Премьер. Проект 2017 – миф или реальность?
Шрифт:
Раз уж речь идет о наших внешнеэкономических делах, то не могу не сделать очередное отступление и не сказать, что во вторую половину 1991-го и первую 1992 года общественное мнение будоражили опытные газетные волки, спекулировавшие на этот раз на преступной распродаже (терминология газетная, не моя) отечественных запасов золота и алмазов. Что же было на самом деле?
Начнем с золота. Во-первых, продажа его за рубеж никогда заранее не планировалась. Нефть, газ, лес, другое сырье, даже алмазы — о них речь впереди — все это предусматривалось в годовых планах экспорта. Золото же всегда береглось «на всякий пожарный», тем более что таких случаев в стране хватало с избытком ежегодно. Во-вторых, до недавних пор точные данные обо всех запасах золота в СССР знали едва ли не только трое — Генеральный секретарь, он же впоследствии Президент, министр финансов и Председатель Совета Министров, то есть я. Может, конечно, еще кто-то знал, о ком мне не известно. Другое дело, что особо сообразительные могли примерно определить наш золотой запас, сопоставив данные о его продаже за границу, внутреннее потребление и т. д.
В общем, когда я возглавил Совет Министров СССР, золотой запас страны на 1 января 1986 года равнялся 587 тоннам. К 1 января 1990 года он составил 784 тонны. Каждый отдельный факт продажи золота в годы моего премьерства непременно согласовывался с Горбачевым и осуществлялся только после официально оформленного решения. В каких случаях это делалось? В экстремальных, естественно! Не хватает, допустим, 30 миллионов тонн фуражного зерна. Сверстывали план на один урожай, а получили другой. Скот из-за этого резать не станешь — завтрашнюю продовольственную базу подорвешь, а планы по продаже, например нефти или газа, уже сверстаны, увязаны с внутренней потребностью, и на излишки рассчитывать нечего. Вот и приходилось, скрепя сердце, расставаться с золотом. Или, как в 1990 году и, насколько мне известно, впоследствии, отдавать в залог — под кредит, хотя я терпеть не мог помногу одалживаться.
Почему скрепя сердце? Не в последнюю очередь потому, что добыча золота в Союзе была не так уж велика: в 1989 году она составила 302 тонны, в том числе в России — 202 тонны. Остальное, естественно, в других союзных республиках. И всякие иные — сенсационные — цифры являются плодом воображения или намеренной дезинформации общественности. Примерно половина добытого уходила на внутреннее потребление, в основном на ювелирные изделия и электронику. Остальное шло на продажу за рубеж и накопление запасов.
Учитывая, что продажа золота — самый легкий и быстрый способ получения валюты, на меня давили все. И мои заместители, и секретари ЦК, особенно — отвечающие за сельское хозяйство, да и сам Горбачев не оставался в стороне. Так что эти двести без малого тонн, на которые за пять лет увеличился золотой запас страны, дались мне нервами, которые я потратил, сражаясь с теми в высших властных эшелонах, кто считал возможным продавать золото даже без крайней необходимости, не отвечая при этом за его запас.
После сенсационного сообщения Григория Явлинского в 1991 году о том, что в стране осталось лишь 240 тонн золота, волна публикаций захлестнула печать. Не остались в стороне и другие официальные лица. Золотая карта стала разыгрываться мощно и широкомасштабно. Президент России в своем выступлении сообщил всему миру и своим согражданам, что золотой запас в стране на начало перестройки был равен 2300 тоннам золота.
Я только что написал об истинных, а не мифических запасах золота в слитках. Специально подчеркиваю эту последнюю деталь, так как ни ювелирные изделия, ни музейные ценности, ни антиквариат в запасе не числятся. Из закрытой информации я знал, что действительно запас в объеме 2300 тонн в стране был — только во время Сталина. Но больше такой цифры в стране никогда не было. Знаю также, что Никита Сергеевич Хрущев в начале 60-х только в один неурожайный год продал 650 тонн золота. Не знаю, кто как, но я помню голод 1946–1947 годов. В то время я учился в техникуме. Половина ребят в нашей группе пухли от голода. Через много лет я узнал, что и тогда ни одного килограмма золота Сталиным не было продано и ни одной тонны зерна не куплено. Более того, государственный резерв зерна был выше, чем я получил по наследству от своего предшественника через 40 лет.
Мои публикации поубавили «золотые страсти». Но чуть позже, как по команде, в газетах и на телевидении всплыл новый вопрос — на этот раз о платине. Очевидно, придется довести до сведения читателей некоторые данные.
Наша страна является одной из ведущих по производству этого драгоценного металла. Здесь цифры и производства, и потребления совершенно не сопоставимы с золотом. Да и область применения, в том числе и в ювелирной промышленности, значительно уже. Порядок расхода платины точно такой же, как и золота. В 1986 году ее годовое производство составило примерно 60 тонн. Внутреннее потребление — 50 тонн и экспорт — 10 тонн. Запас был в то время 40 тонн. К концу 90 года цифры были, соответственно, 70, 50, 13 и запас — 60 тонн. Как видно из этой статистики, запас вырос на одну треть и был выше годового потребления этого металла.
Наконец, об алмазах. Крупнейший немецкий философ и ученый Средневековья Альберт Великий писал: «Если хочешь победить своих врагов, возьми камень, называемый алмазом…» Такими словами выражалась ценность и значимость этого вечного камня. Советский Союз в послевоенные годы создал мощную индустрию, которая давала четверть мировой добычи алмазов. Почти вся (98 процентов) их добыча сосредоточена в Якутии.
Такой объем добычи позволил нашей стране стать одним из крупнейших поставщиков алмазного сырья в мире. По некоторым данным, СССР обеспечивал от четверти до трети мирового экспорта ювелирных алмазов и около 10 процентов бриллиантов. Например, только в 1991 году было продано примерно 10 миллионов карат алмазов и 500 тысяч карат бриллиантов. Действовавшая система обеспечивала в то время плановое распределение ежегодной добычи: удовлетворение внутренней потребности — ювелирная промышленность и технические алмазы; экспорт; пополнение резервов Государственного хранилища. Внутренние потребности страны обеспечивались в полной мере, а резервы достигали объема нескольких годовых добыч.
Что же касается продажи алмазов за рубеж, то мы, подобно многим в мире, экспортируем их через корпорацию «Ди Бирс». Как известно, одним из основателей этой гигантской корпорации был Эрнст Оппенгеймер, эмигрировавший из Германии в ЮАР в конце прошлого века. В честь столетия корпорации из алмаза в 599 карат, найденного на легендарной шахте «Премьер» в ЮАР, был изготовлен уникальный бриллиант «Столетие» массой в 273 карата.
«Ди Бирс» контролирует 50 процентов добычи и 90 процентов оптовой продажи алмазов и бриллиантов в мире. Наша страна сотрудничает с этой корпорацией более 30 лет, продавая в основном необработанные алмазы. До уничтожения СССР у нас было всего лишь шесть гранильных заводов, которые обрабатывали только 15–17 процентов ассортимента экспортируемых алмазов. Отсутствие достаточных мощностей и несовершенное технологическое оборудование не позволяли увеличить удельный вес в экспорте обработанных камней. И мы невольно как бы подкрепляли утверждения «Ди Бирса» о том, что не всегда оправдано обрабатывать алмазы в стране добычи. Может быть, в каких-то случаях это и так, но не по отношению же к таким огромным странам, как СССР и Россия! Мы прекрасно понимали подоплеку пропаганды подобных взглядов. Конечно, нам нужно было развивать свою собственную алмазную обрабатывающую промышленность, но, к сожалению, сил на это не хватало. Так что пока и существуют в мире лишь исторически сложившиеся, ставшие традиционными центры обработки алмазов — Антверпен, Тель-Авив, Бомбей и Нью-Йорк. Правда, сейчас, можно сказать, лед тронулся: в Якутии начинают работать новые, современные предприятия по обработке алмазов.
Уникальность положения этой корпорации, успешно действующей в условиях жестких антимонопольных законов, поражает всех. «Ди Бирс» контролирует мировые цены, регулируя рынок сырья и бриллиантов. Для этих целей она скупает сырье в объемах, гораздо больших, чем требуется для ежегодной продажи: на 2–2,5 миллиарда долларов. Вокруг деятельности этой «империи» не утихают споры во всех концах света. Не было и нет сегодня единого мнения по этому поводу и в нашей стране.
Все, кто садился в кресло Председателя Совета Министров СССР, со временем сталкивался с жесткой хваткой «Ди Бирс» и начинал искать возможности обойти монополиста, продать самостоятельно и подороже достаточно крупную партию алмазов помимо тех официальных нескольких процентов их экспорта, которые нам по договору с корпорацией дозволено реализовать самим на мировом рынке. Все считали, что «Ди Бирс» нам, как и всем остальным, крупно недоплачивает. Я не оказался исключением. Если не ошибаюсь, в начале 89-го мы разрешили Гохрану выпустить на рынок, минуя «Ди Бирс», пробную партию камней.
Преследовалась цель выявить конъюнктуру мирового рынка без посредников и определить разницу в ценах «Ди Бирса» и свободного алмазного рынка. Если его можно назвать свободным. Но как мы ни старались провернуть операцию по-тихому, корпорации стало немедленно все известно, появилась шифровка от нашего посла в Лондоне, пришлось спешно и не без труда улаживать скандал.
После этого печального опыта я, будучи в Австралии, разговорился с моим коллегой, тогдашним премьер-министром Робертом Хоуком. Австралия, напомню, тоже стала одним из крупнейших в мире поставщиков алмазов. В беседе он меня спросил с надеждой: