Прекрасный белый снег
Шрифт:
В этом странном ступоре Венька просуществовал почти весь следующий год, а может и побольше, значения большого это не имеет, важно то, что потихонечку он приходил в себя после очередной своей бизнес-эпопеи, у него снова появилась жажда жизни и желание что-то изменить.
Жизнь, однако, вокруг них со Светиком кипела, страна менялась прямо на глазах. На улицах появлялось всё больше дорогущих иномарок, и за рулём сидела уже не стриженая ёжиком братва, эти суровые парни один за другим уходили кто в прошлое, а кто и на Северное кладбище. С пугающей быстротой их заменяли чиновники всевозможного калибра, по гражданке одетые менты и ФСБшники, а также близкие к этим категориям люди бизнеса. На городских окраинах буквально как грибы, прямо из-под земли и с дикой скоростью росли огромные торговые и бизнес центры, парки развлечений и застеклённые зеркалкой по периметру бесчисленные, всех калибров кабаки и казино. Центр же города, по большей части Невский, всё больше превращался в какой-то один сплошной бутик, он же модный ночной клуб Золотые куколки — Golden Dolls, или ещё что-нибудь в подобном духе. Страна же тем временем стремительно (грамотные люди это прекрасно понимали, недаром всё больше и больше денег обнальными каналами уходило за границу), буквально семимильными шагами приближалась к пропасти, стояла уже прямо на краю. И жаркое дыхание больших денег чувствовалось вполне отчётливо. Их, эти большие деньги, требовалось незамедлительно освовоить, с тем чтобы получить ещё большие из тощего казалось бы, для различных "прочих", и очень щедрого для своих бюджета. В больших городах, в первую очередь в Питере и в Москве конечно, уже совсем по настоящему заработали валютные и фондовые биржи, с бешеной скоростью, стрелой, буквально в небеса летел отечественный фондовый рынок, и те кто успел вовремя запрыгнуть в этот поезд богатели прямо на глазах. При биржах и неизвесто кому в действительсти принадлежащих банках, зачастую с молчаливого согласия наичестнейшей в мире налоговой полиции цвели и пахли многочисленные финансовые и инвестиционные компании, брокерские конторы и паевые фонды. По большей части, впрочем, занимались они все одним и тем же — банальной обналичкой и переводом тех самых, горячих денег за рубеж.
Как бы то ни было, однако, деньги у людей, у нужных, правильных людей, внезапно появились, и в большом количестве. Их надо было тратить, и немедленно, пока в стране что-нибудь весёленькое опять не приключилось...
И вот тогда-то, в те самые, тяжкие для одних и прекрасные для других времена расцвета финансового капитала, Веньке опять позвонил его старый друг Валерка...
Глава тринадцатая
Трудился теперь этот, чем-то напоминающий Веньке его самого беспокойный парень на бирже, Санкт-Петербургской Фондовой Бирже, и числился там, как впрочем и подавляющее большинство мелких и не очень, зарабатывающих по большей части не совсем законными операциями с валютой жуликов, совершенно номинально. Имел хоть и небольшую, но зато свою, совершенно отдельную кабинку для расчётов, за вторым постом охраны в дальнем зале, а также крохотный, в метр шириной кусочек стойки в первом, большом торговом зале. Помимо валюты, как и большинство на бирже, он брокерил понемножку на обнале и переводах за рубеж, сам же однако, влезать в этот, хоть и реально денежный, однако довольно скользкий и даже опасный временами бизнес не хотел. "Всех денег, — говорил Валерка, — не заработаешь, на хлеб пока хватает, а спать хочется спокойно."
И тем не менее, хватало видимо не очень, или ещё немного захотелось, и в данный момент он прощупывал новую, очень по его словам, перспективную, денежную тему.
Этому, как его называли их общие друзья, неугомон-неугомонычу, насколько помнил его Венька никогда на жопе ровно не сиделось: он без конца влезал в какие-то новые, как ни странно успешные поначалу авантюры, по старой привычке мутил свой мелкий контрабас, но самое главное, всегда, чудесным каким-то образом успевал вовремя услышать запах жареного и соскочить при первом признаке опасности.
Не так давно, в общем-то случайно, к счастью или несчастью, это мы очень скоро выясним, нелёгкая занесла Валерку в Индию. От одного слова Египет, или к примеру Турция, его просто воротило, а тёплого моря, особенно зимой, Валерке, как и всем, иногда хотелось тоже. И вот однажды, в начале января, когда после новогодних бурных возлияний сограждане ещё недели две приходят в чувство у телевизора с бутылочкой пивка, в то время как некоторые, кому в жизни больше повезло, делают примерно то же самое с бокалом Мартини на Бали, Валерка купил горящую путёвку, за пару дней оформил документы, и вскоре, с толпой каких-то хипанов и кучкой лиц вполне пенсионного возраста, уже вылезал из старенького Боинга в аэропорту Васко-да-Гама, в Гоа.
В маленьком, под каким-то нелепым названием Мандрем посёлке на севере Гоа, куда вместе с несколькими парами пенсионеров уже последними привёз Валерку туристический автобус оказалось как-то тихо, пожалуй даже слишком для неугомонной Валеркиной души. С десятка два бамбуковых бунгало, пальмовая роща и одинокий шек — маленькое прибрежное кафе на пляже, чайки, вороны, пустой ресторан и тишина. Нет, ему конечно хотелось поваляться дней десять на песочке, покупаться и позагорать, за этим он, собственно, сюда и ехал, но такого Валерка совсем не ожидал. И несмотря на то, что Индию наши соотечественники в то время почти ещё не знали, в инете он всё же кое-что что нашёл, и ожидания его были несколько иными...
Он поплескался на волнах в солёном до горечи, тёплом океане, пытаясь заснуть хоть ненадолго крутился битый час под солнцем с боку на бок, и вскоре ему это надоело. В прибрежном шеке ему подали бутылку отвратительного пива под названием Кингфишер, потом вторую, на третьей он решил двигать на разведку. К тому же, было бы не лишним поменять валюту: баксами платить за эту индусскую отраву Валерке не хотелось. Бармен, он же судя по всему хозяин шека, недолго думая посоветовал съездить а Арамболь, посёлок минутах в пятнадцати езды на рикше — на тук-туке, или в получасе ходьбы от Мандрема по пляжу.
Он поднялся наверх, сел у рецепции в тук-тук и вскоре уже ехал по Мэйнроад Арамболя, большого весёлого посёлка на самом севере Гоа. С девчёнками в обнимку, в дреддах и просто волосатые, небритые, в рваных майках хиппи, бесчисленные скуттеры и байки, живая музыка, открытые кафе, люди с гитарами и барабанами, запахи чего-то жареного острого и вкусного: чего-то именно такого он здесь и ожидал. Всё это это так заманчиво кружилось и плавало перед его полупьяными глазами, что Валерка сразу понял: завтра же он перебирается сюда.
Подробно описывать приключения Валерки в Арамболе автору кажется бессмысленным, он всё же не герой нашего романа. Скажу лишь только, что на путёвку свою Валерка плюнул и следующим же утром перебрался в Арамболь, где в небольшом отельчике под странным названием Фамафа снял за какие-то копейки вполне приличный номер, с душем, туалетом и широкой, покомнатными секциями тянувшейся вдоль здания отеля лоджией. И здесь-то, на этой самой лоджии, всё и началось. Именно здесь он познакомился с Костяном.
Однажды ночью, почти уже перед отъездом, под сигаретку он потягивал на лоджии сладенький портвейн с водичкой пополам. Дневная жара к тому ночному часу ушла далеко на запад, откуда-то с Мейна доносились негромкие голоса и тихий перезвон гитарных струн. Высокий, налысо бритый парень с соседнего балкона спросил по-русски огонька. Они разговорились. Костян, так звали парня, здесь оказался старожилом, в Индию мотался уже лет пять, жил тут подолгу и работал со своими маленькими группами, по большей части из Москвы. Когда-то он был военным переводчиком, отлично знал английский и очень прилично говорил на хинди. Не долго думая он предложил забить косяк, или маленькую плюшку, и уже к рассвету парни были лучшими друзьями. Вот он-то и натолкнул Валерку на эту новую, ещё не раскрученную нашими жуликами тему: камни, драгоценные камни, изумруды, рубины и сапфиры, ну и конечно бриллианты. А очень скоро, через пару месяцев всего-то, они уже отправились в Мумбай, за первой, небольшой партией камней.
Всё это, под бутылку виски, Валерка рассказывал своему другу и его очаровательной жене Светлане на кухне Венькиной квартиры, на Чёрной речке, вечером, в самом начале лета.
— Да, Валерчик, ну ты даёшь, — поглядывал на друга Венька. — И откуда только в тебе всё это берётся? Брюлы, рубины. Сапфиры какие-то. Я и не видел такого никогда. Ну ты даёшь...
— А скажите, Валера, как вам Индия? — спрашивала Светка. — Понравилась? Ужасно интересно... Тоже бы хотелось побывать... А то вот, — улыбалась она поглядывая на Веньку, — кроме как в Польше нигде ещё и не бывала...