Пойдем играть к Адамсам
Шрифт:
– Выиграть что?
– Игру, – ответила Дайана.
Она была такой же невозмутимой, как и тогда, когда они познакомились.
Барбара очень медленно произнесла:
– К-а-к-у-ю и-г-р-у?
Дайана коснулась пальцами щеки Барбары.
– Ту, в которую играют все, – ответила она. – Игру тех, кто выигрывает игру. – Казалось, она была довольна своей запутанной и непонятной логикой. – Люди убивают людей, – сказала она. – Проигравшие проигрывают.
– Но ведь вы придумали эту игру, – сказала Барбара. – Вы придумали эту
– Нет, не мы, – Дайана отложила расческу, – я уже говорила тебе об этом. Все всегда играли в нее, и мы играем. Ничего нового.
– Но вы же дети!..
– Какая разница? В любом случае, мы не такие тупые, как ты думаешь.
Барбара чувствовала себя почти побежденной.
– Дайана, почему ты меня ненавидишь? – спросила она.
– Мы не ненавидим тебя, – Дайана погладила Барбару по голове. – Пол не ненавидит тебя, Джон, Синди, Бобби и я – тоже. Смешно.
– Что смешного?
– Ты нам нравишься. Джон вроде как влюблен в тебя. Ну, – она выглядела немного грустной, – думаю, ты знаешь. Ты всем нам нравишься.
– Нравлюсь?
– Угу, – кивнула Дайана. – Никогда не думала, что так будет…
Барбара закончила предложение за нее:
– …что вы соберетесь кого-то убить?
Дайана снова кивнула.
– Поэтому это должно быть красиво, настолько красиво, насколько я смогу это сделать.
– Почему красиво?
– О… Потому что ты красивая, сегодня прекрасный день, и у нас есть время.
– Время для чего?
– Сама знаешь.
– Дайана, – Барбара будто не слышала ее из-за своего страха, – Дайана, послушай. Почему бы вам не устроить собрание? Вместе со мной? Просто еще одно собрание? Время же есть, ты сама сказала…
– Зачем это? – удивленно спросила Дайана.
– Если бы я могла поговорить со всеми вами одновременно, а не по отдельности, если бы мы все могли побыть вместе хотя бы раз, если бы вы все выслушали меня хотя бы пару минут…
– Мы не станем собираться!
В одно мгновение Дайана утратила свое хорошее настроение. Вышла из себя, придя в ярость.
– Мы не станем. Как тебе такое?
– Дайана…
– Думаешь, что ты такая красивая, такая умная и что у тебя есть ответы на все вопросы, – сказала Дайана. – Ты появляешься здесь, – она передразнила голос Барбары, словно школьница, изображающая чванливую учительницу, – появляешься здесь и говоришь: «Почему бы нам всем не собраться после посещения церкви?», «Почему бы нам всем не пойти купаться?», «Будет веселее, если мы все сделаем так или эдак».
Уронив голову Барбары на ветровку, Дайана поднялась на ноги.
– Мы не будем делать что-либо, ни так, ни эдак, ни как-то еще. Не будем делать ничего ни для кого. Никогда. Почему мы должны? Ты хоть знаешь, с кем разговариваешь?
– Нет.
– С нами. Мы – это мы, и мы имеем право быть собой. Мы останемся собой. И знаешь, почему мы тебя
– Нет.
– Может, ты нам и нравишься, но мы тебя ненавидим. Ты все портишь своими милыми сахарными разговорчиками. На самом деле все не так. Мы не такие, и мы тебе покажем. Мы докажем это. Вот увидишь. Ты получишь по заслугам.
Дайана аккуратно собрала свои вещи возле двери и стала надевать шорты и блузку.
– Понимаю.
Какой чудесный день, – подумала Барбара. посмотрев через недоступное ей окно, и сказала:
– Это неправильно, ты же знаешь.
Она чувствовала, что проигрывает бой. В какой-то степени Дайана была права; любовь здесь не очень ценилась.
– Неправильно.
– Ты же учительница, все верно. – Дайана повернулась спиной к Барбаре. Похоже, она застегивала блузку. – Из тебя получилась бы хорошая учительница, такая же, как все, и ты рассказывала бы нам всякие небылицы о том, как не бывает.
– А как бывает? – Барбара не смогла смотреть в окно на тот день, который мог стать для нее последним, поэтому закрыла глаза. – Как тогда бывает, Дайана?
– Ну… – Аккуратно заправив блузку в шорты, Дайана застегнула молнию сбоку. – Это как на пляже, когда одни люди проходят мимо других, при этом и те, и те ненавидят друг друга. Понимаешь? Прошлым летом мы с Полом гуляли по пляжу, собирали ракушки, и навстречу нам шли другие дети. Когда мы проходили мимо, никто ничего не сказал, но все стали оглядываться вокруг, искать, чем бы кинуть в других – палку, доску, что угодно. А я их никогда не видела. И Пол тоже. То есть мы просто ненавидели друг друга, потому что это нормально, и это весело. Мне было страшно, и другие дети тоже немного побаивались нас с Полом. Вот что я имею в виду.
– Тебе это нравится, Дайана? – Барбара лежала, не открывая глаз.
– Не люблю использовать современные словечки.
– Современные словечки? – Теперь Барбара посмотрела на нее.
– Улетно. Так говорят маленькие дети. Не в прямом смысле. Но это было улетно.
– Дайана… – С помощью интонации Барбара несколько сменила тему. – Если бы все было наоборот, и мы с тобой поменялись бы местами, ты бы хотела, чтобы я убила тебя?
– Я бы не хотела, чтобы ты…
– Как ты думаешь, я должна была бы это сделать?
– Ты была бы победителем. И решать пришлось бы тебе. – Дайана снова была полностью одета, и к ней отчасти вернулась невозмутимость. – Но я не стала бы переживать. – Она повернулась к Барбаре лицом.
– Почему?
– Потому что я не хандрю, не стону и не плачу, как ты. Да и вообще, ты бы этого не сделала. Ты не годишься для этого.
– Гожусь!
– Довольно смелое заявление, – сказала Дайана. – В конце концов, ты отпустила бы меня, и тогда я все равно выиграла бы. Рано или поздно. Все, во что ты веришь, неправда – я выиграла бы рано или поздно, даже если бы перевес сил был на твоей стороне.