Предпринимательское право: современный взгляд
Шрифт:
С одной стороны, большинство правоведов убеждено, что «право – метафизический догматический концепт действительности, построенный на понятиях. Юристы живут в мире юридических понятий, но он неизменен уже много веков. Эта жизнестойкость, неизменность, во-первых, заслуживает уважения, а, во-вторых, многое объясняет» [139] . С другой стороны, новая технологическая реальность не позволяет формально «перенести» традиционные правовые институты и понятия к новым отношениям. Как и в годы рыночных преобразований конца XX века, требуется «существенное изменение юридического мышления, в особенности в области правового регулирования экономических отношений» [140] . Кардинальная перестройка традиционных рынков в условиях цифровизации, появление принципиально новых бизнес-моделей, внедрение технологических решений как замены правовых механизмов регулирования (например, автоматизированное разрешение споров на цифровых торговых площадках) свидетельствуют о необходимости изменения, прежде всего, отношения юристов к новым технологиям. В период достаточно жестких споров о природе блокчейна, необходимости запрета криптовалют, юридического закрепления понятий токена, цифровых активов и т. д. все вышеперечисленные элементы цифровой экономики вышли за пределы профессиональной сферы рынка и стали повседневной реальностью для большинства участников экономических отношений, в том числе граждан.
139
Гаджиев Г.А. Юридическая картина мира: лекция // Юридический вестник Дагестанского государственного университета. 2017. Т. 22. № 2. С. 7–13.
140
Алексеев С.С., Халфина Р.О. Право как средство социального управления. М.: Наука. 1988. // Известия высших учебных заведений. Правоведение. 1989. № 2. С. 104.
Таким образом, эффективность выбранных механизмов правового регулирования при смене технологического уклада определяет и потребность в изменении юридического мышления, в том числе среди профессиональных юристов. Ведь механизм правового регулирования всегда в большей степени направлен на создание «правовых конструкций (идеальных моделей правового регулирования) с точки зрения удобства законодателя (публичной власти)» [141] . Под механизмом правового регулирования понимаются взятые в единстве и взаимодействии все правовые средства (система юридических средств), с помощью которых осуществляется правовое регулирование. И в течение длительного времени именно юридические, правовые средства определяли способ воздействия государства на общественные отношения. В новых условиях уже технологии становятся конкурентоспособными элементами воздействия на общественные отношения наряду с иными механизмами регулирования. Более того, регуляторная и нормативная среда рассматриваются в качестве «барьера на пути формирования новых институтов цифровой экономики» [142] .
141
Вавилин Е.В. Осуществление и защита гражданских прав. М.: Волтерс Клувер, 2009. С. 67.
142
Программа «Цифровая экономика Российской Федерации», утв. распоряжением Правительства РФ от 28.07.2017 г. № 1632-р. URL: http:// government.ru/docs/28653/
Несомненно, что период некоторого «противостояния» технологий и регуляторной среды не может продлиться долго. Отсутствуют какие-либо предпосылки утраты влияния права на общественные отношения. Тем не менее требуется серьезное осмысление роли закона, права в условиях цифровой экономики, выбора эффективных механизмов регулирования, что своим следствием вызывает потребность в пересмотре теоретических представлений о системе права, прежде всего, отраслевого деления. Необходимость подобных изменений продиктована признанием перехода к «принципиально новой траектории развития» [143] . Данная новизна связана с цифровизацией основных отраслей хозяйствования – промышленности, транспорта, сельского хозяйства, активным внедрением новых форм инвестирования, платежных средств и пр., а также переходом к концепции «цифрового государства», новой идеологии функционирования государства как особой инфраструктуры по предоставлению услуг населению и бизнесу. При этом государство не превращается в подобие цифровой платформы, выполняющей лишь технические функции. В настоящее время именно власть является локомотивом всех изменений. Как отмечено в программе «Цифровой Казахстан», «государство выступит в роли катализатора экосистемы, способного генерировать, адаптировать и внедрять в производство инновации» [144] . Государство создает новые рынки, участвует в развитии отношений государственно-частного партнерства по созданию объектов цифровой инфраструктуры, то есть выступает основным драйвером цифровой трансформации отраслей экономики, формируя новые условия хозяйствования. Такое активное участие государства в экономике может вызывать существенные опасения, так как неизбежно влияет на конкурентные отношения. В российских условиях, когда доля государственного участия в экономике традиционно остается высокой, отмечаются низкие темпы приватизации и также традиционно отсутствуют эффективные меры по развитию малого и среднего бизнеса [145] , выделенная негативная тенденция только усиливается. С другой стороны, масштабы происходящей цифровой трансформации, их глобальный характер и скорость не позволяют отдельным участникам экономических отношений дать верную оценку последствиям этих изменений в краткосрочной и долгосрочной перспективе, определить факторы возможного роста или, напротив, выявить негативные последствия. Осознавая катастрофичность отставания в цифровизации общественных отношений, государства и экономики, власть действует на опережение, стремясь изменить и общее неприятие технологических изменений перехода к условиям цифровой экономики у населения и значительной части бизнеса.
143
Государственная программа «Цифровой Казахстан», утв. постановлением Правительства Республики Казахстан № 827 от 12.1 2.2017. URL: https:// online.zakon.kz/Document/?doc_id=37168057
144
Государственная программа «Цифровой Казахстан», утв. постановлением Правительства Республики Казахстан № 827 от 12.1 2.2017. П. 2.1.
145
Доклад Федеральной антимонопольной службы о состоянии конкуренции в Российской Федерации в 2017 г. Проект (версия от 20.04.2018). С. 15.
Отмеченные тенденции развития экономики требуют не только адекватного правового регулирования, но и теоретического осмысления меняющихся условий хозяйствования, взаимоотношений между государством и обществом, государством и бизнесом. На наш взгляд, именно наука предпринимательского права сможет определить основные концептуальные положения, основу правового регулирования цифровой экономики. Предпринимательское право базируется на признании приоритета комплексного, междисциплинарного регулирования общественных отношений [146] . В настоящее время достаточно сильны тенденции по усилению публичных отраслей права, введения ограничений и запретов, многие из которых предопределены существенными опасениями перед нарастающей технологизацией как экономических, так и общественных процессов. Институты гражданского права не обладают необходимыми регуляторными функциями для сохранения основополагающих принципов частного права с одновременным усилением публичных элементов. Существенной особенностью именно предпринимательского законодательства является то, что оно «в принципе не может быть только частным, или только публичным» [147] . Необходимый баланс может быть достигнут при применении тех методов регулирования, которые уже апробированы наукой предпринимательского права. В частности, институт саморегулирования многими рассматривается как единственно возможный (или преимущественный) применительно к технологии распределенных реестров.
146
Следует согласиться с позицией Е.П. Губина, согласно которой «в современных условиях развития общества и права лишь законодательные образования уголовно-правового направления сохраняют предметное единство норм, составляющих соответствующие законодательные акты. Большинство же законодательных образований составляют правовые акты, включающие разнородные нормы, в целом, однако, представляющие неразрывное единство». Применительно к анализируемым изменениям экономических условий данная тенденция будет лишь усиливаться. Губин Е.П. Государственное регулирование рыночной экономики и предпринимательства: правовые проблемы. М.: Юристъ, 2006. С. 1 10.
147
Губин Е.П. Государственное регулирование рыночной экономики и предпринимательства: правовые проблемы. М.: Юристъ, 2006. С. 1 13.
Не менее значимой проблемой, которую позволяет решить наука предпринимательского права, является определение роли государства как участника экономических отношений. В цивилистической традиции публично-правовые образования фактически противопоставляются основным субъектам гражданских правоотношений – физическим и юридическим лицам.
Новые формы влияния государства на экономику, такие как государственные корпорации и компании [148] , реализация стратегических инициатив внедрения инноваций в региональную экономику [149] и пр. в большинстве случаев не согласуются с традиционными институтами гражданского права и довольно непросто «вживались» в область частноправового регулирования. Причина связана с попыткой перенесения деления частного и публичного на все области законодательного регулирования. Возникающие же новые задачи, в том числе перед государством, не позволяют найти решение в подобной парадигме противопоставления. Требуется нахождение баланса между частноправовыми и публично-правовыми средствами воздействия на общественные отношения.
148
См.: Серова О.А. Еще раз о государственных корпорациях, или О новых задачах научных исследований // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2013. № 4. С. 325–330.
149
См.: Серова О.А. Правовой статус федерального университета: предпосылки и противоречия реализации концепции «Университет 3.0» / Современные проблемы юридической науки и правоприменительной практики. Сборник научных статей, посвященный 50-летию Юридического института БФУ им. И. Канта. Калининград, 2017. С. 66–74.
Применительно к рассматриваемому нами вопросу об изменении роли государства в условиях цифровой экономики следует опираться на вывод профессора Е.П. Губина о недопустимости рассмотрения государства как чего-то внешнего по отношению к бизнесу и обществу, и наоборот [150] . Трансформация государства в область платформенного (цифрового) взаимодействия с бизнесом и гражданами происходит параллельно с возрастающим значением общественного контроля, повышением значимости саморегулирования. Негативные последствия цифровизации в части нарушения личных прав граждан, манипулирования потребностями и запросами, выражающимися в заключении сделок в виртуальном пространстве, угрозы новых форм монополизации в сфере экономики требуют разработки дополнительных правовых средств противодействия. Можно привести в качестве близкого примера отношения социального предпринимательства. Решение социально-экономических проблем общества было найдено при помощи использования предпринимательских методов хозяйствования, усиления роли некоммерческих организаций на социально значимых рынках. Возможности государства в рассматриваемой области оказались снижены в сравнении с иными историческими периодами. Многие социальные проблемы в настоящее время решаются обществом самостоятельно, путем внедрения уже апробированных практик социального предпринимательства, заимствования аналогов зарубежных организационно-правовых форм социальных предприятий, формирования профессиональной индустрии в сфере благотворительности [151] . Таким образом, распространение идеи социального предпринимательства позволило активизировать гражданско-правовую активность населения во многих странах мира.
150
Губин Е.П. Государство и бизнес в условиях правовых реформ // Журнал российского права. 2015. № 1. С. 23–30.
151
Примером такой деятельности может служить концепция Благотворительного фонда «Друзья», функционирующего в качестве агрегатора знаний, ресурсов и опыта для других благотворительных организаций. Благотворительный фонд «Друзья» создает площадки и механизмы для франчайзинга успешных практик, сотрудничества фондов с бизнесом и государством. URL:(дата обращения 30.10.201 8).
Предпринимательское право позволяет закрепить механизм партнерских взаимоотношений государства с иными экономическими агентами. При этом должна быть реализована в условиях цифровой экономики и основная задача государства по обеспечению свободы экономической деятельности, сбалансированности интересов всех участников, защиты их прав и поддержки слабой стороны [152] . И мы видим первые примеры подобного законодательного реагирования на новые вызовы. В частности, с 1 января 2019 г. Закон о защите прав потребителей распространен на отношения между потребителями и товарными агрегаторами [153] . Значительные изменения ожидаются в части совершенствования антимонопольного законодательства, которое достаточно активно реагирует на изменения структуры рынков в условиях цифровизации [154] . Таким образом, предпринимательское право «“переводит” на подвергаемые регулированию общественные отношения требования объективных экономических закономерностей» [155] . Необходимо учесть, что в течение всего 2018 г. предпринимались неудачные попытки принятия законов о цифровых активах, цифровых правах. Принятие данных нормативных актов необходимо, в том числе, и для установления легальных дефиниций основных понятий, применяемых в сфере цифровой экономики. Однако достижение подобной цели правового регулирования осложняется отсутствием единой научной концепции, определяющей понятие и признаки таких категорий как упоминавшиеся цифровые права, криптовалюта, токены и пр. Определение той или иной технологии или ее отдельного элемента может быть дано лишь при раскрытии правовой природы этого явления, закрепления основных признаков. В российских условиях по многим причинам объективного и субъективного порядка решить данную задачу достаточно сложно. Тем не менее именно законодательство в сфере регулирования предпринимательской деятельности ранее демонстрировало примеры адекватного реагирования на изменившиеся общественные отношения, в том числе при отсутствии единой научной концепции.
152
Губин Е.П. Правовое обеспечение свободы экономической деятельности / Право и бизнес: конвергенция частного и публичного права в регулировании предпринимательской деятельности: сборник статей участников Международной научно-практической конференции, посвященной памяти Заслуженного юриста РФ, д. ю. н., профессора Коршунова Н.М. 5 июня 2015 г. / отв. ред. Ю.С. Харитонова. М., 2015. С. 23.
153
Закон РФ от 07.02.1992 г. № 2300-1 «О защите прав потребителей» // СЗ РФ. 1996. № 3. Ст. 140.
154
Пузыревский С. Необходимо определить особенности применения антимонопольного законодательства на цифровых рынках. URL:gov.ru/news/261 86
155
Губин Е.П. Право как инструмент решения экономических проблем современной России // Вестник Московского университета. Сер. 1 1. Право. 201 2. № 2. С. 3.
Подводя итоги, необходимо отметить, что сегодняшние цели правового регулирования отношений в сфере цифровой экономики самым тесным образом связаны с политикой, теми стратегическими задачами, которые обозначены государством в качестве первоочередных мер сохранения конкурентоспособности страны в мировом пространстве в условиях новой технологической революции. Право и законодательство не могут быть отделены от данных целей, но в состоянии минимизировать возможные просчеты, недостатки принятых решений и их последующей реализации. Как отметил профессор Е.П. Губин:
«Право связано с экономикой не непосредственно, оно определяется экономикой “в конечном счете”. Политика же связана с экономическим базисом значительно теснее. Через политику требования экономического базиса определяют содержание права… При этом право – относительно самостоятельное явление общественной жизни, что позволяет ему влиять на политику, устанавливать границы социально значимой деятельности государства» [156] . Современный уровень развития науки предпринимательского права позволяет решить обозначенные задачи и создать системные условия для формирования необходимой регуляторной среды цифровой экономики.
156
Губин Е.П. Право как инструмент решения экономических проблем современной России // Вестник Московского университета. Сер. 1 1. Право. 201 2. № 2. С. 4.
1. Алексеев С.С., Халфина Р.О. Право как средство социального управления. М.: Наука. 1988. 255 с. // Известия высших учебных заведений. Правоведение. 1989. № 2. С. 104.
2. Вавилин Е.В. Осуществление и защита гражданских прав. М.: Волтерс Клувер, 2009.
3. Гаджиев ГА. Юридическая картина мира: лекция // Юридический вестник Дагестанского государственного университета. 2017. Т. 22. № 2. С. 7–13.