Преступление
Шрифт:
— Джози, послушай. У меня тоже одежда не в порядке, но я не психую. Я ведь не желал тебе ничего плохого.
Она фыркнула:
— Ну, у мальчиков совсем другое дело. Все равно ты виноват. Нечего было с ума сходить!
— Но ты ведь сделаешь, как мы договорились, Джози? А, Джози?
— Сказала, сделаю. Может быть.
— Не «может быть», черт бы тебя побрал! Дай слово!
— Может быть. Сказано — может быть, значит, может быть.
Она опять взглянула на меня искоса. Я видел, что она издевается; ей ведь и самой придется так сделать,
Мне стало совсем тяжко. Внезапно я схватил ее за плечи и затряс.
— Я тебе покажу! — заорал я. — Обещай, черт тебя дери, или я... или я...
— Ну-ну-ну, и что же, интересно, тогда?
— А вот увидишь. Лучше обещай! Обещаешь?
— Может быть. Вот что я обещаю. Может быть, может быть, может быть, може... Бобби! Н-нет...
Глава 6
Дональд Скайсмит
В то утро вышел квартальный отчет «Стар», и это было здорово. Тираж вырос на тридцать тысяч, а реклама составила сорок тысяч строк. С этим отчетом за пазухой я менее всего ожидал, что Капитан намылит мне шею. Но когда я ввалился в редакцию, он уже висел на телефоне, и цветами меня никто не встретил.
Когда я поднял трубку и поздоровался, он продолжал беседовать с телефонисткой.
— Так вы вполне уверены в этом, мисс, — говорил он. — Вы точно знаете, что у нас есть ответственный редактор? Мистер Скайсмит все еще у нас служит?
— Да, сэр, — хихикнула она. — Он... э-э... он сейчас на линии, сэр.
Дура набитая! Все это было на редкость противно, я так ей и сказал.
— Так вы уверены, — продолжал Капитан, — а вдруг это не он? Есть у него удостоверение?
— Нет, сэр. То есть да, сэр. У него... хи-хи-хи...
Вот дрянь! Хихикает как ни в чем не бывало, когда надо мной издеваются. Господи, и я это должен терпеть не только от старого ублюдка — фашистского сукина сына, но еще и от всякой зассыхи.
Я пробежал глазами вырезки на столе — из конкурирующих газет и из наших — и так и не понял, что мы упустили. У нас было все то, что и у них, только больше и лучше.
— Ну, мисс, — сказал Капитан, — если уж вы так уверены. Дон, как настроение этим прекрасным утром? Каким, к черту, ему быть?
— Отличное, сэр, — ответил я, и телефонистка отключилась. — Как вы, Капитан?
— Великолепно. Скажу тебе, Дон, с горным воздухом ничто не сравнится. Надо тебе иногда выбираться.
— Спасибо, сэр. Я был бы очень рад. — И я прикрыл веки, думая: «Ах ты, сукин сын, ты даже не представляешь, как я был бы рад».
Я представил себя в его замке, как я вхожу на цыпочках в его спальню с колоссальной кроватью. Везде стучат телетайпы, а копнуть поглубже, так наткнешься и на шлюх. Да ну их всех к черту. Спалить бы их всех разом. Сказать: «У меня для вас, Капитан, кое-что горяченькое», — а потом полить бензином да поднести спичку и...
— Дон, — сказал он, — я очень беспокоюсь о Тедди. Как она там?
Я разжал зубы
— Ну... надеюсь, нормально, Капитан. Врачи не слишком обнадеживают, но думают, опухоль локализована на левой груди. Теперь остается только ждать.
— Ужасно, — он цокнул языком, — такая молодая, привлекательная. Ужасно, ужасно.
Ублюдок, сукин сын!
— Да, сэр. Она сильно страдает.
— Ужасно, — повторил он. — И еще тяжелее, когда есть маленькие дети.
Сводник, пожиратель нечистот! Иди потискай вон ту шлюху! Но подожди, вот начнется пожар высшей категории...
— Хотя, полагаю, ситуация могла бы быть еще хуже, — продолжил он. — По крайней мере, ты знаешь, что сделал все возможное. Лучшие врачи, отличный уход. За это можно благодарить судьбу, правда, Дон?
— Да, сэр. Мы с Тедди очень вам признательны, Капитан.
— Красивая девушка, Дон. И мужественная. Дети бы без нее пропали.
Чудовище, жестокий подонок! Я тебя удушу прямо по телефону!
— Так, давай поглядим, сколько ты зарабатываешь. Дон? Двадцать пять тысяч, да?
— Двадцать две пятьсот.
— Маловато. Если в у меня на руках был кто-нибудь вроде Тедди — кто-нибудь, кто зависел бы от меня и чья собственная жизнь зависела бы от... Дон, ты что-то сказал?
— Н-нет, сэр, это я кашлянул, Капитан.
— Ты должен зарабатывать тысяч по тридцать пять, Дон. О, я знаю, ты полагаешь, что делаешь все возможное, но ты плохо себя знаешь. Ты просто не используешь все ресурсы. Если б ты стал получать тридцать пять тысяч, на двенадцать пятьсот больше, это была бы большая разница. Это могло бы означать жизнь для Тедди, и материнскую ласку для ваших малышей, и... Да, Дон? Ты что-то сказал?
— Нет, сэр. Вам почудилось.
Он приумолк. Я выдвинул ящик стола, снял крышечку с бутылки виски и сделал хороший глоток.
— Ну что, полегче? — спросил он. — Вот что, Дон. Я хочу, чтобы ты подошел к окну и выставил голову наружу.
— Да, сэр.
Вот так. Мне дали передышку. Я прошел к окну и высунулся наружу. Именно так, как мне велели. Если бы я не сделал этого, он бы узнал, как узнал о том глотке виски. Капитан всегда все знал. Частью благодаря звериному чутью, но целиком он на него не полагался. Лишь весьма небольшая часть людей, бывших у него на жалованье, работали на его газеты. Прочие же были шпионами, его шпионами, и разнюхивали все.
Как-то несколько лет назад Капитан велел ответственному редактору пойти и выпить чашку кофе. Чтоб тот, видите ли, не заснул. Ну, малый пошел, но он не любил кофе и взял вместо этого стакан молока. А когда вернулся к телефону, Капитан его уволил. За беднягой просто следили.
Поганый, вонючий под...
Я взял трубку:
— Я вернулся, Капитан.
— Хорошо. Скажи, там идет дождь или нет?
— Нет, сэр. Дождя нет.
— Замечательно. Это совпадает с моей информацией. Ты, Дон, прямо мне камень с души снял. А то я стал сомневаться, знаешь ли ты, дождь там или нет.