Ты слышишь, скребется заря у ворот,Хорош уже мять простыню.Вставай, поднимайся, безвольный урод,Навстречу грядущему дню.Фабричный гудок протрубил за окном,Говяд пробудились стада,Вставай же – пусть даже в исподнем одном.На подвиг борьбы и труда.Довольно давить безмятежно клопаВ объятиях сладкого сна,Ты ж нации совесть сегодня, n’est-ce pas? [1]С тобой лишь воспрянет она.На то тебе лиру Господь и вручал,Чтоб ты ей рассеивал мрак.Уж трижды петух за окном прокричалИ свистнул четырежды рак.Собрав по сусекам былой креатив,Вставай, разрази тебя гром,Вселенского зла выходи супротивВ обнимку с вселенским добром.Пока твой густой, переливчатый храпРазносится
мирно окрест,Борзеет тиран, сатанеет сатрап,Невинность влекут под арест.Но ржет у крыльца в неизменном пальтоТвой конь, благородный Пегас,Ведь если не вы, то считай и никто,Одна лишь надежда – на вас.
1
Не так ли (франц.).
«Все уже правовая база…»
Все уже правовая база,Все шире беспредела тьма –И это не пустая фраза,Но вывод здравого ума.Пока не все еще прикрыли,Не все прихлопнули пока,Хватай, товарищ, в руки крыльяИ дуй отсюда в облака.Последняя заря, алея,Последний предвещает день.Так что оденься потеплее –Пальто и валенки надень.Там, в облаках, с питаньем скудно,Комфорта не было и нет,Зато торжественно и чудно,Как нам указывал поэт.Пусть знают злобные уроды,Забывшие про стыд и честь,Остатки жалкие свободыУ нас еще в запасе есть.И до конца он не истает,Тот стратегический запас,Пока бессмысленно летаетПоследний из немногих нас.
«Я верю – поздно или рано…»
Я верю – поздно или раноНаступит он, желанный час,Когда, повергнув власть тирана,Воспрянет креативный класс.Когда у гробового входаС табличкой «enter» на стенеНас примет радостно свободаИ удивится: «вы ко мне?».
Плач по Лизавете
Жизнь и так-то не пастила,Даже близко,Так еще коза померла,Звали Лизка.Брык с копыт – и вся недолга,Стоп машина,А ведь были у ней рогаВ два аршина [2] .Отошла, аккурат, в обед,В полвторого,Пусть была ты, Элизабет,Не корова,Не звучала, как человек,Столь же гордо,Не забыть мне твою вовекКозью морду.Хоть всего-то ты и коза,Нету спора,Но такие встречу глаза,Я не скоро.Молока с тебя, как с козла,Меньше даже,Но не просто пятном былаТы в пейзаже.Пусть твердят, что я зоофил,Враки это,Как сестру я тебя любил,Лизавета.Будь бы даже я древний грек,Типа эллин, –Скотоложства тяжкий грехНепомерен.Да и песня моя о том,Видят боги,Что рогатым быть лучше скотом,Чем двуногим.
2
Художественное преувеличение. (Примеч. автора.)
«Культурный слой буквально тает…»
Культурный слой буквально тает,Как в вешнем небе облака.Никто газеты не читает,За исключением МК.И я бы записался тожеВ его фанатов контингент,Но мне МК читать негоже,Поскольку я интеллигент.Интеллигент – всему основа,Всего причина на Руси.Интеллигент – не просто слово,Но символ нравственной оси,Которая хоть вбита косоИ отравляет нам житье,Но все проклятые вопросыВращаются вокруг нее.К интеллигенции себя яДавно по праву отношу.Не зря, копейку зашибая,Стишок нет-нет да напишу.И в дальнем ящике комода,Забытом, мрачном и пустом,C тех пор, как вышел из народа,Храню Камю четвертый том.
«Дела из рук вон плохи…»
Дела из рук вон плохиПлюс доллар вверх пошел,А при царе ГорохеТут было хорошо?А скажем, при ИванеЧетвертом? Кто забыл –Безумце и тиране.Эдем у нас тут был?А при Петре Великом,При плотнике-царе,Что был ужасен ликом,Как Ленин в Октябре,Мы разве
мед тут пилиИ кушали халву?А не при нем спалили,Кто скажет мне, МосквуТак, что кирпич аж спексяПод яростным огнем?Но, впрочем, я увлекся –Пожалуй, не при нем.
«Движение воздушных масс…»
Движение воздушных массВ отдельно взятый мигНас поражает всякий разИ ставит нас в тупик.Но можно палец послюнитьИ вверх его поднять,Чтоб цель движенья объяснитьИ смысл его понять.
Баллада о полковничьей вдове
На весь военный городокЛихая шла молва,Что, мол, слаба на передокПолковничья вдова.На боевом ее счетуПобед росло числоТак, что могильную плитуПолковника трясло.Ну ладно б половой гигант,Так ведь любой щенок,Любой сопливый лейтенантЕе утешить мог.В делах амурных зная толк,На резвом топчанеОна бы и драгунский полкОсвоила вполне.Когда б супруг ее в боюСтоль рано не почил,И он бы толику свою,Глядишь бы, получил.И тем сполна бы усладилИссушенную плоть,Но по-иному рассудилБезжалостный Господь.Жизнь справедлива не всегда,Усвоить всем пора.Одним – счастливая звезда,Другим – земля сыра.Одним – оркестр полковой,Гризеток штабеля,Другим – секвестр половойДо полного нуля.Одним – солдатское сукноДа крест над головой,Другим – веселое киноС красавицей-вдовой.
«Где, где он, облик наш моральный…»
Согласно опросу, проведенному фондом «Общественное мнение», у россиян нет сегодня безусловных моральных авторитетов.
Где, где он, облик наш моральный,Сиявший дивной чистотой?Кругом лишь секс царит оральный,И раздается мат густой.Утратив прежнюю духовность,Отбилось общество от рук,Мораль отныне лишь условность,Один пустой для сердца звук.Морали место у параши –Вот главный слоган наших дней,Жизнь без нее намного крашеИ продолжительней, чем с ней.Давно златые годы этиВ туманную умчались даль,Когда была в авторитетеВ родном Отечестве мораль.Ты жаждешь к прошлому возврата,Мой бедный друг? Какое там,Когда наперсники развратаНаперсниц шпилят по кустам.
«Падет на землю злая тень…»
Падет на землю злая теньИ станет жутко и темно,Когда в один ужасный деньВ стране закончится говно.Ну ладно б нефть, ну, бог с ним, газ,Ну, черт с ним, даже кислород,Но, вычерпав говна запас,Едва ли выживет народ.От века свыше нам дано,Отрада сердцу и уму,Замена многому оно,Да что там многому – всему.Оно для нас вода и хлеб,Основа жизни, соль земли,И нет таких на свете скреп,Что б нас прочней скрепить могли.Мы все по горло в нем сидим,А я так вовсе с головой,И потому непобедим,И оттого – еще живой.
«Это кто всю ночь без сна…»
Это кто всю ночь без сна,Без воды и светаЛепит шарик из говна,Уж не я ли это?Если ж нет, то кто тогда,Вызывая трепетРезультатами труда,Шарик этот лепит?Может, кто-нибудь из вас,Ловко и умело,Не смыкая карих глаз,Впрягся в это дело?Чтобы время в декабреНе текло без толку,Чтобы было детвореЧем украсить елку.
«Измучен нервными трудами…»
Измучен нервными трудами,И о покое грезя лишь,Все больше я ценю с годамиБлаготворительную тишь.Да вот хотя бы та же рыба,Подводный обитатель дна,За то одно уж ей спасибо,Что дара речи лишена,Настолько, что простые звукиЧислом не более пятиНе может без телесной мукиОна на свет произвести.Мир рыб суров и безотраден,В отличие от мира птиц,Ни жестов им язык не даден,Ни даже выраженье лиц.И все же рыбье безъязычьеСтократ милее для меня,Чем с перепою пенье птичьеИли диджеев трескотня.