Преподобный Симеон Новый Богослов и православное предание

Алфеев Иларион

Если в Огласительных Словах, которые произносились перед монахами обители святого Мамаса, Симеон вынужден был говорить о своем опыте видения света в третьем лице (как в Словах 16–м и 22–м), то два Благодарения представляют собой мистическую автобиографию Симеона, где он откровенно рассказывает — в форме благодарения Богу — о видениях и откровениях, которые ему довелось пережить. В 1–м Благодарении, после описания своего первого видения Божественного света [1296] , Симеон говорит о втором видении, когда луч возник в его уме и свет сошел на его голову в образе небольшого»пламеновидного облака» [1297] . Затем Симеон описывает последующие видения, давая нам понять, что на протяжении жизни их было множество:

1296

Euch, l, 87–113. Ср. Cat. 22. 88 и далее

1297

Euch, l, 135–137. Мы склонны отождествлять это видение с описанным в Cat. 16, поскольку в них много общего; в частности, оба видения произошли, когда Симеон уже был послушником и учеником Студита. '«Euch, l, 172–180

Все чаще видел я свет, иногда внутри меня… иногда же вне, когда являлся он издалека, а то и вовсе скрывался и, скрываясь, причинял мне непереносимую скорбь, ибо я думал, что он больше

вообще не явится. Но когда я снова плакал и рыдал и показывал всяческое странничество, послушание и смирение, тогда он вновь являлся, как солнце, разгоняющее густоту облака и мало помалу показывающееся ласковым и шаровидным [1298] .

1298

Ср. Euch. 2, 141 («дабы видеть свет Лика Твоего»).

Симеон, таким образом, делает различие между видением»извне»и видением»изнутри»: второе более сильно и усладительно; однако в обоих случаях речь идет о Божественном свете (а не о естественном свете человеческого ума). Подобно предшествующим авторам, Симеон упоминает видение»Лика»Христова во свете [1299] : впрочем, контекст повествования показывает, что речь идет о световом феномене, а не о явлении»лика»в какой-либо видимой форме. Одной из характерных черт опыта видения света у Симеона является то, что динамика этого опыта включает периоды богооставленности как необходимый, хотя и болезненный элемент; об этом Симеон упоминает во многих своих описаниях видений света [1300] . Тема богооставленности рассматривалась в аскетической литературе и прежде Симеона [1301] , однако Симеон подходит к этой теме более автобиографично, чем его предшественники.

1299

Ср. Иоанн Дальятский. Письмо 11, 3 [332]:«Христос явит нам красоту Своего Лика».

1300

См. Hymn 11, 88–94 и др

1301

qm. например: Евагрий. Главы умозрительные, 25 (134–142]; Макарий. Духовные беседы, 54 [38–41]; Диадох. Гностические главы, 87 [146–147]; Исаак. Слова подвижнические. 46 [287] = О совершенстве духовном, 39 [302]; Максим Исповедник. О любви, 4, 96 [237]. Ср. Hausherr Nuits

Во 2–м Благодарении Симеон показывает, что Божественный свет, который постоянно являлся ему, постепенно становился более и более узнаваемым:

С тех пор чаще, даже когда я стоял у самого источника, Ты, Негордый, не считал недостойным снисходить [ко мне], но, приходя и держа меня сначала за голову, Ты погружал ее в воды и все яснее позволял мне видеть свет Лика Твоего. Но тотчас же и улетал, не давая мне понять, кто был Ты, делавший это… Так приходя в течение долгого времени и отходя, Ты мало помалу все полнее и полнее являлся мне и омывал меня водами и давал мне видеть свет все более ясно и обильно [1302] .

1302

Euch. 2, 137–146

После этого Симеон описывает другие свои видения света, давая понять, что с годами они становились все более и более частыми.

Укажем теперь на некоторые важнейшие черты учения Симеона о видении света, исходя в первую очередь из его Гимнов, дабы понять, в чем он сходится с предшествующими авторами, а чем отличается от них.

Во–первых, совершенно очевидно, что для Симеона Божественный свет — не ангел, не какое-либо тварное существо или явление [1303] . Согласно Симеону, Божественный свет есть Сам Бог в Его откровении человеку.«Свет Твой — это Ты, Боже мой», говорит он в одном из Гимнов [1304] . Как и у предшествующих писателей–мистиков, свет у Симеона порой отождествляется со Святой Троицей [1305] ; в других случаях — со Святым Духом [1306] . Довольно часто Симеон также говорит о видениях Христа как света [1307] . Симеон никогда не говорит о явлении Христа в человеческом облике: Христос всегда является ему в виде света, лишь иногда слышен Его голос [1308] . Отметим, что Симеон ни разу не описывает явление Божией Матери [1309] , и лишь однажды упоминает о явлении ему святого, а именно Симеона Студита [1310] .

1303

Ср. Hymn 17. 238 и далее.

1304

Hymn 45. 6

1305

Ср. Hymn 12, 19–23:«…один свет, Отец, Сын и Дух, Три видятся мне…»; ср. Hymn 1, 226; 2, 86–94; 21, 147; 24, 248 и далее; 25, 33–48; 33, 1, и др.

1306

Ср. Hymn 44, 114:«Дух, в неизреченном свете сияющий»; ср. Hymn 17, 36; 22, 177, и др

1307

Ср. Hymn 51, 15; Hymn 25, 145–151; Eth. 4, 263, и др.

1308

В этом. отношении видения Христа Симеону можно сопоставить с явлением Христа апостолу Павлу (Деян. 9:3–4). Павлу свет и голос Христа явились одновременно. Симеон же, описывая первые явления ему света (Euch, l), подчеркивает, что ему не сразу было дано слышать голос Христов: см. Euch. 1, 159–161; только позднее Симеон услышал, как Христос обращается к нему со словом: см. Euch. 2, 225 и далее

1309

Однако он говорит о видении света, имевшем место после того, как он поклонился иконе Пресвятой Богородицы: см. Euch, l, 255 и далее.

1310

Cat. 22, 102–104

Во–вторых, свет, который описывает Симеон, не есть физический или материальный феномен: Симеон определяет его как»нематериальный» [1311] ,«простой и безвидный, совершенно несложный, бестелесный, неделимый» [1312] . При помощи апофатических выражений Симеон подчеркивает, что Божественный свет — за пределом любых категорий материи или формы, как и за пределом человеческой речи и понимания: это»сокровище невыразимое, неизреченное, бескачественное, бесколичественное,

безвидное, нематериальное, не имеющее формы, оформленное лишь невыразимой красотой, все простое как свет, который превыше всякого света» [1313] . Последнее выражение напоминает ареопагитское учение о»сверх–свете», несравнимом ни с каким материальным светом; не погружаясь в апофатизм настолько, чтобы описывать Божественный свет в категориях»мрака», Симеон ясно указывает, что термину»свет»не следует придавать буквальный смысл: это слово лишь символически указывает на реальность, далеко превосходящую всякое человеческое слово [1314] .

1311

Hymn 38, 64; ср. Hymn 51, 141; Eth. 11. 176 et al

1312

Hymn 13, 41–42

1313

Eth. 11, 174–177

1314

Мы уже упоминали (в Главе VI), что символизм»мрака»почти отсутствует у Симеона.

Будучи нематериальным, Божественный свет есть свет»мысленный»(умственный) [1315] : он появляется в уме [1316] , светит в нем [1317] , озаряет его [1318] , очищает его [1319] , охватывает его мистическим восхищением к Богу [1320] . В отличие от Евагрия, Исаака Сирина и других предшествующих авторов, Симеон, как правило, не говорит о естественном свете ума, а только о Божественном свете, который озаряет ум извне или изнутри.

1315

Ср. Hymn 33, 64 ; 16, 2; 23, 222 .

1316

Говоря о мистическом видении света, Симеона часто употребляет термины (разум) и (сердце) как синонимы термина (ум). Оба термина имеют библейское происхождение и встречаются в Септуагинте; они также широко используются в христианской аскетической литературе. В частности, — одно из ключевых антропологических понятий в Беседах Макария. Термин происходит из античной философской антропологии; им пользуются христианские авторы, начиная с апостола Павла

1317

Ср. Hymn 34, 79; 40, 11

1318

Ср. Hymn 11, 42; 17, 338; 18, 82; 20, 236, и др.

1319

Ср. Hymn 30, 579, и др.

1320

Ср. Hymn 9, 33; 48, 23, и др.

Божественный свет, говорит Симеон, невидим для телесных глаз [1321] , но его можно видеть умом или, вернее, тем, что Симеон называет»оком ума» [1322] ,«умным оком ума»( той ) [1323] ,«умными очами сердца» [1324] ,«очами души» [1325] ,«разумными очами души» [1326] и т. д. Порой Симеон даже утверждает, что Божественный свет»неприступен для умных очей сердца» [1327] ; в других местах он утверждает обратное, говоря, что Неприступный бывает доступен для его умных очей [1328] . Симеон также говорит о духовных»устах»и»руках», посредством которых подвижник приобщается Божественному свету:

1321

Ср. Hymn 38. 83

1322

Hymn 11.46

1323

Hymn 38, 86

1324

Hymn 32, 82

1325

Hymn 22, 108

1326

Eth. 10, 673–674

1327

Hymn 38, 84

1328

Hymn 15, 52–53

[Бесстрастные видят] сам простой свет Божества — его они обильно видят умственными очами. Осязая его нематериальными руками в неудержимом влечении они невкушаемо вкушают его духовными устами души и ума своих. Созерцанием красоты и сладости Его они никогда не могут вполне насытиться [1329] .

Мистический язык в этом отрывке чрезвычайно близок языку уже цитировавшихся предшествующих Отцов, которые также говорят о том, что Божественный свет бывает зрим»очами ума»(Евагрий, Макарий), о его невыразимой красоте (Макарий), о прикосновении к нему несказанным образом (Исихий), о сладости и радости, переживаемых во время видения (Макарий,«греческий Исаак»), о влечении , которое сопровождает видение (Максим). Посредством менее привычных образов»осязания»или»вкушения»света Симеон указывает на полное и тесное единение между мистиком и светом во время видения, подчеркивая всеобъемлющий и всепоглощающий характер мистического переживания. В другом случае, говоря о преображении души под воздействием света, Симеон пользуется сим·, воликой»объятия»и»погружения»в свет:

1329

Eth. 4, 862–867

[Дух] бывает как бы купелью

Божественной, световидной:

Он объемлет всех

Святых, которых найдет…

Будучи светом незаходимым,

Он делает светом всех,

В кого вселяется,

И будучи жизнью,

Подает жизнь. [1330]

1330

Hymn 44, 349–377. Ср. символику»погружения»у Иоанна Дальятского:«Душа видит свет, который сияет в ней и преображает ее в подобие (света]… Душа соединена с безвидным светом, который есть свет Святой Троицы… Душа погружена в потоки этого прекрасного [света] и надолго оказывается в изумлении… Она [пребывает] в облаке света»; Письмо 8 [Vatic, syr. 124, 296a-297b], цит. по: Beulay. Enseignement, 388–389. Выражение»облако света»встречается также у Симеона: см. Hymn 17, 326