Правосудие Йезма
Шрифт:
Алрик криво усмехнулся и вытер пот со лба. Шатаясь, он сделал несколько шагов и встал перед решеткой. На его лице явственно читалось презрение.
— Ну что, киммерийская обезьяна, — хрипло проговорил он, — теперь можешь поиграть с побрякушками, пока я не затяну петлю на твоей шее. Я отрежу твои гениталии и скормлю собакам.
Он расхохотался и плюнул в лицо варвару.
Расправившись с врагами, Алрик на мгновение забыл об осторожности. Он не подумал, что загнанный в угол зверь становится смертельно опасным. Между прутьями решетки не смог бы пролезть и ребенок, но лезвие меча проходило без труда.
Выпад Конана оказался стремительным, словно бросок змеи.
— Тебя сожрут черви, прежде чем ты сможешь безнаказанно оскорбить киммерийца, ублюдок, — прорычал варвар и выдернул меч.
Алрик упал на четвереньки, не удержался и рухнул на каменный пол. Изо рта его вырывались хрип и бульканье, при каждом вздохе кровь толчками выплескивалась изо рта. Но жизнь еще теплилась в нем. Из последних сил впиваясь ногтями в щели между гранитными плитами, верный сторожевой пес пополз к выходу из подвала, оставляя за собой кровавый след.
Глава четвертая
В просторном зале с высоким расписным потолком Энли принимал гостей. Сегодня его гостеприимства попросил очередной купец, которого нагло ограбили на пути к Аренджуну. Чтобы сберечь оставшееся, достопочтенный Фаррух обратился к Энли, которого ему рекомендовали как человека, способного помочь иноземцу избежать неприятностей в этом городе.
О Фаррухе Энли был наслышан от других купцов, но встречаться им еще не приходилось. Его считали одним из самых богатых торговцев к востоку от моря Вилайет, дела с которым сулили немалую выгоду. Показывая свое гостеприимство, Энли приказал подать обильную трапезу и долго угощал гостя разнообразными яствами: съедобными моллюсками из моря Вилайет, вымоченными в пальмовом вине, язычками дроздов, загадочными кореньями с тонким пряным вкусом… И гость, и хозяин отдали должное обильным кушаньям, лениво беседуя о пустяках. Когда трапеза была окончена, начался серьезный разговор. Возлежа на удобном ложе возле низкого стола и потягивая сладкое аргосское вино, Энли благодушно вещал:
— Вскоре благодаря стараниям нашего нового короля, благородного Митридатеса, да хранят боги его и его тень, город наш станет безопасным для приезжих. Уже сейчас новые отряды стражников патрулируют улицы, и разбойники вынуждены орудовать не в самом Аренджуне, а в его окрестностях. Но скоро и туда доберется железная длань нашего повелителя.
— Радостно слышать об этом, — с некоторым недоверием в голосе ответствовал Фаррух. Он был одет на восточный манер в длинный тяжелый халат с широкими рукавами и не лежал, а сидел на ложе, поджав ноги и держа в руках чашу. — Не будет ли чересчур нескромным с моей стороны просить моего гостеприимного хозяина предоставить мне возможность лично выразить почтение этому достославному правителю и поднести ему дары? Об этом просили меня в моей стране, куда дошли вести о вашем мудром короле, который, несмотря на молодость, заслужил всеобщее почтение своими деяниями. Но прежде мне хотелось бы отблагодарить самого хозяина, который столь благородно приютил ограбленного.
Он сделал знак стоявшим позади него людям, и в зал внесли роскошный иранистанский ковер. За ним последовали и другие дары: рулон кхитайского шелка и два покрытых искусной резьбой бивня таинственных морских зверей, обитающих только лишь в холодных морях за гирканской степью.
При виде таких щедрых подарков глаза Энли широко раскрылись. Эти дары были достойны, по меньшей мере, короля. Видно, правду говорили о том, что Фаррух безмерно богат. Витиевато поблагодарив купца, замориец сообщил, что,
Обмен взаимными любезностями продолжался еще довольно долго. Затем торговцы принялись обсуждать дела, похваляясь друг перед другом особо удачными сделками. Вдруг в коридоре послышался шум, дверь распахнулась, и на пороге возник один из бритунских охранников с обнаженным мечом в руках. Обведя зал диким взглядом, он заорал, нещадно коверкая заморийские слова:
— Грабители в доме! Алрик убит! — добавив целый букет ругательств на бритунском, которых, к счастью, не понял никто из присутствующих.
Энли вскочил со своего места, но, тут же взяв себя в руки, спокойно подошел к стражнику и начал расспрашивать о том, что случилось.
Несмотря на два ранения, каждое из которых было смертельным, Алрик умудрился выбраться из подвала. Опираясь на холодеющие руки, он прополз по коридору, затем, увидев одного из своих охранников, успел прошептать ему ослабевшим голосом последнее слово: «Бенто», и лишь после этого душа бритунца покинула тело и устремилась на Серые Равнины.
Среди охранников начался переполох. С оружием в руках они носились по дому, выискивая следы наглых грабителей. Каждый из них горел одним желанием — отомстить. Но никто не додумался заглянуть в саму сокровищницу. Все думали, что их предводитель пал жертвой грабителя, защищая с оружием в руках вход в дом.
И лишь когда они, обшарив и дом, и сад, убедились, что наглый вор успел скрыться, помощник Алрика Годтан бесцеремонно прервал разговор Энли с гостем, ворвавшись в пиршественный зал.
Оставшийся на ложе Фаррух негромко сказал:
— Видно, не так велики успехи короля, о достойнейший Энли, если и в твой дом проникают воры.
Энли вздрогнул, но удержался от резкого ответа. Повернувшись к гостю, он улыбнулся:
— Если вор и появился в моем доме, он вряд ли смог чем-нибудь поживиться. Алрик — надежный страж.
Фаррух недоверчиво усмехнулся.
— Пойдем со мной в сокровищницу, о достойнейший, — продолжал Энли, — и, думаю, ты убедишься, что в моих словах не было лжи.
Фаррух без слов поднялся и последовал за хозяином дома.
Попавший в ловушку Конан широкими шагами мерил сокровищницу, расшвыривая ногами драгоценности. Кипучая натура варвара не позволяла ему бездействовать и покорно ожидать неизбежной гибели. Он попытался выломать прутья из решетки, но даже могучие мышцы киммерийца оказались бессильны против закаленной стали. Обойдя всю сокровищницу, Конан убедился, что безумный Альхаир превратил ее в каменный мешок, из которого не могла выскользнуть даже мышь, и в очередной раз решил, что здесь не обошлось без грязного колдовства. В ярости он пожелал этому Альхаиру попасть прямиком в глотку к Нергалу и вновь попытался раздвинуть прутья решетки.
Услышав шаги на лестнице, ведущей в подвал, Конан мгновенно отпрыгнул от решетки и застыл в ожидании, держа перед собой меч и готовясь к драке. Пока он стоял на ногах и мог сопротивляться, никому его не взять. Киммериец и не думал сдаваться. По крайней мере несколько человек из тех, кто попробует его схватить, отправятся в царство мертвых.
В коридоре раздался шум голосов, и перед решеткой появился Энли в сопровождении своего гостя и отряда стражников-бритунцев. Указывая на решетку, он самодовольно рассказывал Фарруху о достоинствах своего хранилища ценностей.