Приговоренный к смерти
Шрифт:
— А вот и дозор! — сказал проводник с довольной улыбкой.
— Только что-то ни людей, ни лошадей не слышно, — заметил Рик.
Разговоры умолкли. Поднявшись от реки по берегу вверх, проводник громко позвал дозорных, но ответа не последовало. Рик толкнул двери, и те послушно отворились, впуская гостей внутрь, где под одной крышей для большего тепла соединили казарму с конюшней. Внутри было холодно, угли в очаге давно успели остыть.
— Куда ж они все подевались? — растерянно пробормотал крестьянин, озираясь по сторонам.
Подвинув в сторону перегородившего выход Эйона, Рик вышел во двор.
— Нокс, посвети тут
Число факелов сначала удвоилось, а потом и утроилось, заливая все вокруг желтым светом. Рыцарь подошел к Рику.
— Следов не видно нигде, — сказал он.
Рик кивнул.
— А снега не было с самого утра. Значит, ушли раньше.
— В конюшне поленница приличная — пойдемте, я огонь разведу, с дороги погреемся, — крикнул с порога проводник. — Ночь поспим, а вот как рассветет — я вас сам к Стортхусу выведу…
— Вот и славно, а то у меня уже горб болит, — пожаловался Клыкастый, сбрасывая с себя мешок с кристаллами.
Рик только головой покачал.
— А далеко до замка? — спросил он у крестьянина.
— Да не так чтобы: завтра к вечеру будете, — отозвался проводник.
— Значит, если дальше пойдем, к утру доберемся?..
Клыкастый молча снова взвалил себе на спину мешок.
Крестьянин всплеснул руками.
— Да чеж нам по лесу-то впотьмах шарахаться? Вот как рассветет…
— Дальше идем, говорю, — тоном, не терпящим возражений, сказал Рик.
— Может, тогда хоть поедим? — крикнул с крыльца Бруно. — Под крышей-то приятней, а на сытый желудок идти не так холодно.
— Дай и правда у огня погреемся и пожрем? — жалобно попросил Клыкастый. — Ноги до жопы промерзли, целый день в пути. Идем — бубенцами гремим…
Рик вздохнул и, поколебавшись, кивнул.
— Ладно, давайте отдохнем недолго, — согласился он.
Проводник радостно бросился в казарму разводить огонь. Все собрались внутри, стараясь устроиться поближе к очагу. Из дорожной сумы вытащили небольшой мех с наливкой и тонко нарезанное мороженое мясо, которые добрая Фрита дала путникам в дорогу на всякий случай. Рик и сам с удовольствием вытянул ноги к огню. Подошвы парили, жирное мясо шипело на вертеле, капая соком. Съедобные запахи наполнили казарму, вытесняя лошадиный дух. Напиток разлили по найденным к казарме железным кружкам и подогрели, а потом, обжигаясь, шумно прихлебывали сладкое густое питье вприкуску с хрустящими ломтями жареной баранины. Наливка грела изнутри, огонь — снаружи, руки и ноги становились теплыми и ватными.
— Сейчас бы в баню, — вздохнул проводник. — Хорошо, парко, штоб аж до косточек пробрало…
Рик чувствовал, как сам проваливается в баюкающую расслабленность…
И тут его словно обожгло.
Стремительно поднявшись со своего места, он замер, словно вслушиваясь в отдаленные звуки. Следом за ним поднялся Элгор.
— Ты чувствуешь это?.. — спросил у него Рик.
Демон хмуро кивнул.
Проводник испуганно захлопал белесыми ресницами, не понимая, что происходит. Но все остальные уже тоже встревоженно крутили головами.
— Воздух густой, будто сейчас гроза будет, — сказал Бруно.
— Сильная волна магической энергии, — констатировал Нокс, нахмурившись.
— Может, войска Берты? — предположил Клыкастый.
— Привал окончен! — скомандовал Рик, подтягивая пряжки на плаще. — Гасите огонь и пошли.
Через десять минут отряд уже вышел в ночь, похрустывая
Рик молчал, хмуро поглядывая в небо промеж заснеженных макушек елей. Оно медленно наливалось красно-розовым, как спеющий плод. Ветер все яростней скрипел старыми стволами, заглушая тиньканье проснувшихся птиц.
А потом послышались гулкие удары колокола.
Рик вздрогнул. Звон пробивался сквозь шум ветра и летел над лесом, как воинский клич.
— Быстрей, быстрей! — прикрикнул Бруно на Клыкастого, чтобы тот поторопился расчистить дорогу.
И все бросились через лес на звуки набата, оставляя позади испуганного проводника. Морозный воздух обжигал ноздри и грудь, горячее дыхание оседало инеем на бородах и мехе капюшонов. Устав, перешли на шаг, поправляя поклажу на спинах. Тут колокол умолк, и раздался оглушительный грохот, точно где-то в землю ударила молния. Переглянувшись, все побежали дальше.
Лес, казалось, никак не хотел их выпускать. Ели и кустарники цеплялись за плащи и норовили хлестнуть по глазам.
Очутившись, наконец, на открытом месте, все замедлились, переводя дух.
На вершине холма, в кроваво-красных сполохах рассвета высился замок, над которым, раскинув огромные крылья, вместо воронов с криком носились горгульи. Белая долина, взрытая ногами и конскими копытами, была усеяна останками и серым крошевом. Засыпанный свежей землей ров почему-то слегка парил, а прямо напротив ворот стройными рядами стояло чуть меньше сотни магов в черных плащах, окруженные примерно тремя сотнями воинов-инквизиторов. Воины суетились, направляя коней в большой пролом в стене рядом с воротами, где, судя по всему, сейчас шла ожесточенная битва.
Рику под ремнями куртки и плаща стало тесно, груди не хватало места для дыхания — и вовсе не из-за бега.
Совет.
Он чуял их мощь, и различал в сонме разных аспектов аромат магии Фидо — того самого советника, чье клеймо стояло на его фамильном посохе. Кроме него здесь были еще старые знакомые, но их имен Рик уже не мог вспомнить.
Да и не нужно было.
Его лицо стало хищным, как у ястреба, глаза почернели. Голоса друзей, звучавшие где-то уже за спиной, утонули в нарастающем гуле в ушах. Кровь яростно запульсировала в висках, руки сжались в кулаки, а над его головой черно-фиолетовой дымкой разрасталась аура смерти, приобретая форму трепещущих языков пламени. Рывком Рик сорвал ремни плаща, сбрасывая его вместе с наплечной сумкой в снег.
Я прошел сквозь кровь и пепел, пока вы сидели за своим белым каменным столом и голосовали за мой смертный приговор. Я вам принес победу, пока вы точили мечи, которыми собирались убить моих соратников. Я принимал жертвенную кровь, вырывая сердце из груди с каждым взмахом ритуального ножа — пока вы готовили медных быков для детей моей семьи! Я шел босыми ногами по угольям и тем же путем вел за собой людей ради того, чтобы кто-то другой после нас мог жить счастливо — а вы превратили весь мир в лобное место! И я не смог вам помешать, потому что я был мертв!