Прекрасный белый снег
Шрифт:
Буквально парой тихих фраз этот «бухгалтер» мог без труда вогнать свою команду в такой животный ужас, что девки беспрекословно лезли на высокое бревно, на брусья, да хоть на потолок, и выполняли всё, что им прикажут. А иногда, хотя и в самых крайних случаях, желательно без посторонних взглядов, мог и скакалочкой по мягкому месту приложиться, разок-другой пройтись. Да как пройтись! Так что девчонки, понятно, в Михал Юриче душ своих не чаяли и прозвище ему дали соответствующее. Трудно любить кусачую собаку…
Маленького Светика, однако, все эти ужасы спортивной жизни пока ещё как-то не коснулись, в сравнении с другими она была совсем ещё малышкой. Старшие к Светке относились хорошо, никто не задевал, воспитывать не собирался, и даже, скорей, наоборот: девчонки помогали ей в каких-то мелочах,
В группе её называли Светиком, Светуликом, бывало, шкодой, и ласково – маленьким нашим Светуёчком. Да и Михал Юрич сразу как-то выделил её среди других – немного, чтобы, как он прозрачно намекнул однажды, девочки не очень ревновали. «Мы же тут у нас, – сказал он как-то с небольшой усмешечкой, – все, понимаете, с характером, самые лучшие на свете». А девочки и не ревновали, вовсе, в команде маленького Светика все очень быстро полюбили, её такая ещё детская и наивная готовность всегда прийти на помощь, покладистый характер, и в то же время совсем уже не детское упорство, временами переходящее в упрямство, старших девчонок подкупили сразу и безоговорочно.
Глава одиннадцатая
Михаил Юрьевич оказался прав: весеннее первенство «Зенита», по второму взрослому, Светка выиграла легко и даже без большого напряжения, по-настоящему соревноваться ей там оказалось действительно и не с кем. Ей вновь торжественно вручили грамоту, очередной маленький будильничек, с большим запасом она выполнила второй взрослый и получила место в зенитовской команде на предстоящем уже очень скоро юношеском кубке Ленинграда.
Весенний кубок Ленинграда обычно проводился в СКА, в большом, двумя высокими трибунами зале на Инженерной улице, совсем недалеко от цирка. На произвольную программу зрителей обычно набивался полный зал: родители, подруги и друзья, чаще из своего же зала, чем из школы, заглядывали, бывало, и студенты, из Лесгафта – института физкультуры, с кафедры гимнастики, эти обычно сидели кучками человек по десять. Особое же место всегда принадлежало ветеранам – так называемым, конечно, не старикам-пенсионерам, нет, молодым ещё парням и девушкам, недавно завершившим свою карьеру на гимнастическом помосте. Эти угадывались безошибочно и сразу. Переступив порог, они внимательно осматривали весь зал, долго здоровались со всеми присутствующими тренерами, найдя своих, таких же «ветеранов», шумно пробирались по трибунам, и наконец, добравшись, тут же начинали обсуждать, кто первым бежит в соседний гастроном и где провести остаток вечера. В общем, народу на второй день соревнований набиралось много.
Уже после первого снаряда, вольных упражнений, которые, пусть и дрожащими коленками, она отработала отлично, Светка как-то сразу успокоилась, собралась наконец, и полная уверенность в себе, в том, что теперь-то уж точно всё будет хорошо, она нигде не упадёт и, как выражался Михаил Юрьевич, коровой на помосте не растянется, её уже не покидала.
Высокие зрительские трибуны в этом, длинной кишкой, совсем не широком зале располагались буквально в паре метров от ковра, дорожки для разбега на прыжок, бревна и брусьев, и выступавшие перекидывались, бывало, парой слов с кем-то из своих из знакомых, здоровались, обнимались, жали руки. Родители маленького Светика сидели во втором ряду; на них, однако, да и на трибуны вообще она старалась не глядеть: лишние эмоции сейчас ей были ни к чему. И только мельком, в дальнем углу справа, заметила она странного своего поклонника, Колю с рынка. Правда, заметила, и только. Быстрая мысль «А он-то как здесь оказался?» мелькнула в её головке и тотчас улетела, сейчас ей было точно не до Коли.
Последним снарядом в зенитовской команде шло бревно, её нелюбимое бревно, с которого она вечно падала на тренировках. С ударом гонга объявили пятиминутную разминку, и диктор зачитал текущие результаты соревнований. К выходу на заключительный снаряд она, как выяснилось, подошла второй, на первом месте шла Марина Ковалёва, рыженькая, на год старше Светки девочка из «Динамо». Разделяло их всего две десятых балла. «Ну вот, сейчас всё и решится», – как будто отрешённо подумала
Ощущений своих, во время исполнения довольно сложной для неё программы, Светка, как это ни странно, не запомнила. Осталось только чувство какого-то удивительного полёта: словно со стороны увидела она, как маленькая, стройненькая девочка, запрыгнув с мостика на высокое бревно, выполнила без единой ошибки свои фляки, сальто, развороты и шпагаты, и только приземлившись, чётко на сведённые полусогнутые ноги, услышала звонкое, на весь зал хором: «Стой!!!» И она стояла, стояла не шелохнувшись, сияющая, не сделав даже малейшего шажочка, стояла и улыбалась всему свету…
Потом её обнимали старшие подруги и тренер, какие-то не известные ей люди жали руку, она подошла к трибуне, и её тоже обнимали и целовали счастливые родители, и даже Коля с рынка, спустившись вниз, весь красный, немного заикаясь от волнения, сказал ей: «Поздравляю! Так здорово всё получилось!», и тут она сама, смутившись вдруг от неожиданности, чмокнула его быстро в щеку: «Спасибо!»
Минут уже через пятнадцать в центр ковра вынесли большой, тремя кубами пьедестал, под марш советских лётчиков команды выстроились по периметру, и началась торжественная церемония награждения.
Девчонки Михал Юрича заняли второе место, «Динамо» они всё же пропустили, совсем чуть-чуть, буквально на каких-то три десятых балла. А старшая их девочка, тоже Света – Богданова, в мастерах спорта оказалась первой. Свете уже исполнилось шестнадцать, и через год она заканчивала школу, спортивный интернат, куда со временем планировалось перевести и маленькую Светку.
В холле зенитовского зала напротив гардероба располагался большой красивый стенд, крупными буквами надпись за стеклом гласила: «Наши спортивные достижения». Здесь дети и родители, равно как и прочие поклонники гимнастики, могли увидеть фотографии бывших и нынешних чемпионок всех мастей, медали, грамоты и великолепные сверкающие кубки. Случалось, и маленькая Светочка задерживала свой взгляд на этих сияющих трофеях – буквально на минутку, по дороге в раздевалку. Она разглядывала эти кубки и медали, покачивала восхищённо головой, и грезились ей чудные картины: огромные, ярко освещённые дворцы спорта, полные зрителей трибуны, ей слышались торжественные марши, она словно видела всё это наяву: олимпиады, кубки мира, награды и лица счастливых победительниц…
Свете Богдановой, с улыбкой поднявшейся на пьедестал почёта, Саша Дитятин, олимпийский чемпион, вручил именно такой, огромный, сверкающий в свете ярких ламп серебряный прекрасный кубок. На небольшом судейском столике Светка приметила ещё несколько таких же, разве чуть поменьше, и маленькое её сердечко радостно забилось в ожидании. И, наконец, диктор объявил торжественно: «По результатам соревнований во втором разряде среди девушек первое место заняла Светлана…» – тут он назвал её фамилию, с носочка она вышла в середину и поднялась на верхнюю ступеньку пьедестала. За ней, на две ступенечки пониже, поднялись девчонки из «Динамо», они неловко обнялись, пожали друг дружке руки, и седенький пожилой дяденька – завуч из её «Зенита», Николай Васильевич, тоже, как выяснилось, какой-то бывший чемпион, вручил им грамоты и каждой надел по маленькой, но довольно увесистой медали. Кубка же, однако, никакого, он, как ни странно, так и не принёс.
– А кубок? Как же кубок? – немного растерянно спросила Светка.
– Поздравляю! Молодец, Светик! Так держать! – улыбнулся Николай Васильевич в ответ. – А кубок… Попозже кубок будет. Через недельку… – и, приобняв её слегка за шею, прошептал: – Говорят, он в чистке. Ты подойди ко мне, на следующей неделе…
– Хорошо, – облегчённо выдохнула Светка. – Подойду…
Через неделю выяснилось, что кубок переходящий и его всё никак не может сдать предыдущая победительница чемпионата, ещё же недели через две сказали, что он всё же в чистке. Потом Николай Васильевич был занят подготовкой к лагерному сезону, а вскоре и Светик с девчонками отправились под Лугу, в тот самый лагерь в посёлке Толмачёво, и о кубке наша Светочка почти забыла. Но всё же, иногда, она вспоминала тот чемпионат, сверкающие те, вручённые другим девчонкам кубки, и ей казалось отчего-то, что взрослые дяденьки и тёти её за что-то обделили, и обделили совершенно незаслуженно…