Повести, очерки, публицистика (Том 3)
Шрифт:
"Как костью подавился", - подумала она и еще более удивилась, заметив, что Преснецов украдкой поглядывает на люк из нижнего этажа.
"Боится будто", - сделала вывод Фаина и тоже насторожилась.
Когда Преснецов спросил, на каком положении она живет у Поскотиных, Фаина уклончиво ответила:
– При своей семье живу. Квартиранты мы. Помогаю по малости.
– Так, так, - кивал головой Преснецов, но было видно, что ответы нисколько не интересуют его, что он спрашивает только для того, чтобы скрыть свою внутреннюю тревогу.
Инженеры
Когда Фаина через люк спустилась вниз, Преснецов сейчас же вышел по парадной лестнице во двор.
Пройдя к противоположной стене двора, он сел на сложенные тут бревна и достал папиросу. Похоже было, что поджидает хозяина, но глаза бегали по окнам нижнего этажа. В этой половине как раз приходилась кухня, и Преснецову хорошо было видно старуху с вязаньем и стоявшую около печки Фаину. Посидев с минуту, он медленно поднялся, вышел за ворота, прошел мимо окон лицевой стороны дома и куда-то исчез.
Появился почта одновременно с Бурым, который поднялся с берега реки.
– Ну, как улов, Евстигней Федорыч? В садке-то ловко ловится? добродушно встретил он хозяина. Заглянув в кошелку, одобрительно крякнул: Ого! Для больших купцов такую раньше варили, - и вздохнул: - Только... как ее есть-то теперь?
– А что?
– Плавала ведь, - осклабился Преснецов. Будто редине в облаках после затяжного ненастья обрадовался Бурый.
– Это-то? Хе-хе... Если пожелаете, в лучшем виде подливчик соорудим... Хе-хе... Расстараюсь для дорогих гостей... Шутник вы... Плавала, говорите... Хе-хе... Поплывет и у нас...
Такой переход, видимо, не понравился Преснецову, и он охладил восторг Бурого.
– Не для себя я... Старик наш большой на это любитель. Нельзя не уважить - специалист. Знаете ведь, все им предоставлено... Работай только...
– Понимаю, - подтвердил Бурый, - водочку потребляет, или как?
– Светленькое больше...
Фаина, вышедшая из кухни, стояла у воротного столба и из-под руки смотрела в сторону леса, как будто кого ждала. На самом деле - ей хотелось узнать, о чем говорит приезжий с хозяином.
– Что ты, Фаинушка?
– Петюньки где-то нет у нас. Вот и смотрю, не идет ли.
– Давно дома ваш Петюнька, ребята сказывали, - говорит Бурый и передает ей корзинку с рыбой.
– Вот передай Тоне. Пусть сейчас же уху варит, а покрупнее стерлядок разварными пусть подаст. Да пошевеливайтесь у меня... Живой рукой, чтобы было... А я сбегаю кой-куда, - обратился Бурый к Преснецову, - расстараюсь, не беспокойтесь.
– Ладно,
Итти Бурому было незачем, запасы водки и вина у него всегда имелись "на всякий случай", но этого не хотелось показывать Преснецову, да и казалось выгодней подчеркнуть: сам послал, по всей деревне искать пришлось. К тому же не надо было заходить в кухню, где Бурый боялся не выдержать разговора с женой.
– Будь что будет, - решил он и развалистой своей походкой направился в восточный край деревни.
– Там, видно, больше?
– спросил Преснецов.
– К городу ближе, богаче живут, - отшутился Бурый.
Фаина, слышавшая разговор, легко разгадала маневр Бурого, но не удивилась этому. Не особенно удивилась сна теперь и приезжему, который с первого взгляда чем-то не понравился ей.
– Как есть щука на ногах, - повторила она свою оценку, глядя в спину проходившего к парадному крыльцу Преснецова.
– Пьяница, должно быть, не последний, а, может, вроде нашего - пристроился, - добавила она про себя.
Гораздо больше удивила Фаину хозяйка. Она ходила по кухне с припухшими глазами, но казалось, что ее так и распирает от какой-то радости. Фаина, передавая рыбу, даже пошутила:
– С праздником вас, Антонина Архиповна!
– С праздником и есть, - отозвалась было та, но сейчас же спохватилась, - с каким это?.. Чего мелешь? Городские приехали - невидаль, подумаешь! Хотела приодеться, да и то раздумала. А она - с праздником. У самой, знать, на уме только праздничать. Целый день проходила, а что принесла?
– Не за ягодами я, а телят смотреть, - ответила Фаина, с трудом сдерживаясь; чтобы не сказать лишнего. Уж очень ей хотелось послушать, о чем будут говорить городские приезжие. Верно ли, что станут строить фабрику, и когда?
Сдержанность Фаины успокоила хозяйку, и она стала подробно расспрашивать о телятах. Фаина не менее подробно рассказывала о том, чего не видала, и этим окончательно задобрила хозяйку. До того расчувствовалась Антонина, что даже пожаловалась:
– До чего довели! Телятишек своих, и то в лесу приходится держать. А раньше-то... Хоть бы взять того же...
– И она вдруг смолкла, взглянув на Фаину испуганными глазами, - не проговорилась ли.
В кухню вошла Антоновна, мать Фаины. С ней худенький ясноглазый мальчуган лет семи.
– Это, Фая, какие приехали? Зачем?
– сейчас же спросил он.
– Не знаю, Петюнька. Вон Антонину Архиповну спроси.
– Говорят, завод строить будут. Бумагу будто делать? Верно это?
– не унимался мальчуган.
– Какой тебе, сопляку, завод!
– неожиданно накинулась на мальчика Антонина.
– Болтает, чего не понимает, а мать стоит, будто и дело не ее. Закликнула бы. Его ли дело про заводы расспрашивать!
– Маленький ведь. Что слышит, то и говорит, - пыталась защитить братишку Фаина, но только растравила этим свою хозяйку.