Приключения четырех дервишей
Шрифт:
Никто не поймет мою боль, я и сам не пойму...
После этих слов рыдания сдавили мне горло, и я так заплакал, что начал лить слезы и он. Плакал он долго, а затем сказал:
— Эй, несчастный, хватит плакать! Расскажи теперь о твоих обстоятельствах, и я, во имя Всевышнего, постараюсь привести тебя к желаемому, окажу дружескую помощь в чем нужно, но при условии, что ты ничего не скроешь от меня.
И я рассказал ему все, что видел и что слышал...
Юноша молчал в задумчивости, а затем поднял голову и сказал:
— Из-за этой ветреницы каких только невзгод не испытали
Я принял его условие. Прошла ночь. На следующий день, с восходом солнца, юноша, облаченный в превосходное платье, сделал знак, и тут же принесли и надели на меня новую одежду. Затем он велел мне поднять за конец табут, за другой подняли слуги, и мы пустились в путь. Впереди шел юноша, за ним следовали мы. Шли долго и вдруг оказались перед воротами какого-то сада. Люди, бывшие там, пустились наутек. Мы вошли в сад. Посреди сада был хауз, по углам которого росли четыре чинары. Юноша сделал знак, и мы опустили та-бут на землю у хауза и уселись в сторонке. Этот смельчак испустил из глубины сердца такой крик, что весь сад задрожал. А затем он прочитал эту газель:
Без тебя, кипарис, что мне скопище роз и цветник?
Цвет лилейный померк, лепесток гиацинта поник.
Злоязыкие недруги отгородили тебя,
Не железнозеркален я, твой исковеркали лик.
О Хафиз, что мне делать, был раем наследственный дом,
Из развалин теперь одинокий доносится крик?
Говоря это, юноша, как весеннее облако, проливал слезы в этом цветнике.
Я же был переполнен радостью обещанного свидания, всматривался в каждый уголок и закоулок сада, ожидая красавицу, как вдруг... счастье улыбнулось мне, судьба смилостивилась надо мной: показалось вдали восходящее, полное благородства, солнце.
От ее вечернего вина
Половина сущего пьяна.
Томные глаза по божьей власти
Всё хмельней становятся от страсти.
Слезы льются розовой водой
На лицо, сравнимое с луной.
Вся она достоинства полна...
Я увидел — и сошел с ума.
Дервиши, уважаемые братья мои!., я схватился руками за голову и потерял сознание. Когда я пришел в себя и открыл глаза, то увидел, что тот тонкостанный кипарис, подобно источнику жизни, притаившемуся в темноте, сидит напротив того храброго юноши на золотом троне с золототканым платком в руке. Юноша что-то говорил ей, она благосклонно слушала его. Беседа дошла до того, что красавица, словно весеннее облако, стала горько плакать. При виде ее в таком состоянии меня охватили такие страдания, что я чуть не закричал и не разорвал на себе ворот. В это время богатырь повернулся в мою сторону с таким свирепым лицом и метнул в меня такой яростный взгляд, что от страха я потерял сознание.
Великое счастье ее лицезренье,
Куда ты отныне девалось, терпенье?
О ты, ветерок, овевающий глаз,
Посмей-ка о ней не уведомить нас!
Когда я пришел в себя, они продолжали беседовать. Во время разговора та солнцеподобная луна приложила пальцы согласия к глазам. От восхищения я опять потерял сознание. Когда я очнулся, обладательница прелестей уже ушла. Тут юноша встал с места и собрался уходить. Я же остался с разбитым сердцем, плачущими глазами, и мое состояние можно описать вот этими бейтами:
Сердцебиение предсказывает путь,
С невзгодами судьбы сочтемся как-нибудь.
Что толку, что орел гнездо высоко вьет,
Стал бедствием души короткий мой полет.
И боль внутри звенит натянутой струной,
Заденут — закричит, не ссорьтесь же со мной!
Судьба врата надежд защелкнула замком,
И если отворить — то разве лишь тайком.
По дороге я тихо плакал и стонал. Когда мы пришли в дом юноши, я забился в отдаленный угол и кусал руки в смятении...
Дервиши! Юноша часик отдохнул и поспал, а проснувшись, потребовал меня к себе и спросил о моем самочувствии.
— Быть мне жертвой за тебя! Что ты спрашиваешь о моем самочувствии? Посмотри на мое желтое лицо, на мои слезы и послушай мои сетования!
Он сказал:
— Дитя! Звезда твоего счастья вышла из круга бедствий, время разлуки подошло к концу... успокойся, дело завершится благом. Ты понял, что я тебе сказал?
Я ответил:
— Все так неясно, и я ничего в происходящем не понимаю. Я помню лишь два момента: первый — когда та прелестница плакала, и второй — когда она приложила палец к глазам в знак согласия.
Он сказал:
— Да. Оба эти момента были не без причины. Я подробно рассказал о пережитом тобой. Сказал, что этот юноша — человек хороший и добропорядочный. А встревожила и взволновала его ты. В поисках тебя, я сказал, он покинул родину и долгое время скитался по пустыням, перенес много мук, стремясь к встрече с тобой, и наконец добрался до этих мест. В конце концов она сжалилась. А теперь: