Повседневная жизнь Москвы в сталинскую эпоху. 1930–1940-е годы
Шрифт:
Расстреливать провокаторов и шпионов в своем городе – милое дело, а вот что делать, если на его улицы войдут чужие войска?!
24 октября в газете «Вечерняя Москва» была опубликована статья полковника Хитрова «Уличные бои». Полковник учил москвичей возводить баррикады в пространствах между домами, устраивать препятствия за изгибами улиц, а истребителям танков, вооруженным бутылками с горючей смесью, советовал занимать те дома, которые расположены перед препятствием.
Учитывая, что боеспособных мужчин в Москве оставалось мало (только в ополчение их ушло столько, что хватило на одиннадцать дивизий), а из техники в городе оставались в основном бутылки с горючей смесью, мысль о ведении уличных боев с противником, вооруженным танками,
С паникерами не церемонились, проводились также облавы на дезертиров. Не все ведь рвались на фронт и в ополчение, а некоторых просто не отпускали матери и жены. Поэтому одни не регистрировались в военкомате, другие притворялись больными, ну а третьи доставали липовую справку о работе в «Метрострое» или на другом предприятии, дающем бронь. За период с октября 1941-го по июль 1942 года органы милиции с помощью общественников выявили в Москве свыше 10 тысяч дезертиров. При массовых проверках паспортного режима за этот же период в городе было задержано более 20 тысяч человек, не имеющих московской прописки. В основном это были мужчины призывного возраста. Надо сказать, что беженцев Москва у себя не оставляла. Отправка их из столицы в другие районы страны строго контролировалась. Московскому руководству хватало проблем с москвичами. Надо было их кормить, поить, поддерживать в домах тепло, а в жителях – моральный дух.
Может показаться странным, но 29 октября 1941 года в Москве открылся «Мюзик-холл» с джазом, кордебалетом и дуэтом комиков Бим-Бом (Радунским и Камским).
Поддерживали моральный дух москвичей также выступления руководителей государства, вид сбитых над Москвой самолетов (в ЦПКиО имени Горького и в центре Москвы), кинофильмы. Парад на Красной площади 7 ноября, появление на мавзолее Сталина, его слова тоже, конечно, вдохновляли. А сказал он тогда, обращаясь к войскам, вот что: «Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ наших великих предков: Александра Невского, Дмитрия Донского, Кузьмы Минина, Дмитрия Пожарского, Александра Суворова, Михаила Кутузова! Пусть осенит вас победоносное знамя великого Ленина!»
Не все люди знали, что такое «осенит», но чувствовали в этом слове что-то холодное и твердое, как лед, как застывший на морозе синеющий снег. С приходом зимы жизнь в Москве вообще стала светлее. Помимо снега, на ее улицах появилось много людей в белых военных полушубках.
К Новому году армия преподнесла народу подарок – 27 декабря 1941 года немцы под Москвой были разбиты.
Теперь стало легче верить в нашу окончательную победу над врагом. О поражениях говорить вообще не полагалось. О них и их причинах мог говорить только Сталин. На торжественном заседании, посвященном 24-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции, проходившем на станции метро «Маяковская», Сталин сказал: «Одна из причин неудач… состоит в отсутствии второго фронта в Европе… другая причина… в недостатке у нас танков и авиации… наша авиация по качеству превосходит немецкую, но самолетов у нас меньше, чем у немцев. Наши танки по качеству превосходят немецкие танки… но танков у нас все же в несколько раз меньше, чем у немцев. В этом секрет временных успехов немецкой армии».
Трудно сказать, какие наши танки и самолеты имел в виду Иосиф Виссарионович в декабре 1941 года. У немцев, например, был самолет «Хейнкель-111». Этот гад имел две двадцатимиллиметровые пушки, шесть пулеметов, поднимал две тонны бомб, запас горючего на семь часов полета и летал за три тысячи километров! «Фокке-Вульф-200-Кондор», или «Летающий дракон», был еще страшней. Немецкие самолеты имели радиосвязь с землей. Причем донесения летчики передавали шифром. Наши же самолеты, во всяком случае в начале войны, радиосвязи с землей вообще не имели.
Перед войной мы, возможно, и добились определенных успехов в военном деле, но с вооружением у нас все-таки было неважно. Вооружены
Были у нас еще бутылки с горючей смесью. Представляла она собой обыкновенный напалм. Придумали эту смесь финны, которые и применяли ее против нас во время войны 1939 года. У нее еще было название «Коктейль для Молотова» (В. М. Молотов возглавлял тогда советское правительство, являясь одновременно министром иностранных дел.) Мы же, узнав секрет приготовления смеси, выбросили из ее неофициального названия слово из трех букв и стали называть «Коктейлем Молотова». Смесь эта нам очень пригодилась в начале войны с немцами. Изготавливали ее, в частности, на заводе в городе Дзержинске, недалеко от города Горького.
Хорошо, что во время войны наша большая территория позволяла нам вооружаться, не боясь бомбежек. До Горького, а тем более до Урала фашистские стервятники не долетали. Имея такой большой и глубокий тыл, мы смогли собраться с силами, вооружиться и вести войну до победы.
Мнение Сталина о причинах наших неудач в начале войны считалось тогда исчерпывающим. Никто не имел права высказывать по этому поводу какое-либо другое суждение. После войны свое мнение попробовал высказать советский кинорежиссер Александр Довженко в повести «Победа». «У нас не было „культуры войны“, – писал он, – мы не умели воевать, имели место нераспорядительность командиров, бюрократизм военных специалистов и т. д.».
В чем-то Довженко был безусловно прав. Культура вообще наше слабое место, да и довольно широкое понятие. В него можно включить и понятие о долге солдата, и умственный уровень командиров, и взаимоотношения между ними. А вообще, культура начинается с мелочей. В той войне мы столкнулись не только с огневой мощью противника, но и с его культурой.
Глава шестая
ВРАГ
Геббельс о «так называемой русской душе». – Письма из Германии. – Фашистская пропаганда. – Немецкая земельная реформа в России. – Гимназии и школы. – Фашисты шутят
День 22 июня 1941 года вошел в историю России как день вероломного нападения фашистской Германии на Советский Союз. В германском календаре тех лет этот день был назван «Днем начала всемирной освободительной войны от большевизма».
Фашисты не оспаривали факта своего нападения на Советский Союз. Однако зачинщиками военных действий в Европе считали «европейские демократии». Гитлер говорил по этому поводу: «В 1939 году коварным заговором демократов, жидов и масонов Европы Германия была втянута в войну». Фюрер, наверное, имел в виду вступление в войну Англии после вторжения немцев в Польшу, с которой у англичан был соответствующий договор. Своего вторжения в Польшу Гитлер, надо полагать, началом войны не считал.
Из-за нарушения пакта о ненападении и договора о дружбе с СССР Гитлера совесть не мучила. В своем же нападении на «первое в мире государство рабочих и крестьян» фашисты видели святую миссию по защите Европы и европейской цивилизации от варваров. В июле 1942 года имперский министр пропаганды доктор Геббельс в еженедельнике «Das Reich», или, понашему, «Империя», разразился статьей, которую озаглавил «Так называемая русская душа». В ней он писал: «… Нельзя сомневаться, что интернациональное жидовство противопоставило нам в лице организованного им тупого и безвольного человеческого материала востока (то есть нас. – Г. А.) наиболее опасного врага… Если он будет побежден, то не будет более угрозы, которая нас могла бы устрашить хоть на миг… Восточные кочевники будут отогнаны в свои степи».