Преподобный Симеон Новый Богослов и православное предание

Алфеев Иларион

Итак, когда Симеон утверждает, что видеть Бога возможно и необходимо для человека, он уверен, что все православное Предание, включая Ветхий и Новый Завет («пророки и апостолы»), святоотеческие творения («Святые Отцы»), и даже Символ веры (выражение»Божественный символ»означает Никео–Цареградский Символ), подтверждает его учение. Он по сути говорит, что само Предание — не что иное как результат и плод боговидения боговдохновенных Отцов: после того, как они увидели Бога как свет, они говорили и писали о Боге, формулируя церковные догматы. Иными словами, Симеон считает мистический опыт основой догматического учения Церкви, а само это учение — подтверждением мистического опыта.

Симеон ясно ощущает двойственность темы боговидения в том ключе, в котором она нашла отражение в Писании и Предании. Он без колебаний готов обсуждать библейские тексты, которые отрицают возможность боговидения, решительно отвергая то, что он считает ложным толкованием этих текстов:

[Говорят:]«И кто же дерзнет сказать, что он видит или вообще когда-либо видел Его? Да не будет! Написано: Бога не видел никто никогда (Ин. 1:18)». О, помрачение! Кто же, объясни мне, сказал это?«Единородный, говорит, Сын, сущий в недре Отчем, Он явил ». Правду говоришь, и истинно свидетельство твое, но только оно — против твоей собственной

души. Ибо что скажешь, если я покажу тебе, что Сам Сын Божий называет это возможным? Слушай же, что говорит Христос: Видевший Меня видел Отца (Ин. 14:9). И это сказал Он не о созерцании плоти, но об откровении Божества… А что возможно нам видеть Бога, насколько это доступно человеку, слушай Самого Христа, Сына Бо–жия, снова говорящего: Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят (Мф. 5:8) [1207] .

1207

Eth. 5, 88–109

Итак, Симеон не оспаривает буквальное значение Ин. 1:18, где отрицается возможность видеть Бога; он лишь ставит этот стих в контекст других евангельских текстов, где говорится о возможности видения невидимого Бога в Лице Иисуса Христа [1208] .

Интересно отметить, что другой ключевой текст, отрицающий возможность боговидения, 1 Тим. 6:16, — одно из мест, наиболее часто цитируемых Симеоном [1209] . Ссылаясь на этот стих, Симеон показывает, как следует понимать его:

1208

Оппоненты Симеона отрицают такое толкование Ин. 1:18, согласно которому Сын явил людям невидимого Отца. Они, наоборот, понимают этот стих в том значении, что»Единородный Сын пояснил , что никто никогда не видел Бога». Ср. Иоанн Златоуст. Беседы на Евангелие от Иоанна, 15 [100]:«Чему научились мы от Сына?.. Что невозможно видеть Бога и что никто не знает Его, кроме Сына».

1209

Указатели к SC приводят около сорока пяти случаев, когда Симеон ссылается на этот стих. Хотя в большинстве случаев 1 Тим. 6:16 не цитируется полностью, тем не менее примечательно, что этот стих постоянно находился в уме Симеона.

Исполняющий ежедневно [заповеди Божий] чем больше творит их, тем больше вновь очищается, озаряется и просвещается, и удостаивается видеть откровения великих таинств, глубину которых никто никогда не видел и совершенно не может видеть (ср. 1 Тим. 6:16)… [Он] получает новые глаза от обновляющего духа, а также и новые уши, и с тех пор уже не чувственно видит чувственное как человек, но как ставший превыше человека духовно видит чувственные [предметы] как образы невидимых [реальностей]… Такой [человек] видит Бога, насколько человеку возможно видеть и насколько это угодно Богу; он старается видеть Его непрестанно здесь и молится о том, чтобы всегда видеть Его, довольствуясь только единым видением Его и не прося ничего другого… [1210]

1210

Cat. 14, 117–181

Иными словами, Бог невидим для тех, у кого на духовных очах лежит покрывало и кто еще не возродился. Здесь Симеон обращается к другому традиционному пути разрешения парадокса боговидения, а именно, к идее том, что обновленный и преображенный человек может видеть Бога»новыми очами», получаемыми от Духа Святого.

Таким образом, Симеон не обходит молчанием те тексты Священного Писания, в которых отрицается возможность боговидения; напротив, он вновь и вновь возвращается к ним. Это вызвано, как нам думается, тем, что мысль о невозможности видеть Бога телесными очами — одно из важных составляющих учения самого Симеона о боговидении. Бог невидим по Своей сущности, и те, кто видит его»новыми очами», или очами ума (сердца),«созерцают невидимое» [1211] . Используя апофатическую терминологию (которая всегда приходит на помощь в тех случаях, когда требуется выразить парадоксальную мысль), Симеон говорит о том, что люди, достигшие видения Бога,

1211

Hymn 1, 21–24

невидимо видят неизреченную красоту Самого Бога, держат неудерживаемо, постигают непостижимо безвидный вид Его, вне–образный образ и неизобразимое изображение в невидимом видении и несложной красоте неразнообразно разнообразной [1212] .

Постоянно повторяя, что Бог совершенно невидим для всех [1213] , Симеон вместе с тем утверждает, что видит Его:«Ты невидим для них по сущности (:) и неприступен по природе , мне же Ты видишься» [1214] . Что же в Боге является видимым, если сущность и природа Его невидимы? Чаще всего Симеон говорит о явлениях Божественного света и пламени [1215] ; он говорит также о видении славы Божией [1216] ,«света славы [Божией]«[ [1217] , Лика Божия [1218] ,«света Лика [Божия]«[ [1219] ,«славы Лика [Божия)» [1220] и»красоты Лика [Божия]«[ [1221] . Все эти и подобные им выражения указывает на различные проявления Божества и свойства Божий: они соответствуют святоотеческому представлению о том, что Бог непостижим по природе и невидим по сущности, но познается и узревается в Своих энергиях, проявлениях, свойствах. Не причисляя Симеона к тем, кто, как позднее Григорий Палама, отвергал западную идею»блаженного видения»сущности Божией, следует сказать, что его суждение о недоступности Божественной сущности для человеческого зрения роднит его учение с традиционным восточно–христианским подходом к проблеме боговидения [1222] .

1212

Eth. 4, 856–860

1213

Ср. Hymn 31, 116; 34, 18; 35, 66

и др

1214

Hymn 7, 25–26

1215

Ср. например, многие места в Гимнах, указанные в SC 196, 1117–389 и 376–377 . См. также далее раздел о Божественном свете

1216

Ср. Hymn 14, 11; 16. 20 и др

1217

Ср. Hymn 31, 49; 45, 82 и др

1218

Ср. Hymn 24, 6; 25, 1 и др.

1219

Ср. Hymn 9, 5; 49, 18 др.

1220

Ср. Hymn 15, 2; 48, 111; 49, 23; 55, 14 и др.

1221

Ср. Hymn 49, 29

1222

Учение о»блаженном видении»было четко сформулировано на Западе уже после смерти Симеона, в частности, Фомой Аквинским: см. DSp 4, 1335–1340. На Востоке это учение¹ стало известно намного позже и подробно обсуждалось в ходе паламитских споров XIV в.: см. Halleux. Palamisme, 411–414

Впрочем, Симеон не всегда последователен в выборе терминологии. Иногда он утверждает, что видит сущность Божию, как например, в следующем тексте:«Если Бог, сделавшись человеком… обожил меня, — человека, которого Он воспринял, — то я, сделавшись богом по усыновлению , вижу Бога по природе » [1223] . Об этой его непоследовательности, на которую обратили внимание ученые [1224] , мы уже говорили (см. Главу V), сославшись и на мнение архиепископа Василия (Кривошеина) о том, что, хотя Симеон не всегда последователен в терминологии, в целом он примыкает к традиционному для Православия разграничению между незримой сущностью Бога и видимыми Его энергиями [1225] .

1223

Hymn 52, 50–53

1224

См. aigneau-Julien. Sens, 162–163

1225

См. Krivocheine. Essence, 168–170

Существует тесная взаимосвязь между Боговопло–щением, обожением человека и боговидением: человек получает обожение через Христа и, обоженный, видит Бога. Вообще христологическое измерение в теме бого–видения имеет для Симеона не меньшее значение, чем для многих его предшественников. Невидимый Бог становится видимым в человеческой природе Иисуса Христа:«Ты ради Меня явился на земле от Девы, прежде всех веков пребывающий невидимым, и сделался плотью и явился человеком», — обращается Симеон ко Христу в одном из Гимнов [1226] . Симеон подчеркивает, что невидимый Творец так же отличен по природе от всех видимых тварей, как свет отличен от тьмы, однако, когда Бог сошел на землю, произошло их»смешение»('),«ибо тогда отличающиеся [одна от другой природы] соединил мой Спаситель» [1227] . Онтологическая бездна между невидимым и видимым, между Творцом и творением, между нетленным и тленным была преодолена, когда Бог стал человеком:

1226

Hymn 20, 1–2

1227

Hymn 34, 1–5

Слово сделалось,

При содействии Духа

И по благоволению Отца,

Неизменно совершенным человеком.

Будучи нетварным Богом по природе,

Оно неизреченным образом сделалось тварным

И, воспринятое обожив [1228] ,

Показало мне двоякое чудо

1228

Симеон пользуется анти–аполлинарианской терминологией Григория Богослова: ср. Григорий. Письма богословские, 101 [50] (1–е Послание к Кледонию:«невоспринятое не исцелено»).

В двух действиях

И двух волях:

Видимого и невидимого,

Удерживаемого и неудерживаемого…

Находясь среди всех

Чувственных тварей,

Слово было видимо как тварь

Соединенным с воспринятым [1229] .

Симеон часто говорит о боговидении как о видении Христа. Свои видения Христа Симеон описывает многократно, особенно в Гимнах и Благодарениях, но также и в других сочинениях. Мы ограничимся рассмотрением одного из таких описаний [1230] , которое для нас важно, потому что в этом тексте Симеон проводит параллель между собственными переживаниями и опытом апостолов. Видение описано в Гимне 11–м, где Симеон сначала напоминает о том, что после вознесения Христа на небо никто, кроме апостола и первомученика Стефана, не видел Его лицом к лицу (см. Деян. 7:56). И вот, теперь Христос является самому Симеону:

1229

Hymn 17, 249–269

1230

Подробнее об этом, и в целом о христологии Симеона см. в: Василий (Кривошеий), архиепископ. Симеон, 219–235