Предания о дзэнском монахе Иккю по прозвищу «Безумное Облако»
Шрифт:
Все слышавшие это люди лишь молча восхитились: «Вот это монах, которого
6
Как преподобного Иккю монахи разных школ просили написать славословия: Куродани, Хоккэ, Эйгандо
Преподобный Иккю был знаменитым подвижником, его почитали монахи всех буддийских школ, и не было такого, чтоб какой-нибудь святой старец не выказал ему уважения. Как-то раз зашёл он в Куродани [65] , монахи из того храма заметили его и говорили между собой:
— Это ведь тот самый дзэнский учитель, которого называют воплощённым Буддой нашего времени! Как вовремя! Нужно его просить написать славословия к изображениям Шаньдао и Хонэна, что почитаются в нашем храме! Замечательно будет показать школе Нитирэн, в которой грозят адом за вознесение имени будды Амиды, что и такой прославленный учитель из школы Сердца Будды [66] тоже с почтением относится к нашим святым! У него легко всё получается, его-то и нужно просить! — так советовались они, и в один голос решили: «Так тому и быть!» — пригласили Иккю к настоятелю, достали те изображения и попросили написать славословия. Как они и надеялись, он сказал:
65
Куродани — местность на востоке Киото, в Окадзаки. Там находится буддийский храм Ясного света — Ко:мё:дзи, где проповедовал Хонэн.
66
Другое название буддийского направления Дзэн.
— Это несложно!
Тут же перед ним поставили тушечницу и развернули свитки с изображениями. Он взглянул на них, взял кисть и написал над изображением великого учителя Шаньдао:
В век упадка Закона появился Шаньдао, Перерождение будды Амиды. В смутное время наставляет злонравных, Всё живое перерождается буддой.А к изображению святого Хонэна подписал:
Повсюду известен живой Татхагата Хонэн, Восседающий на лотосе драгоценном! И мирские послушницы, и даже глупцы Ощущают священную силу его посланья! [67]67
Хонэн перед смертью изложил суть своего учения в письме, которое передал ученикам.
Такие строки он набросал в один миг, после чего сказал:
— Готово!
Все несказанно обрадовались:
— Эти два будды — из школы Чистой земли, и, если бы такие славословия написал кто-нибудь из наших, последователи Нитирэна бы смеялись, что мы сами себя хвалим. Как хорошо получилось! — показывали эти свитки монахам из школы Нитирэна и очень ими гордились.
В то время школы Нитирэна и Чистой земли особенно враждовали между собой, были они подобны злобным псам, готовым вцепиться друг в друга, или быкам с налитыми кровью глазами. Последователи Нитирэна, увидев те славословия, злились и ревновали Иккю, но один из них как-то сказал:
— Нет-нет, у Иккю не может быть склонности к каким-то отдельным школам! Давайте нарисуем изображение великого святого Нитирэна и попросим его подписать! Непременно он хорошо напишет!
Другие согласились: «Да, так и нужно сделать!» — в великой спешке нарисовали изображение,
— Какая-то маленькая у вас картинка, и жёлтый цвет рясы какой-то странный!
Те люди ему отвечали:
— Да, так и есть. Хотели мы сделать красивый большой портрет, но на днях увидели те славословия святым Чистой земли, и стало нам обидно. Вот мы спешили нарисовать, чтобы дать вам подписать. Напишите поскорее славословие! — и Иккю сказал:
— Хорошо! — и переделал славословие, которое он ранее писал для Хонэна:
Повсюду известен живой Татхагата Нитирэн, Восседающий на драгоценном Цветке Закона! И мирские послушницы, и даже глупцы Ощущают священную силу названия сутры! [68]68
В учении Нитирэна особое значение придаётся чудесной силе названия Сутры Лотоса.
А на обороте подписал:
«Монашек, монашек, маленький монашек, извалялся монашек в соевой муке!» [69]
В то время настоятель храма Эйкандо [70] прослышал о том, какие чудесные славословия написал Иккю в Куродани, позавидовал: «Нужно бы и нам такое к сокровищам нашего храма!» — и решил: «Раз он так отзывчив, можно его просить подписать что-нибудь и нам». Созвал всех монахов и стал с ними держать совет. Один из них сказал:
69
Детская песенка того времени, использовавшаяся во время игры.
70
Так называли храм Дзэнриндзи, расположенный в западной части Киото, по имени его основателя, монаха Эйкана.
— Что там рассуждать! Есть в нашем храме старинное изображение основателя нашей школы великого учителя Шаньдао, наполовину золотое, его и нужно попросить подписать!
Тут все разом заговорили:
— Да, именно это драгоценное изображение, что передавалось многими поколениями монахов, — лучше и не придумаешь! Вот ты и иди с ним к Иккю! — вручили ему изображение великого учителя Шаньдао, нижняя половина одежд которого была окрашена золотом, и отправили к Иккю. Тот монах пришёл к Иккю и сказал:
— Услышали мы, какие чудесные славословия вы написали в Куродани, захотелось и нам такие, за тем я к вам и пришёл. Подпишите, пожалуйста, вот этого Шаньдао!
— Это вовсе несложно! — отвечал Иккю, развернул свиток, рассмотрел, стоя что-то черкнул кистью, свернул, как было, и вручил тому монаху.
— Спасибо за такое одолжение! — почтительно сказал монах и поспешил назад в Эйкандо и рассказал настоятелю, как всё было.
— Какой всё-таки добрый монах! Исполнилось наше желание! Зови всех, насладимся зрелищем!
Монах обошёл храмовые постройки, созвал всех, и те тут же сбежались в нетерпении. Вот повесили картину в доме настоятеля, и все собравшиеся увидели, что на картине надписано очень большими буквами:
Кажется странным — Ряса должна быть черна — Но вдруг пожелтела! Неужели Шаньдао Пролил на себя горшок? Курокаран Коромо но сусо но Ки ни пару ва Дзэндо: дайси Хако о тару раму