Приглашение на казнь
Шрифт:
Обычай поминовения усопших на третий, седьмой и тридцатый день и в годовщину со дня смерти христианское средневековье также унаследовало от языческой древности.
Ничего этого Наташа не знала, но она мужественно держалась, стараясь отвлечься от происходящего, утешая себя тем, что всё проходит. Пройдёт и это.
Она, постоянно пребывая под неусыпным наблюдением Герарда, держалась за его руку, устало переминаясь с ноги на ногу.
— Двенадцать, — прошептала, оглядываясь по сторонам в поисках ведуньи.
— Что? — граф склонился к её лицу, прислушиваясь.
— Могил
— Тринадцатая не здесь, — промолвил его сиятельство. На вопросительный взор иноземки пояснил: — Убийце здесь не место.
Леди кивнула в ответ:
— А госпожу Леову когда собираетесь перезахоронить?
— После свадебного пира, — сжал ладонь Птахи на своей руке.
Солнце припекало и девушка, присмотрев деревце, направилась под его тень. Герард отошёл, смешавшись с толпой, исчезнув из вида.
Заметно опьяневшие люди кричали и смеялись громче, считая своим долгом подойти к госпоже и сунуть в руку то оловянный кубок с вином, то кусок хлеба с сыром.
Прибежавшие вслед за своими хозяевами дворовые псы устроили драку между собой.
Кричали дети.
Создавалось впечатление, что она находится не на похоронах, а на ярмарке, причём торгующей съестным и алкоголем. Заметив Эрну, Наташа задержала на ней взгляд. Сердце сжалось от жалости. Хоть прачка и очень старалась выглядеть весёлой и беспечной, у неё это плохо получалось.
Оглядываясь в поисках сиятельного, заметила Ирмгарда, пробирающегося к ней.
— Как ты? — вице-граф взял девушку под руку.
— Устала. Скоро можно будет уйти?
— Вообще-то тризна будет до утра, — увидев, как она закачала головой, поспешил продолжить: — С наступлением сумерек уйдёшь.
— Ты не видел отца? — обмахивалась от надоедливой мошки сорванной веткой.
— Видел не так давно. Он разговаривал с охранником госпожи Мисуллы.
Наташа обернулась. Араб, держась за рукоять кинжала на поясе, зорко следил за происходящим. Идущие мимо них люди ускоряли шаг, стараясь не смотреть в его сторону.
При свете дня охранник графини выглядел не так устрашающе и таинственно, как в тёмном зале при горящих факелах.
Девушка, заметив, что он поворачивается в её сторону, отвела глаза, почувствовав, как его взгляд прожигает её насквозь. Чуть задержавшись на ней, он проследовал дальше. Бдит. А араб совсем не старый, как показался вначале. Едва ли старше графа.
Сзади подошёл Дитрих с кубком вина. Отпив, прищурился:
— А эта итальяночка не зевает, как ты, — усмехнулся, кивнув в сторону кареты. — Он там.
Наташа, опершись на ствол деревца, блуждала глазами над головами крестьян в поисках высокой мужской фигуры:
— А вас не позвали, — парировала леди, стараясь сдержать нарастающее беспокойство.
Что происходит? Ничего. Хозяин заглянул к гостям принять соболезнования. Не зевает молодая графиня? Будет стремиться вернуть бывшего
Ирмгард, услышав, где находится отец, направился в сторону «дома на колёсах».
— Меня не интересует ни графиня, ни её дочь, — барон глотнул из кубка.
— Я видела обратное, — девушка «выдавила» улыбку, стараясь казаться беспечной, поворачиваясь так, чтобы держать карету в поле зрения.
Вице-граф дошёл, не останавливаясь, кивнул арабу, рванув на себя дверцу, заскочил внутрь.
Барон наклонился к уху иноземки, шепнул:
— Меня интересуешь ты.
Пожалуй, Наташа здесь ещё ни на кого так не смотрела. Тяжёлый взгляд исподлобья упёрся в лазурные глаза красавца. Заговорила медленно, чётко, с расстановкой:
— Прошу вас больше никогда не говорить об этом. Вы меня не интересуете.
— В купальне я видел обратное.
— Что вы видели? — неприятно скребнуло в душе. — Реакцию женщины на физиологический процесс между двумя сливающимися в экстазе особями?
— Как? — мужчина вздёрнул бровь.
— Ах, ну да… — она взяла себя в руки. То, что было понятно любому человеку в ХХI веке, здесь звучало тарабарщиной. Вздохнув, «перевела»: — Это обычная реакция здорового человека на… откровенные отношения между мужчиной и женщиной. — Заметив на его лице недоверчивое выражение, едва не выкрикнула: — Господи, реакция на блуд! — Глубоко втянула воздух. Задержав, выдохнула: — И всё. — Поймала себя на мысли, что витает вокруг колымаги итальянок, изнывая от любопытства, пытаясь догадаться, что может происходить за закрытыми дверцами.
Дверь распахнулась, являя выскочивших из неё отца и сына. Его сиятельство без трости заметно хромал.
Наташа поспешила отвести глаза. Но Дитрих, видимо, получив сигнал от брата, ухватил её за руку:
— Идём, нас зовут, — увлёк к «дому».
Араб, широко расставив ноги, держа руку на рукояти кинжала, не спускал глаз с приближающихся.
— Ты хочешь уехать? — господин подал невесте руку, помогая впорхнуть в карету. — Госпоже Луидже стало плохо и графиня собирается в замок. Поезжай с ними.
Почему бы и нет? Пора познакомиться с соперницей поближе. С обеими.
— Я не буду возражать. Спасибо за заботу, — девушка обаятельно улыбнулась, демонстративно касаясь губами щеки мужчины, заявляя этим свои права на него.
— Вы останетесь до утга? — Мисулла обеспокоенно заглядывала в глаза графа, протягивая ему наполненный прислугой кубок.
— Пожалуй, уже достаточно, — отмахнулся от него господин. — Госпожа графиня, госпожа Луиджа…
Трогательная любезность Герарда, лобызающего ручки женщинам и его маслянистый взгляд показались Наташе подозрительными. Итальянки начали любовную «атаку»?