Повесть о монахе и безбожнике
Шрифт:
– Смирных? Да мы не знаем еще, какие они!
– Да какие бы не вылезли. Чтоб Империя да не справилась? Быть того не может!...
Они не говорили прямо, но Мовсий и так видел, что они хотят сказать. Этим хотелось хорошей драки. Никто из них не думал, что в болоте может найтись что-то такое, обо что обломает железные зубы и Имперская Панцирная пехота и наемники.
А ведь имелись случаи на памяти Императора, когда обламывали, имелись...
– Значит, все-таки войска...
– негромко спросил Император.
– У
– Узнать бы сперва, что там за враги, кого мять берешься...
– подал голос, молчавший до сего времени Юстап, эркмасс Толкана. Он был в Совете самым старым. Его сюда ввел еще дед Мовсия. К словам такого человека стоило прислушаться, ибо он знал их цену, тем более тех, что произнесены в зале Совета.
– А то, глядишь, и самим намнут.
– Узнаем, когда на копья поднимем, - бодро провозгласил Иркон.- Рассмотрим самым внимательным образом. Заодно и альригийцам во все карманы шишек насуем!
– Что значит "кто"? Я, например, догадываюсь...
– произнес Эсхан-хе, словно и не слышал Иркона. Через его голову он обращался прямо к Императору. Похоже, что он-то чувствовал страх Императора.
– Я думаю, там все же не Пега и не Злые Железные Рыцари.
Император тяжело посмотрел на него. Иркон, уловивший в словах Эсхана поддержку своим мыслям, спросил.
– А почему не они?
– Обычаи у них другие.
– Как же, разбираешься ты в обычаях...
– донеслось с другого конца стола.
– В таких - разбираюсь. Про Пегу ничего не скажу. А вот Рыцари... С чего те начали? А? Те сразу замок построили. А эти...
– Мы не можем зайти в лес, и не знаем, что они там понастроили, - сказал тот же голос и Мовсий узнал Арсила, эркмасса Юккалина.
– Есть и другое...
– К чему клонишь?
Эсхан-хе молчал, словно что-то знал, но не решался сказать.
– Ну?
– Император нетерпеливо дернул головой.
– Давай. Удиви меня.
– Есть соображения, - загадочно сказал Эсхан-хе.
– Я так думаю, что там эти колдуны с Островов Счастья...
– Почему это они?
– Злые Железные Рыцари крови не боялись, а у колдунов все по-другому.
Его поняли все, даже Александр Алексеевич. Никто пока не сказал ни слова, но на глазах у прогрессора на лицах членов Совета появлялось выражение просветления. Прогрессор почти физически ощущал, как куски головоломки в головах у туземцев складываются один к другому, и у них получается целая картина. Они переглядывались, кивали головами.
– А, похоже, прав адмирал. Нет там пока убитых.
– Да. Не так, так эдак...
– Зря его тогда не убил...
– произнес, наконец, Иркон. Александр Алексеевич сразу понял, речь идет о нем. Прошлая встреча закончилась для Иркона если не плохо, то уж наверняка унизительно.
–
– Дурак ты,- возразил Верлен.
– Айсайдра не из них. Айсайдра нам друг, забыл что ли? А в лесу, скорее всего, этот... Чингисхан!
О том, что творилось во дворце несколько дней назад, знали все. Колдовство, так или иначе, коснулось каждого, кто сидел здесь.
– Колдуны - тоже люди...
– И что?
– Значит, их можно убить.
– Это если огни такие же, как Айсайдра. А если нет?
– Все равно. Он их прогнал, прогоним и мы!
– Ну и как вы их убивать собрались?
– насмешливо спросил Император. По залу словно ветер пронесся. Все заговорили разом.
– Войска!
– Тарквинские наемники!
– Поднимем дружины эркмассов Захребетья!
– Шесть дней священных плясок!
Александр Алексеевич стоял в своем углу и, слушая разговор, прикидывал, как сам бы поступил на месте Императора. Удобно ему с высоты своего знания реального положения вещей оценивать убогость построений здешних стратегов. Ну, что они, действительно, могут сделать? Ну, пошлют еще войска, бросят в лес сотню лазутчиков... Напрасные труды. Небольшие отряды войск земляне разгонят инфраизлучателями, а одиночек, если они ухитрятся проскользнуть сквозь систему переносных "пугачей" и "лесных бродяг" остановит Стена. Единственно, чего можно следовало всерьез опасаться - так это крупных масс Имперских войск. Больших отрядов, где есть инженеры, способные построить и осадную башню, и перекидной мост. Вот этого ни в коем случае допускать не стоило.
Он примерился к зеркалу и ударил кулаком. Толстое стекло с треском раскололось на части.
Мовсий быстро, словно ждал нападения с этой стороны, повернулся к зеркалу.
Через все стекло, от угла до угла бежала трещина, словно молния, соединяющая небо и землю и несущая в себе весть от Богов.
Тишина висела не менее минуты. Потом кто-то сказал.
– Стекло треснуло.
– Зеркало...
– прошептал Император.
– Зеркало...
Раздались голоса.
– Подумаешь, зеркало! Или уж в Империи зеркал не осталось?
Император поднял руку, обрывая разговоры. Прогрессор видел, что он вспоминает покушение, и сказанные тогда им в личине купца слова.
– Значит войска?
Прогрессор Шура мог поклясться на чем угодно, что вопрос Император задал ему, а не тем, кто стоял рядом с ним. Мовсий требовал знака.
Дворяне, так и не понявшие, с кем разговаривает их сюзерен, стоя к ним спиной, закивали, и Александр Алексеевич тоже не остался в стороне. Он поднял руку, и еще раз ударил по стеклу. От второго удара зеркало осколками посыпалось на пол. Императору нужен знак - так вот он. Наглядный, звонкий, шумный. Такой, о который каждый мог бы обрезаться.