Повелительница с клеймом рабыни

Трусс Анастасия

– Наставник Лиминдэль?! – ошарашенно переспросил Айорверт. Нет, разумеется, юный эльф не усомнился в словах Матери, да и история с запретной магией объясняла, почему его любимый наставник не мог ступить на землю Светлого Леса. Но слишком неожиданно всё это оказалось. – Но почему он сделал это? Почему пожертвовал стольким ради ребёнка Кавэлли? И где теперь… – Айорверт осёкся, и уставился на собственные руки, словно увидел их впервые. Договорил он уже на автомате, – …тот ребёнок?

Эльф поднял умоляющий взгляд на Матерь, безмолвно прося, чтобы она опровергла страшную догадку, посетившую его. Но Матерь смотрела печально и сочувственно.

–

Нет, – замотал головой эльф, вскакивая на ноги. – Нет, Матерь, этого не может быть! Умоляю, – он упал перед ней на колени. – Умоляю, скажи, что это не так! Скажи, что я не…

Он смолк, не решаясь произнести эти страшные, омерзительные слова. Матерь встала, и, приблизившись к эльфу, нежно погладила его по склонённой голове:

– Мужайся, мой юный воин, будь сильным. Ты – моё возлюбленное дитя, мой светлый эльф, но рождён ты был демонессой от смертного человека. Милена Кавэлли – твоя мать.

– Матерь! – даже не вскричал, возопил, Айорверт – Ты ошибаешься, Матерь! Не может быть, чтобы это чудовище… – он запнулся. – Но… мои родители…

– Очень любят тебя, – мягко сказала Матерь. – Они мечтали о ребёнке, но никак не могли зачать. И когда Лиминдэль рассказал им об осиротевшем в день Великой Скорби малыше, они были счастливы принять под свою опеку маленькую жизнь. Ты сделал своих названых родителей счастливыми, Айорверт, – она продолжала гладить склонённую голову эльфа. – Мой бедный мальчик, тебе тяжело сейчас, я знаю. Никто из моих детей не должен узнавать подобного о своём прошлом, – Матерь обеими руками обхватила лицо Айорверта, приподняла, посмотрела ему в глаза. – Но ты сильный, мой благородный воин, ты сильный, поэтому я и выбрала тебя.

Айорверт смотрел в прекрасные и печальные глаза Матери. Смотрел, и боль мешалось в нём с гордостью – несмотря на его происхождение, она всё же снизошла именно до него. Она – Матерь Светлого Леса, создательница – благословила его своим вниманием и доверием. И всё же… Как горько ему было! Милена Кавэлли – одно из самых ненавистных созданий, чудовище, демон, преданная рабыня повелителя Ада, сосредоточие всех пороков – его мать… Как?!

– Почему, Матерь, – сглатывая ком в горле, спросил Айорверт, накрывая ладонями её тонкие руки на своём лице. – Почему Лиминдэль сделал это?

– Я не уверена, что…

– Расскажи мне, Матерь, – хриплым голосом сказал эльф. – Расскажи мне всё. Я хочу… нет – я должен – знать всё.

– Хорошо, как пожелаешь, – вздохнула она, снова садясь на траву, оглаживая свои одежды. – Ты знал, что у Лиминдэля была сестра?

– Нет, – эльф качнул головой. – Он никогда не говорил об этом.

– У него было младшая сестра – прекрасная Элонриэль. Они рано потеряли родителей, и были очень близки. Лиминдэль растил и оберегал свою маленькую Элонриэль. Они были очень преданны дуг другу. Иногда могло казаться, что одна жизнь обитает в двух телах. Но однажды случилось страшное – юную Элонриэль поймал Верховный демон Войны – Абигор.

Айорверт вздрогнул – что может ожидать светлую эльфийку, оказавшуюся во власти Верховного демона, он представлял весьма неплохо. И, тем не менее, спросил:

– Что… Что он сделал с ней?

– Ты знаешь, что представляют собой Балы демонов, которые регулярно устраивает в своем дворце повелитель Ада?

Айорверт передернулся от отвращения – знает ли он? Да все светлые расы знают, что это такое. Отвратительное действо, где демоны дают полную волю своей извращенной садистской природе. Для светлого создания нет худшей участи, нежели попасть на этот Бал. Смерь на поле брани, смерть от рук наёмника, любая смерть лучше, чем оказаться на Балу демонов. Потому, что там тоже ждёт смерть – но несравненно более мучительная, чем какая-либо другая.

– Абигор приволок девушку на Бал демонов, – продолжала Матерь. – Она была совсем юной, она почитала старые традиции, она хотела отдать свою чистоту своему супругу в первую брачную ночь… – Матерь замолчала. Айорверт чувствовал, как стынет кровь от её слов. Он хотел попросить её не продолжать – он всё понял. Но он молчал, а Матерь заговорила вновь. – Но её невинность досталась Верховным демонам. Её нежное тело осквернили, цинично, грубо…

– При чем здесь Кавэлли? – Быстро спросил Айорверт, чувствуя, что не желает слышать новые подробности.

– Среди демонов ходит поверье – тот, кто съест глаза светлого эльфа, многократно увеличит свою магическую силу… Милена Кавэлли – полукровка. Её магия куда слабее её статуса. Но Люцифер изначально приблизил её к себе. Она – Высшая демонесса – всегда принимала участие в… – Матерь запнулась, но пересилила себя, и, буквально выплюнула, - развлечениях Верховных.

Айорверт закрыл лицо ладонями…

– Бедняжке, ещё живой, вырезали глаза. Один из них съела Милена Кавэлли, надеясь пробудить в себе хоть какую-то силу. Так кровь несчастной… попала в организм демонессы, и осела в её ещё не рождённом ребенке. Лиминдэль искал свою пропавшую сестру, сходя с ума от ужаса и неизвестности, и был буквально раздавлен, когда очередное поисковое заклятье привело его к младенцу, брошенному на пороге начинающейся битвы. Он забрал ребенка, и ушёл, проклиная себя за то, что бежит, когда его Дом подвергается нападению тёмных тварей. Но он должен был узнать, почему кровь его сестры откликается в этом незнакомом младенце. Магия крови помогла благородному Лиминдэлю узнать, что случилось с его любимой сестрой, и что за ребёнок оказался у него на руках. И он принял, возможно, самое сложное решение в своей жизни – если кровь его несчастной сестры смогла жить в ребёнке демонессы, значит, он должен сделать этого младенца эльфом. И он смог сделать это…

Матерь замолчала. Айорверт сидел, спрятав лицо в ладони, его плечи вздрагивали – он плакал. Он не стыдился своих слёз – он оплакивал Лиминдэля и его несчастную сестру, оплакивал младенца, брошенного матерью, оплакивал собственное прошлое. Матерь коснулась его руки, и он поднял на неё мокрые от слёз глаза.

– Теперь ты знаешь всё, Айорверт, – тихо произнесла она.
– Это страшная правда, мой юный эльф, но это – твоё прошлое.

– Почему, Матерь, – срывающимся голосом спросил эльф. – Почему ты выбрала меня, зная, что я… что она… Что я её сын?

– Потому, что, несмотря на твоё происхождение, всё равно ты – моё любимое светлое дитя, – она поднесла руку к его лицу, пальцами смахивая слёзы с его щёк. – Ты не виноват в своём прошлом, но твоё будущее – только в твоих руках.

– Почему… – снова заговори он. – Почему она отпустила меня? Она знала, кто я?

– Знала, мой юный эльф, – тихо ответила Матерь. – Клятва, ещё сковывающая её, сказала ей, кто ты. Она не может стать причиной твоей смерти, всё, что ей оставалось – просто выкинуть тебя из своего мира. Человек, ставший твоим отцом, оказал тебе неоценимую услугу, защитив тебя от злобы и коварства твоей биологической матери.