Поздний бунт. Андрей Старицкий
Шрифт:
– Развяжи руки, а я уж поломаю голову, чтобы почил Юрий Иванович в Возе без шума и кривотолков недругов.
– Не по-христиански такое, - со вздохом сказала Елена, затем махнула нежной своей ручкой, отягощенной перстнями, - впрочем, поступай как сочтешь лучшим и для нас спокойным.
Уже через пару дней государев двор встревожился: князь Юрий Иванович сильно занедужил. На смертном одре, почитай.
– От обиды, должно, за попранную честь перегорел душой.
– Оно, может, и так, но скорее всего не обошлось без зелья смертоносного.
– Вестимо, Овчина на все способен.
А еще через пару дней царица Елена со слезами на глазах
– Князь Юрий Иванович Дмитровский, брат покойного государя, скончался от сильной горячки. Лекари не смогли спасти его. Мы с князем Иваном Овчина-Оболенский-Телепнев и митрополитом постановили похоронить его в Троицкой лавре.
Что обухом по голове весть эта для Андрея Старицкого. Сразу же после собрания Думы он устремился к Михаилу Глинскому.
– Нам следует поспешить!
– Да. Нынче же я посылаю тайного гонца к Михаилу Воронцову.
– Я тоже нынче потороплю Ивана Бельского. Какой определим срок?
– В воскресенье свершим богоугодное дело.
– Но мой долг сопровождать тело брата в лавру, я не могу им пренебречь.
– Это даже лучше. Управимся без тебя. Воротишься, снова присягнем Ивану Васильевичу, малолетнему нашему государю.
– Не ловко как-то. Заварил кашу, а сам - в сторонку?
– Иначе не получится. Все тебя поймут. Не осудят.
– Ну, что же, коль Богу так угодно. Лишь бы все обошлось.
Не обошлось. Заговорщиков опередили. В то самое время, когда поезд с телом князя Юрия Дмитровского готовился к выезду из Кремля, через Фроловские ворота по дороге на Серпухов и по дороге на Боровск ускакали отряды детей боярских царева полка, приставами к которым были подьячие Казенного двора. Приказ им был дан строгий: привезти в Москву, не оковывая, князей Ивана Бельского и Ивана Воротынского с его сыновьями Михаилом [156] и Владимиром [157] . На Казенном дворе их оковать и упрятать в подземелье.
[156] Воротынский Михаил Иванович (ок. 1510-1573) - князь, полководец. В 1552 г. при взятии Казани фактически возглавлял Большой полк, неоднократно командовал русским войском на южной границе. В 1562-1566 гг. подвергся опале, в 1566 г. получил чин боярина, в конце 1560-х возглавил Сторожевую службу и засечные черты на южных границах, руководил русской армией в Молодинской битве 1572 г. В 1573 г. арестован по ложному доносу, умер от пыток.
[157] Воротынский Владимир Иванович (?-1553) - боярин, член Избранной рады, участвовал в разгроме войск Амина в 1541 г. и в Казанских походах 1545-1552 гг.
Побоялись Елена с Овчиной-Телепневым объявить в Серпухове и Воротынске князьям, что пойманы они: дружины княжеские могут отбить взятых под стражу князей, а полки Окской рати поддержать крамольников - великая тогда начнется смута. Если же с хитростью действовать, все пройдет как по маслу.
И еще один ловкий шаг предприняла правительница Елена по совету Овчины:
– Тело покойного Ивана в лавру везти медленно, отпевая во всех церквах, какие есть на пути. Даже сворачивать в близлежащие монастыри. За это время мы управимся, получив же пыточные опросы, предъявим обвинение и князю Андрею. Окуем, как только он вернется.
Заподозрил Андрей Старицкий что-то недоброе в очень медленной езде и долгих отпеваниях покойного, устраиваемых едва ли не во всех, даже самых маленьких церквушках, но что он мог предпринять? Не приструнишь же, осуждая обряды скорбящей церкви. Не мог и требовать более скорого движения. Оставалось лишь успокаивать себя: «Не долго изгаляться Елене с Овчиной. Не долго!»
С нетерпением ждал князь радостной вести из кремля, пока только удивляясь, отчего ее так долго нет. Исподволь начало подбираться сомнение, от которого он всячески отмахивался. Да и впрямь, что могло помешать исполнению так хорошо продуманного плана? Никаких помех Андрею не виделось.
Вот наконец прибыл долгожданный вестник. Но почему таится? Почему в одежде паломника? В полночь ввел его в опочивальню к князю самый верный слуга Андрея Ивановича - постельничий. И - словно кулачищем по темечку, ударило известие:
– Окован князь Михаил Глинский. Перехвачен гонец от него к князю Воронцову. Князь Симеон Бельский и окольничий Иван Лятский бежали к Сигизмунду. В Москву везут под стражей князя Ивана Бельского и князя Ивана Воротынского с сыновьями. Княгиня Ефросиния извещает тебя, князь: сына Владимира она тайно отправила в Старицу, сама пока остается в Кремле, а тебе велит из Сергиевой лавры, не мешкая после похорон брата, скакать в Старицу. Получив от тебя весть, что ты в своем уделе, и она туда приедет. Все. Я должен поспешить с уходом. Мне еще пеше шагать до лавры и только оттуда - обратно. Когда ты, князь, ускачешь в Старицу.
Поклонившись земным поклоном, вышел, не испросив даже на то согласия князя. Твердый, видимо, наказ получил гонец от княгини Ефросиний.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Вместе с окольничим Хабаром-Симским князь Андрей Старицкий объезжал стены Детинца, еще и еще раз обсуждая, где что подправить, куда дополнительно можно поставить затинные пушки, где лучше разместить стрельцов с рушницами. Окончив же осмотр Детинца, поехали они вдоль городских стен с той же целью: осмотреть стену со всей тщательностью, дабы подготовить ее к отражению штурма.
Не сразу решился Андрей Старицкий на противостояние с Кремлем. Когда планы, которые он вынашивал, казавшиеся ему легко исполнимыми, были разрушены жесткой рукой Овчины-Телепнева, рухнули и его надежды отомстить за безвинного брата. Князю Старицкому увиделось впереди только одно - гибель. Из головы не выходила навязчиво-устрашающая мысль: конец роду Даниловичей.
Приехавшая из Москвы княгиня Ефросиния подлила масла в огонь, рассказав о злобствах царицы Елены и ее полюбовника. Под стражей оказываются все новые люди. Казней нет, но' бояре и дворяне исчезают бесследно, а Елена с Овчиной ведут себя так, будто в Кремле - сплошной праздник.
– Совершенно обнаглели, ни стыда, ни совести.
– Глядишь, появятся и в Старицах подьячие Казенного двора.
– Вполне возможно.
– Не лучше ли, лада моя, отправиться тебе в Верею, взяв с собой сына? Или в вотчину родителей твоих?
– Крайний шаг. Пока думаю озаботиться о защите своего гнезда, - сказала Ефросиния решительно.
– Созови из всех своих городов дружины, потревожь смердов из своих уделов, предупредив их, чтобы по твоему зову были готовы к рати. Стражу на воротах Детинца и городских держи надежную.