Правила этой дружбы
Шрифт:
— Понимаю, — говорит он искренне и сжимает мою руку. — Я постараюсь быть хорошим другом и перестану делать тебе комплименты, — уголки его губ подергиваются, когда он пытается поднять мне настроение.
Я не могу сдержать улыбки.
Конечно, эта улыбка увядает, когда мы останавливаемся перед закрытой дверью класса.
— Дай угадаю… Это наш кабинет? — спрашиваю с тяжелым вздохом.
Он еще раз пожимает мою руку, прежде чем отпустить.
— Ага. Если хочешь спрятаться за мной, то можешь это сделать.
—
И на мгновение я в это верю. По крайней мере до тех пор, пока мы не входим в класс, и все не поворачиваются к нам, включая Дикси Мэй. Когда она видит меня, ее глаза сужаются, а на губах появляется ухмылка.
— Ты пойдешь ко дну, — говорит она одними губами. — Пришло время расплаты, сучка.
Не знаю, что она задумала, но, признаюсь, я не хочу ее бояться и не хочу терять своих новых друзей.
Что, если она сделает что-нибудь, чтобы все испортить? Справлюсь ли я с этим?
Глава 6
Рейвен
Несмотря на угрозу, исходящую от Дикси Мэй, войти в класс оказывается не так уж и страшно. Учительница не придает большого значения появлению нового ученика, и мы садимся за парты вместе с Джексом сзади. Но я нервничаю во время занятия, и не только из-за Дикси Мэй. Нет, все пялятся на меня. И когда я говорю «пялятся», я имею в виду «таращатся во все глаза».
Во время короткого перерыва, когда учитель заставляет нас работать над заданием — стихотворением на свободную тему, — я наклоняюсь и шепчу Джексу:
— У вас что, ребята, действительно не так много новеньких здесь?
Он что-то записывает, но останавливается и смотрит на меня. Он немного не в себе, как будто только что отвлекся от своих мыслей.
— Что? — Очнувшись, он осматривает кабинет. Нахмурившись, он возвращает взгляд ко мне. — Да, не хотел пугать тебя в коридоре, но я вроде как предполагал, что такое произойдет. Не только потому, что ты новенькая, но и… Слушай то, что я сейчас скажу, только между нами.
Легкая улыбка касается его губ, но затем она исчезает, когда он тяжело вздыхает.
— Я полагаю, что отчасти это связано с тем, что ты вошла в класс вместе со мной.
Моя бровь удивленно изгибается.
— И что?
Он пожимает плечами, постукивая карандашом по столу, его нога беспокойно подпрыгивает вверх и вниз, вынуждая звенеть цепочку, свисающую с петли ремня.
— Люди не привыкли видеть, как я, Хантер или Зей тусуемся с кем-то вне нашего круга. По крайней мере, пока мы в школе. Так что у меня такое чувство, что из-за этого ты так заинтересовала присутствующих. И добавь факт, что ты новенькая, да еще и… Ну, ты знаешь, что я о тебе
Он откашливается, его колено еще больше подрагивает.
Не знаю, как отнестись к тому, что он мне только что сказал, но если он прав, то, мне придется найти способ привыкнуть к этому. Или накуриваться по утрам.
— Ты нервничаешь? — заявляю я, не желая больше говорить обо мне.
Он озадаченно смотрит на меня.
— А?
Я указываю взглядом на его подпрыгивающее колено.
— Ты нервничаешь.
Его нога перестает двигаться.
— Дело не в том, что я нервничаю. Просто я тоже не люблю, когда за мной наблюдают. Предпочитаю оставаться в тени.
Он быстро оглядывает класс, и, в отличие от меня, все спешат избежать его взгляда.
— Ну, по крайней мере, они перестают смотреть на тебя, когда ты встречаешься с ними взглядом. — Я морщусь. — Когда я так делаю, они либо ухмыляются, либо просто продолжают таращиться.
Его губы растягиваются в полуулыбке.
— Это потому, что они боятся меня.
— И вправду, — корчу пугающую рожицу, и он смеется. — Честно говоря, я не нахожу вас, ребята, такими уж страшными.
Его улыбка такая разная.
— Это потому, что ты нам нравишься. Если бы это было не так, то мы убедились бы, что ты нас боишься.
Кладу локоть на стол и наклоняюсь ближе к нему.
— И что бы вы сделали?
Он хихикает.
— Я не уверен, но у меня такое чувство, что это бы заняло много времени.
Я указываю на него кончиком карандаша.
— Ты прав, Джекс…Эй, я даже не знаю твоей фамилии, парень. — Хотя Кэти упоминала об этом в прошлый раз, я не запомнила.
Он подмигивает мне.
— Потому что это секрет.
Закатываю глаза, затем наклоняюсь и смотрю на верхнюю часть его тетради, где он написал свое имя. Джексон Капперелли…
Моя улыбка исчезает, когда я вижу слово «ворон» в тексте исписанной страницы.
Он поспешно отодвигает от меня тетрадь, чтобы я больше не могла ее видеть, и на мгновение мне кажется, что я его расстроила, как будто он пишет стихотворение обо мне. Но это просто заставляет меня чувствовать себя тщеславной.
Серьезно, Рейвен, ты думаешь, он пишет стихи о тебе? Не будь идиоткой.
— Я никому не даю читать свои стихи, — объясняет он с улыбкой. — И никто не зовет меня Джексон.
Изумленно выгибаю бровь.
— Даже учительница не читает твои стихи? Потому что это задание, приятель. Как ты собираешься получить оценку?
Он закатывает глаза, но продолжает улыбаться.
— Я никому не позволяю их читать, кроме учителя, мисс всезнайка.
Не могу удержаться от смеха. Однако мой смех обрывается, когда учитель замечает наш разговор. К счастью, он подходит к нашим партам и тихонько ругает нас, вместо того чтобы пристыдить у всех на глазах.