворился, что заснул. И оставил дневник там, где она могла легко ее найти.
– И она проглотила наживку?
Джон печально кивнул.
– Она уселась за стол и стала переписывать дневник. Там, разумеется, не было никаких важных сведений. Я подделал все записи.
– Но вы хотя бы узнали, что она ищет?
– Судя по наводящим вопросам, которые она задавала в последние несколько дней, и небрежным, но настойчивым попыткам перевести разговор на определенную тему… я почти уверен, что ей требуется узнать имена «хранителей».
Каро поняла, что Джон крайне возбужден, иначе не употребил бы этот термин перед посторонним. Она метнула взгляд на Макса, в надежде, что тот не заметит, но он, казалось, целиком сосредоточился на рассказе Джона.
– Если это так, – мрачно продолжал Джон, – сейчас у нее есть список фальшивых имен. Она будет разыскивать с десяток несуществующих агентов. Если не считать вас, мистер Лейтон. Я упомянул ваше имя в одной из записей. Мне показалось более правдоподобным, если она узнает, по крайней мере, одно имя в списке.
– Вы позволили ей поверить, что я один из агентов министерства иностранных дел?
– Да.
– Но она не может работать в одиночку, – вмешалась Каро, чтобы вернуть разговор к Даниэле. – Нужно узнать, кто ее нанял.
– Верно. Ее следует арестовать и допросить.
– Где она сейчас?
– Не знаю. Она ускользнула, думая, что я еще сплю. Подозреваю, что вернулась в город, в дом, где живет вместе с братом… возможно, чтобы собрать вещи.
– Думаете, она собирается покинуть остров?
– Боюсь, что так, – вздохнул Джон. – Судя по той поспешности, с которой она действует, не удивлюсь, если она попытается сбежать именно сегодня. Поэтому я и приехал сюда. Вряд ли мне удастся остановить их в одиночку.
– Как насчет Райдера? Вы просили его?
Джон опустил глаза.
– Я не пытался его найти. Приехал сначала к вам. Предпочел уладить это до того, как придется признаться сэру Гавейну, что позволил себе увлечься бесстыдной предательницей.
Каро кивнула, понимая, почему Джон хочет утаить от людей свою преступную доверчивость. Если они сумеют вытянуть из Даниэлы, кто ее нанял, можно по крайней мере предотвратить потенциальное несчастье.
– Нам не помешала бы помощь Сантоса, – заметила она.
– Думаю, вы правы.
Она понимала, почему Джон не возражает. Испанец вместе со своей большой семьей жил в городе рядом с таверной, окна которой выходили на гавань. Он скорее всего сейчас спит, но, как бывший контрабандист, будет неоценим, если Ньюэмы попытаются улизнуть морем. Сантос знал все хитрости контрабандистов, действующих по ночам.
– Они могут отплыть сегодня? – спросил Джон, словно прочтя ее мысли.
Каро глянула на луну, повисшую над самым горизонтом, и рассудила, что светило зайдет через час-другой.
– Возможно. Если не боятся разбиться о скалы у входа в гавань. Но скорее всего они заплатили опытному капитану и послушной команде. – Она поджала губы и покачала головой. – Сначала следует проверить гавань. Если мы не найдем там Ньюэмов, значит, отправимся к ним домой.
– Так будет умнее всего, – кивнул Джон. – А вы, сэр? Поедете с нами?
– Разумеется. Но если вы ожидаете борьбы, не следует ли прежде вооружиться?
– У меня с собой два пистолета, – сообщил Джон, похлопав себя по поясу.