Преступный режим. «Либеральная тирания» Ельцина

Хасбулатов Руслан Имранович

В такие переломные моменты особенно важны дееспособность и сила государственной власти, которая призвана регулировать и направлять процесс развития общества, поддерживать строгое ис­полнение законов, порядок и стабильность, целостность и безопас­ность, обеспечить единение основных политических сил. Это станет возможным, если у государственной власти найдется достаточно политической воли, если она будет твердо знать, чего она хочет и на какие силы должна опереться. Нужен открытый и честный диалог с нашим народом.

Государственная власть в России в настоящее время, к сожа­лению, не может характеризоваться как сильная и эффективная. Парламент заинтересован в том, чтобы было четкое разделение властей, и собственно — действовала бы система сдержек и про­тивовесов. В наших общих интересах, чтобы исполнительная власть была сильной, эффективной и результативной. Именно этим объяс­няется высокая требовательность к этой власти и забота о ее стату­се со стороны Верховного Совета и Съезда народных депутатов.

Общество в равной мере заинтересовано в авторитете и про­фессионализме законодательной и исполнительной власти. Никто не должен думать, что кто-то ратует за свержение какой-то из вет­вей власти, за нарушение баланса властей. Мы искренне заинтере­сованы в сохранении этого баланса, в укреплении (повторяю: имен­но в укреплении) каждой из ветвей власти.

Верховный Совет часто упрекают в том, что он занимается во­просами исполнительной власти. Должен откровенно сказать быва­ет такое, бывает... Например, возьмем проблему поставок товаров на Север в начале 1992 года. Складывалась в буквальном смысле драматическая ситуация: огромные территории оказывались под угрозой голода, отсутствия одежды и других товаров. Наши, в том числе вашего покорного слуги, непрерывные обращения в Прави­тельство не давали ровным счетом никаких результатов. Верховный Совет вынужден был вмешаться. Депутаты Мальков, Савченко, Чеботаревский и многие другие приложили просто неимоверные уси­лия для решения этой проблемы, не давая покоя ни Председателю Верховного Совета, ни его заместителям, ни главе правительства, и дело было несколько поправлено.

Но, откровенно говоря, мы стараемся, чтобы такое отвлечение от законотворческой деятельности не стало правилом. Сила госу­дарственной власти может быть обеспечена только в том случае, если она, эта власть, действительно пользуется поддержкой ос­новных социальных сил, тонко чувствует положение и нужды людей, опирается на опыт и здравый смысл народа. В условиях отсутствия реальной многопартийности именно Съезд народных депутатов, Верховный Совет, представительные органы власти — Советы, наи­более полно отражают всю гамму народных чаяний, тревог, забот и в то же время выступают их надежным гарантом от автократическо­го перерождения государственной власти.

Важно, чтобы эти противоречия, однако не выходили за рамки определенных правил — правовых, нравственных, человеческих, культурных. Упор должен быть не на хлесткие оценки и выражения, наклеивание оскорбительных ярлыков, выдвижение необоснован­ных обвинений, а на аргументы. Предметом общей нашей заботы должно быть повышение рейтинга парламента, рейтинга Президен­та, Правительства в соответствии с той ролью, которую они призва­ны играть в эволюции нашего общества...

Эффективная государственная власть, возрождение Россий­ской Федерации невозможны без опоры на субъекты Федерации, без четкого распределения полномочий по всей властной вертика­ли. Мы должны прямо сказать, что за прошедший год парламент и особенно Правительство сделали недостаточно для того, чтобы за­ниматься этими вопросами. Но надо отметить: в последнее время все-таки и эта проблема стала очевидной, и здесь, надеюсь, мы — совместными усилиями, поправим это положение.

...Надо сказать правду: здесь у нас довольно узкий коридор возможных действий между опасностью унитаризма и распадом Федерации. Это надо иметь в виду всем. При этом важно учесть печальный опыт бывшего Союза. Нужны компромиссы? Да, нужны. Компромиссы, но не беспринципность. Нужна гибкость, но не бес­предельное соглашательство. Критерий здесь один: единая стра­на, единый народ, процветающее общество, сильное государство, пользующееся уважением.

Уверен, что Съезд даст ответ на вызов времени.

Шанс, который предоставила нам История, должен быть нами вместе использован. Благодарю за внимание. (Аплодисменты.)

Дискуссии, политические склоки, маневры

На Съезде выступил с большим, развернутым докла­дом и.о. премьера Егор Гайдар (в марте 1992 года Ельцин передал ему полномочия главы правительства). Он сделал серьезный анализ осуществленных правительством меро­приятий, обрисовал общую картину в экономике и соци­альной жизни; достаточно самокритично высказался о дея­тельности правительства, признав целый ряд допущенных ошибок. И это, надо отметить, в последние осенне-зимние месяцы года (после паники лета в связи с кризисом неплате­жей) Гайдар как премьер становился более адекватным. Он, несомненно, стал понимать всю сложность обрушившихся на страну экономических и социальных проблем, стал чаще советоваться со мной, другими нашими специалистами-де­путатами.

Но был слишком упрям, да и, видимо, какие-то серьез­ные обязательства были по линии МВФ. Поэтому, к боль­шому сожалению, никаких серьезных корректив в докладе не предложил. (А это оказалось очень важным с точки зре­ния развернувшейся борьбы за пост премьер-министра.)

Началось обсуждение экономического положения стра­ны и деятельности правительства. Выступления депутатов были высокопрофессиональными, суровыми, но — объек­тивными. Практически все выступающие показывали пре­восходное знание условий страны, они прибегали к сравне­ниям из практики разных стран, вскрывали не только оши­бочные решения, но и откровенные глупости в деятельности правительства. Ряды сторонников правительства Гайдара из группы радикальных демократов были очень незначи­тельными, их защита правительства носила эмоциональ­но-идеологический аспект и была явно слабая. Могла быть сильнее.

Было очевидным, что не стоит даже пытаться отстаивать Гайдара на посту главы правительства. Но Ельцин упрямо хотел «выбить» это решение из Съезда. Он попросил меня поддержать его в этом намерении. Я сказал, что это бессмыс­ленная затея: Невозможно убедить народных депутатов со­гласиться на то, чтобы Гайдар снова возглавил правитель­ство.

Ельцин: Я Вас прошу, Руслан Имранович, Гайдару нужен еще 1 год. Пожалуйста, поддержите!

Я: Борис Николаевич, они (депутаты съезда) жаждут минуты, когда им представится возможность проголосо­вать против Гайдара. Невозможно их переубедить — на них «давят» их избиратели, готовые стереть в порошок прави­тельство.

Ельцин: Руслан Имранович, я знаю, вы можете убедить депутатов, они с вами считаются, прошу Вас — давайте ос­тавим Гайдара еще на некоторое время — всего на 1 год. Он многое понял. Я попрошу его, чтобы он больше времени уделял работе с Верховным Советом...

Очутился я в сложнейшей ситуации — с зимы—весны текущего года я жестко критиковал правительство, правда, не лично членов правительства, а концептуальную базу про­водимых реформ, их решения, теорию и идеологию реформ. В анализе ситуации в стране, которая была представлена в моем Докладе Съезду, содержался предельно критический анализ правительства Гайдара. Каким образом я могу вдруг изменить свою позицию? Как это воспримут депутаты? А миллионы людей, которые прильнув к телеэкранам, сле­дят за каждыми моим словом?.. В общем, тяжелейшее поло­жение. Крайне неприятно.