Прекрасная толстушка. Книга 2
Шрифт:
Шеф, будто только и ждал моей реакции, сразу же предложил мне:
— Хочешь, научу? Никакой силы тут не требуется. Толь ко знание и некоторый навык. Я такие приемы знаю, что ты через десять минут научишься и сможешь бросить любого, кто на тебя нападет. Девушке совершенно необходимо знать эти приемы. Давай, давай, не бойся, здесь мягко. Да сбрось ты эту дурацкую простыню! Она же тебе мешает.
Он за руку вытащил меня на середину матов и уже показывал, как делать правильный захват, как перемещать центр тяжести
— «Мельница» — это уже не из классической борьбы, это из самбо. Секретный прием! — часто дыша, пояснял он. Я заметила, что он при этом сильно возбудился… Мне стало неудобно, и я оглянулась… В тренировочном зале никого не было… Я да же не заметила, когда все ушли. «Ага, вот оно как задумано! — пронеслось у меня в голове. — Ну ничего, насильно ты меня не возьмешь, даже и с помощью своих приемчиков…»
А он продолжал увлеченно показывать мне приемы борьбы и, когда я повторяла за ним, от восторга бил в ладоши. Мы оба были распаренные, скользкие от пота, тела наши скользили, и создавалось совершенно необычное ощущение, довольно приятное…
На то, что у него встал, я старалась не обращать внимания. А он, похоже, даже не замечал этого, так увлекла его борьба. Во всяком случае, он ни разу не прижался ко мне специально этим местом…
— Ну, все! Ты теперь просто мастер спорта! — дрожащим голосом сказал он. — Тебя можно заявлять на соревнования. Ты такая сильная… И ноги и руки…
И он с восхищением ощупал мою руку, как тогда, при знакомстве в кабинете.
— Ну, все! Теперь проводим одну схватку по всем правилам…
— Я устала, — сказала я и сделала шаг к двери.
— Ничего, — сказал он умоляюще и преградил мне дорогу, — только одну схватку… Только одну! Это быстро…
— Но там нас ждут… — сказала я. — Что они подумают?.
— Подождут, подождут… Ничего они не подумают! Кто они такие, чтобы думать! Давай, давай, вставай в стойку… Я тебя все равно не выпущу без схватки…
Его глаза лихорадочно блестели, руки тряслись от напряжения. «A черт с ним, — весело решила я. — Когда еще мне удастся побороться с мужиком».
— Ну держись, Геночка! — сказала я и неожиданным движением обхватила его рукой за шею и сделала, как он учил, бросок через бедро… От неожиданности он рухнул как подкошенный, Навалившись на него всем телом, я попыталась перевернуть его на лопатки, но он ужом выскользнул из моих объятий.
— Умница, умница, давай, еще немножко давай… — бормотал он. Рот у него прыгал. В глазах было нечто такое, что бывает у ошалевших от страсти мужиков, которые, не видя ничего перед собой, прут напропалую и которым лучше не сопротивляться… Я видела такие глаза всего лишь раз, когда Николай Николаевич практически изнасиловал меня, но это выражение запомнила на всю жизнь…
А между тем он стремительно подныривал под мои не такие уж расторопные
Мы схватились снова. На меня напал азарт борьбы, тем более что я чувствовала, что могу его повалить. Он, безусловно, в сто раз лучше меня владел приемами, но я была явно сильнее и килограммов на тридцать тяжелее…
Теперь мне удалось удачно обхватить его двумя руками за талию и я, легко приподняв, перевернула его в воздухе, после чего мы вместе рухнули на маты. Причем я сверху. До чистой победы мне оставалось только додавить одно его плечо и прижать к матам, но тут в его глазах я увидела такой ужас и отчаяние, что невольно ослабила нажим и позволила ему выскользнуть из-под меня…
Пусть он победит и отвяжется от меня, решила я. Мне это было совершенно безразлично, а для него, очевидно, эта победа значила больше, чем победа. Я подумала, что если он проиграет женщине, то ужасно пострадает его мужское самолюбие…
И я оказалась права, но только отчасти…
Сопротивляясь только для вида, я ему позволила чисто про нести бросок через бедро и прижать мои лопатки к мату. Сколько восторга и удовлетворения было в его глазах в этот миг. Он даже вскрикнул, как кричат мужики от любви, и, расслабив объятия, некоторое время лежал на мне пластом, мелко подергиваясь всем телом. Потом медленно сполз с меня и протянул мне неверную руку, чтобы помочь встать. И сам чуть снова не упал, когда я на нее оперлась, поднимаясь с пола.
Мы были такие извозюканные в пыли, что отправились сразу в душевую. Потом так же вместе пошли в парную. Он заметно пошатывался…
Случайно взглянув на его плавки, я увидела, что там снова маленький бугорок. Даже меньше, чем был сначала. И еле заметное мокрое пятнышко… На меня он смотреть почему то избегал.
Потом в парной собрался весь народ, и мы снова всей гурьбой побежали купаться в озере. Алла подплыла ко мне вплотную и со значением спросила:
— Ну, что, поборолись?
— Поборолись… — смущенно сказала я. Мне почему-то стало стыдно своего внезапно проснувшегося спортивного азарта.
— Он положил тебя на лопатки?
— Положил, но только потому, что я сама поддалась… не сдержалась и похвалилась я.
— Значит, он и тебя выеб, — удовлетворенно ухмыльнулась Алла. — Я почему-то была уверена, что с тобой у него этот номер не пройдет… — Она повернулась и поплыла к берегу.
— Постой, постой… — я двумя сильными гребками догнала ее. — Я что-то не поняла.