Предатель крови

Измайлова Кира Алиевна

– Тогда известите его о том, что мы будем ждать их с Сириусом завтра ровно в час дня, - сказала бабушка Цедрелла.
– Бартемиуса я приглашу, но не стану раскрывать истинной цели этого собрания. Лучше будет, если он узнает эту историю из первых рук.

– Хорошо, - кивнула сестра.
– А как же Сириус? Если его кто-то заметит...

– Среди нас предателей нет, - холодно сказала та, - и в любом случае, он успеет аппарировать на Гриммо, где его не достанут даже дементоры.

– Только станет ясно, где его искать, - вздохнул

я и переглянулся с Невиллом.
– Но деваться некуда...

– Ничего, пусть будет поосторожнее, дел-то!
– каркнула тетушка Мюриэль.
– Вон, Темный лорд, чтоб ему ни дна, ни покрышки, сколько лет по свету шатался, хоть бы кто его поймал! А кто ловил-то, ведь лучшие волшебники за ним годами гонялись... А тут что? Сами подумайте глупыми своими головенками: этот Сириус почти год возле школы ошивался, рядом с дементорами, и его не нашли! И вдруг поймают? Три раза "ха"!

Утомившись от столь длинной речи, она откашлялась и взялась за чашку с чаем.

– Вдобавок, он не один, не так ли?
– ядовито добавила она, промочив горло.
– А как раз с тем, кого поймать уж полвека не могут...

– С ранней его версией, тетушка, - вздохнул я.
– Но вы правы. Мы предупредим о мерах предосторожности. Надеюсь, они прибудут вовремя.

– Идите и вызовите их, - велела бабушка Цедрелла.
– А нам еще нужно кое-что обсудить...

Насчет "вовремя" я погорячился (вернее, не учел характера Тома): мы уже расселись за столом (в гостиной на этот раз, там было попросторнее, а ведь ожидались еще гости!), когда снаружи раздался хлопок аппарации.

– Хозяйка, к вам гость!
– доложил Ликки.

– Так пригласи его!
– нетерпеливо велела миссис Лонгботтом, а тетушка Мюриэль зачем-то поправила седые букли, пожевала напомаженными губами и посмотрелась в серебряный молочник.

– Он не один, хозяйка...
– пошевелил ушами домовик.

– Зови всех, - ответила она и сурово покосилась на нас.

Дверь распахнулась, и Ликки пропустил в гостиную Тома, рядом с которым вышагивал здоровенный пес. Что и говорить, Сириуса было не узнать: блестящая черная шерсть лежала красивыми волнами, глаза блестели, а новый ошейник с бляхой он носил, словно какой-нибудь лондонский денди -- галстук.

Пес чинно уселся у порога, а Том (приодевшийся по летней поре в маггловский легкий костюм) поздоровался, дамам руки облобызал, нам с Невиллом пожал, а Джинни ласково поцеловал в щеку, заставив покраснеть до ушей.

– Присаживайтесь, мистер де Линт, - холодно сказала миссис Лонгботтом, указывая на свободное место.
– Или вы предпочитаете, чтобы вас именовали как-то иначе?

– О нет, мадам, благодарю, прочими именами я сыт по горло, - сверкнул улыбкой Том и бесстрашно уселся напротив трех престарелых гарпий, сверливших его взглядами.
– Быть может, не станем ходить вокруг да около? Я знаю, что вы знаете, кто я таков, так что зря время терять?

– Да уж, не то я помру, не узнав, чем кончится дело, - буркнула тетушка Мюриэль, разглядывая Тома.
– Н-ну, молодой человек, и о чем же ты желаешь нам поведать?

– Я?
– изумился Риддл, взяв чашку чая, которую передала ему бабушка Цедрелла, и поблагодарив.
– Я полагал, мэм, что это вы расскажете что-нибудь интересное о состоянии дел мистера Сириуса Блэка. Мне, к сожалению, подобные сведения недоступны: нет связей, да и возраст , как видите, несолидный... Из газет же много не почерпнешь!

– Каков нахал, - выговорила тетушка и взволнованно протерла лорнет.
– И что же мы должны тебе рассказать?

– Полагаю, самое важное я знаю и так, - улыбнулся Том.
– Беда лишь в том, что я не представляю, каким образом можно добиться пересмотра дела мистера Блэка, учитывая то, что он заочно приговорен к смертной казни и находится в бегах. Судя по всему, стоит ему объявиться и даже попытаться сдаться властям, как его тут же отправят в камеру, а там, пока суд да дело, и до поцелуя дементора недалеко...

Бабушка Цедрелла нахмурилась, Том же продолжал:

– Поэтому, уважаемые дамы, если и предпринимать какие-то шаги в этом направлении, то заочно. Думаю, мистер Блэк выдаст доверенность на ведение своего дела надежному человеку, самому же ему до тех пор, пока смертный приговор не будет отменен хотя бы временно, а дело -- отправлено на доследование, лучше скрываться.

– Красиво говорите, юноша, - проронила миссис Лонгботтом, - убедительно. Уж не посещали ли вы курсы сценической речи?

– Что вы, мадам, всего лишь факультатив по риторике у профессора Эндерби, - улыбнулся Риддл.
– Помните его? Я ведь хотел стать преподавателем, поэтому посещал занятия для старшекурсников... Увы, теперь в Хогвартсе уже нет этих архаичных предметов -- риторики, логики, а жаль, многим бы это не помешало!

– Пожалуй...
– выговорила та, невольно поперхнувшись.
– Но вернемся к делу. Мистер де Линт.

– Можно просто Том.

– Том...
– повторила миссис Лонгботтом.
– Все верно, дети рассказали нам невероятную историю о том, кем вы являетесь на самом деле и откуда... хм... появились. Вы не можете не понимать нашей тревоги и... и...

– Том знает о маме с папой, - сказал вдруг Невилл.
– Он отличный легилимент, и я ему показывал, какие они теперь.

– Да, - негромко сказал Том.
– Я всё видел. Просить прощения за это я не могу: как ни банально это звучит, я не виноват. Вернее, не виновата та часть Тома Риддла, которую вы видите перед собою. Ну а с остатками своей личности я постараюсь разобраться, и это самое меньшее, что я могу сделать.

– Вы предлагаете поверить вам на слово?
– спросила бабушка Цедрелла.
– Да, выглядите вы вполне невинно, но под маскою овцы частенько таится настоящий дракон.