Предтеча
Шрифт:
Но это было все-таки в степи, и не так уж далеко от родных мест. А здесь лес, остаться одному - погибнуть. И все же надо бороться! Если Чважи решит убить гвардейца, тот просто обязан защищаться, заставить паука умереть первым… Альхейм как мог прогонял эти мысли, но они будто роились над ним, как стая мух-кровососов.
Какие-то люди в лесу, явно одни. Будь с ними смертоносец, шатровики не сумели бы напасть. И эти люди выживают здесь, даже Чважи говорит, что может проиграть таким удальцам сражение. Что это за люди? Может быть,
"Во всех известных мне городах," - напомнил о себе Чважи.
Вроде бы паук не был раздражен. Неожиданно деревья расступились и путники оказались на поляне. Почему здесь не растут деревья? Альхейм задумался, даже сморщил лоб, чтобы поглубже задуматься. Осторожно, всматриваясь под ноги и переворачивая сухие ветви мечом, прежде чем поднять, он набрал хвороста для костра. Чважи в это время устроил паутину на ближайших деревьях. Ужинать он не собирался, паукам хватало одной трапезы в день, но к утру сеть должна была наполниться пищей. Хватит и человеку… Если он будет еще жив.
Гвардеец развел огонь перед самым наступлением темноты, подогрел вяленое мясо, лепешки. Вода почти закончилась, нечем было умыться. Альхейм вопросительно посмотрел на смертоносца.
"Ты сможешь утром напиться крови мух."
– Мы не любим пить кровь, ты же знаешь, - укоризненно покачал головой человек.
– Она не утоляет жажды, она солоноватая.
"И очень хорошо, что она солоноватая. Лучше не соли пищу, тогда тебе понравится кровь."
– Нет, Чважи, мне нужна вода. Давай подойдем к какому-нибудь озеру завтра, я быстро опущу туда котелок на копье, и поедем дальше.
"Ты потерял копье на реке, во время переправы," - напомнил смертоносец.
– Тогда срежу ветку.
"Хорошо, завтра ты получишь воду. Но только если мы будем поблизости. И если оба будем живы."
Альхейм вздрогнул. Что имел в виду Чважи? Неизвестных лесных людей или свои клыки, топорик гвардейца? Он даже зажмурился, чтобы не думать, не взвешивать свои шансы убить паука сидя в седле. Но бесполезно.
"Надо быть очень опытным воином, чтобы суметь это сделать. Убить меня не трудно, с разбитым панцирем я долго не протяну, но вот как при этом остаться в живых? Даже если я просто побегу вперед и ударюсь о ствол, ты слетишь на землю. А еще я могу упасть на спину и раздавить тебя. Могу залезть на дерево и ты вывалишься, не удержишься в седле. Смертоносца надо не просто убить, но убить очень быстро, чтобы остаться в живых."
Альхейм съежился у костра, глядя на красные угли. Никого вокруг, только зловещий лес. Он и Чважи. Если они поссорятся… Или уже поссорились? Что делать? Можно попробовать спрятаться между близко растущих стволов, имея при себе лук.
"Ты был не слишком хорошим стрелком, когда десятники испытывали вас на стоянках," - вспомнил Чважи.
– "Кроме того, я могу отойти,
– Чважи, я не хочу, не хочу говорить об этом!
– вскочил Альхейм.
– Мысли сами лезут ко мне в голову, и виноват в этом ты! Это ты первым заговорил об убийстве!
"Ты опять трусишь, гвардеец…" - смертоносец продолжал трудиться над паутиной уже в полной темноте. Сейчас он был высоко, возле самых верхушек деревьев.
– "Мне ненавистна трусость. Только двуногие из всех разумных существ умеют бояться. И лгать."
– Разве жуки-огневики не умеют лгать?
– с облегчением спросил Альхейм, надеясь сменить тему.
"Не умеют," - отозвался Чважи.
– "Жуки ищут способ сказать правду так, чтобы их можно было понять по разному. Но солгать они не смогут, это ниже их достоинства. Да, у них тоже есть достоинство, хотя это не совсем то, что под этим понятием подразумеваем мы, смертоносцы. И еще у них нет чести. А у многих людей - есть. Но каждый человек может солгать, а муравьи, пчелы, жуки - нет."
– Тоже мне, разумные расы!
– натужно хохотнул Альхейм.
– Пчелы и муравьи. Да они совершенно бестолковые.
"Разумом они наделены в меньшей степени, чем мы," - согласился Чважи.
– "Но они безусловно разумны. Они строят города и защищают потомство сообща."
– Как шатровики!
"Нет, иначе. Однако шатровики тоже разумны."
– Еще и шатровики… - скептически ухмыляясь, покивал головой Альхейм.
– А я вот считаю, что способность лгать, придумывать то, чего нет - человеческий способ защищать свое потомство. Ведь у нас даже хитина нет, не говоря уже об огненных факелах или Гневе.
"Вы младшая раса," - скромно сказал Чважи.
– "Самая отвратительная. Века жизни со смертоносцами исправили многих из вас, но никого до конца."
– Вот как?!
– рассердился Альхейм.
– Почему же тогда вы заключили с нами Договор? Потому что мы нужны вам!
"Да. Но мы нужны вам больше. Мы спасли двуногих от истребления. Ты же сам говорил, что когда останешься один, неминуемо погибнешь. С вашим способом размножения у человеческой расы нет шансов выжить в одиночку."
– Я не говорил об этом, а думал, - сердито поправил его Альхейм и набил рот мясом.
Дела складывались совсем не лучшим образом. Повелитель и его армия погибли, город обречен, вокруг лес, населенный страшными незнакомыми тварями, в том числе двуногими, а Чважи все сильнее раздражается на спутника. Вероятно, это как-то связано с его одиночеством. Многие смертоносцы сходили с ума, оставшись без сородичей хоть на несколько дней…
Удар лапы перебросил человека через костер, одна из пряжек на доспехах не выдержала, и с сухим щелчком разломилась. Подняв голову, Альхейм выплюнул пищу, закашлялся.