Пояс Ипполиты
Шрифт:
– Иди, впусти охрану, потом зови людей.
Вошла старшая охраны с факелом, за нею четыре стражницы с оружием. Двоих поставили около Ипполиты, двоих - у Дверей наоса. Старшая зажгла все храмовые светильники.
В строевом порядке постепенно начали входить в наос воительницы. Впереди - царица Лота. Она первая опустилась на колени перед Кумиром Девы и замерла с мысленной молитвой. За нею расположились коленопреклоненные сотни.
И так, сотня за сотней, входили амазонки.
Весь день, до позднего вечера гудела праздником Фермоскира...
Глава 4. В
Сначала удача походу не сопутствовала. Когда амазонки выходили из гавани Тирамбо, на море дул попутный ветер. Но только триеры вышли на простор, ветер резко упал. Задние триеры даже не успели поднять паруса.
– Это плохой знак,- сказала грустно Годейра.
– Это море,- ответил ей Перисад и спустился в трюм.- Не ропщите, девы! — крикнул он сидящим на веслах,— Море изменчиво, как женщина. Настал штиль, а через час рванет ветер и наклонит паруса.- Помахайте немного веслами, давно ж вы не гребли.
Девы загремели веслами в уключинах. Перисад снова подошел к царице, но около нее уже торчал Бакид. «Этот старый пень снова уговаривает Годейру высадиться на берег,- подумал кормчий,— не может смириться, что его везут все дальше от родины».
– Помяни мое слово, царица,- говорил скиф,- наши девки скоро взбунтуются, их уже мутит и тошнит. Не успели выехать, а они уже без сил...
– Не трепли языком, старый «слот,- оборвал его Перисад.- Они, наши девки, прошли на веслах от Боспора до Синдики...
– Тоща их гнал страх, а сейчас они добровольны.
– Ты, Бакид, к сожалению, прав. Дочери Фермоскиры измучены. И как бы в подтверждение слов царицы из люка трюма появилась Гелона, перегнулась через люк, упала головой на доски палубы.
– Прости меня, великая царица, но женщины бросают весла. Они кричат, что лучше пойдут пешком до самого Танаиса...
– Они измучены морской болезнью,- сказала Годейра.- Что делать, милый?
– Скажи девам, Гелона, пусть сбавят ход. Я поведу триеру. Около берега мы будем выбирать место для стоянки и отдыха.
Вскоре на берегу появилось какое-то селение. Это был, видимо, залив, он, насколько охватывал взгляд, зарос камышом, и само селение тоже прятало в камышах свои низенькие хибарки. Перисад чуть тронул кормило вправо, как триера уткнулась носом в дно - видимо, дальше начиналась отмель. Остальные семнадцать кораблей остановились вслед за триерой царицы.
– Всем в море!
– скомандовал кормчий и из четырех люков триеры посыпались, как горох, полуобнаженные женщины. Они плюхались в воду, чтобы смыть с себя грязь, пот, усталость и налет морской болезни. Зеваки, высыпавшие на край стойбища, сразу исчезли, здесь про ойропатов уже слышали. Амазонки, не стесняясь, снимали свое тряпье и начали заниматься стиркой. Царица, Перисад и Бакид вышли к селению. Здесь все было сделано из камыша. И фундамент, и стены, и крыши хижин. Годейра послала Перисада за амазонками.
– Скажи им - пусть все посмотрят, как построены хижины, пусть поучатся - это нам пригодится.
– А сама, кивнув Бакиду, пошла в глубь селения.
Все хижины были пусты. Последовал приказ и Бакиду:
– Найди жителей, скажи, что мы их не тронем.
Спустя полчаса, подошли амазонки, они разбрелись по хижинам. Тут же подошел Бакид. Он вел с собой пожилого мужчину в кожаной куртке, в штанах, сшитых вместе с сапогами. В глазах мужчины было любопытство, смешанное со страхом. Он глядел на обнаженных женщин и пожимал плечами. Годейра только хотела начать расспросы, мужчина опередил ее.
– Почему они голые?
– спросил он Бакида.
– Они купались, потом затеяли постирушку.
– Почему они бесстыдны? И не закрывают детородные места?
Бакид перевел вопросы царице:
– Спроси его - почему он не закрывает нос? Такая же часть тела, как и все другие. И спроси, что тут за люди?
– Мы - рыбаки,- ответил мужчина,- а это наше летнее стойбище.
– Вы - скифы?
– Нет, мы вольные склоты.
– Что значит - вольные?
– У нас нет царей, мы не пашем и не сеем.
– Чем живете?
– Разводим скот, охотимся, ловим рыбу.
“Где ваши кони?
– Пасутся в степи. У нас много травы.
– Далеко ли простираются ваши земли?
– До Танаиса. Дальше идут владения савроматов. У них есть цари, они богатые люди.
Бакид еще немного поговорил со склотом. Потом сказал:
– Они совсем дикие, у них есть племена людоедов. Он и сам, по-моему, не прочь сожрать своего соплеменника. Надо уезжать скорее.
– Он просто пугает нас,- сказала Годейра.
– Скажи ему -как только мы дождемся ветра, сразу уедем.
Ветер появился только к вечеру. Подняв паруса, флот Годейры тронулся к Танаису. Женщины к этому времени отдохнули, высушили одежду и согласны были ехать за Танаис. Выгружаться, где живут людоеды, они не хотели. Да и за весла не надо было садиться.
До Танаиса доехали сравнительно благополучно. Хотя амазонки и страдали от качки, зато не было изнурительного махания веслами. Ветер не перестал и тоща, когда триеры вошли в устье Танаиса. Перисад в этих местах уже бывал когда-то, он знал, что река судоходна до Рыжего камня. А после этого утеса начнутся необозримые савроматские степи. Там пусть эти своенравные девки идут пешком. Они ему порядочно надоели. Правда, жалко было расставаться с царицей, они оба сильно привязались друг к другу, но если все обойдется благополучно, то от Танаиса до Синдики не велик путь -можно ездить друг к другу. Перисад не то чтоб любил Годейру, он связывал с нею свои жизненные планы. Никто, даже царица, не знала задумок честолюбивого кибернета. С ее отважными воительницами Перисад задумал завоевать не только Синдику, но и Боспорское царство. И при прощании он даже намекнул ей об этом:
– Мы расстаемся ненадолго - поверь. Я приобрету в Тирамбо фелюгу и при попутном ветре прикачу к тебе. Потом мы съездим к боспорскому царю. Корабли я поставлю в гавани, и они нам еще сослужат большую службу. Надейся - мы еще будем царями.
Годейра или не поняла намек кибернета, или мысли ее были заняты другим, ответила:
– Нам надо расстаться. Мои девы смотрят на меня с упреком, а это плохо.
– Ты царица, и вольна...
– Приезжай скорей - поговорим,- Годейра толкнула Перисада в плечо и начала спускаться по трапу на берег. Иных нежностей она не знала.