Приключения Петра Макарыча, корреспондента Радиорубки Американской Парфюмерной Фабрики "свобода"
Шрифт:
Сейчас вот размышляю, включать ли в нее еще одного БЫВШЕГО, заправлявшего тайнами Правительственного Двора, к словарному запасу которого ты явно неравнодушен. Заступается за олигарха, залипшего в золоточерных яйцах общенародной нефтяной курицы, устроил мне, помню, на Красной Площади истерику. Только притерлись к Лобному Месту, вмазали по полтишку, как он начал реветь белугой: "Нельзя так сурово с крупным бизнесом!". Тоже мне, адвокат дьявола, мечтающий на Выдурах - 2008 снять Верховные Два Процента.
Заколебали прощелыги и "собаки неблагодарные", как справедливо окрестил весь этот сброд Худрук Театра Балюстрады Кулинар Пародистович Ужиндураков, -
– Попертый мною Глава Админисративного Корпуса совсем пошел вразнос. Окончил экстерном Высшие Курсы телефонного хулиганства при Московской Гоуродской Телефонной Сети, и как дербанет ЧАРУ спирта, так трезвонит по ночам мне домой и угрожает визгливым женским голосом какими-то разоблачениями. Будоражит, срамник, всю квартиру. Я его урезониваю: "Лайся в мой мобильник!", а он, знай, вопит: "Ваш "Siemens C25" отключен за неуплату!".
Что правда, то правда, - взгрустнул Чародей, - допустил серьезный перерасход. Разболтался еще перед "Шоком и Трепетом" с Саддамом, увещевая его схорониться на время в ядре Царь-Пушки. Не поддался, хитрюга, почуял, видать, что по воскресеньям палю из нее по Кремлевским воробьям. А сейчас кусает посиневшие губы, содрогаясь в петле калолиционных сил.
Так вот еще один беспардонный толстосум выискался, признанный самым тугим Кошельком твоего Королевства.
– Чародей выудил из нагрудного кармана рубашки горбушку белого "Пшеничного", припасенную по старой раздельщицкой привычке на черный день, и скатал из мякоти шарик.
– Рассовывает по карманам английских футболистов, словно леденцы, того гляди, и тебя завербует к себе на Щекотку оленеводом. Ладно, пущай пока тешится! Его "третий тайм" впереди. На днях заскочил ко мне Главный Счетовод, просил дать "отмашку" на "разбор полетов" реаниматора "немощной" британской экономики.
Горланит на стадионе "Калинку", а мы тут в грязи сидим. Думает, взял для отвода бельм в свое стойло ЦСКА - и вскочил в красно-синие стремена Министра Оборванки, галопирующего вальс "Преемничек"?! Вот если бы пораскинул мозгами да вытащил из болота наших с Директором Рыцарства Плаща и Кинжала бело-голубых...
Примат стыдливо прикрылся кружкой. Грабинатор Обновленной Футбольной Щекотки и владелец "Chelsia" Рассказ Дьяченкович Разгромович действительно скупил на корню пол-Лондона, а что он может поделать? В свободной стране правят бал деньги, а не отношения. Хотя этот Рассказ со своими "синюшными" тоже застрял у его родного "Manchester United" КОСТЬЮ Цзю в глотке Забы Джуды.
(Примат, будучи также гурманом профессионального мордобоя, не мог пройти мимо такого сравнения.)
– Операция уже началась.
– Великий Человек нащупал наплечную кобуру.
– Для начала внедрили в похотливое сердце капитана Дарью Бабкигонимовну Жуковатую, нашу чудо-раздельщицу узко-профильного типа. Присасывается к "зеленому" мужичью геморроидной пиявкой! Оформим развод и опустошим "мешок" наполовину. Жинка-блондинка товарища тоже наш человек. Отстегнет нам столько, сколько скажем. Money на мои новые Выдуры ой как нужны... А потом зашлем Жуковатую в твой Альбион, поговаривают, некий член королевской семьи в чине Герцога запал на нее, словно сом на рака.
В этот момент генерал-официант Полковник Халдеев приволок на подносе три порции раков. Ползучие, навострившие на гостей клещи, зависли в воздухе.
– Извиняйте, Господарь Пан Прометей-Маргиналистор, - произнес Чтоизвольевич на смеси ломаных черти каких языков, - на блюденошке, шта уперод Вашенского пятака, кемарит шибка накрахмаленный конвертор. Могет, батько, Вы евного перетасуете в реал-сосьедадовскую колодезь, а то, не дай Божок, посланище зачуханно замарается!
Примат бросил взгляд на тарелку, на которой и правда покоился белый конверт, обнаруженный им в уборной, когда он приводил себя в порядок после поездки на Чародейской "Оке".
Нос Выдающегося Человека закрапивился и напомнил его хозяину некоторые детали деликатного эпизода. Тело посетителя кабинки "М" находилось в тот ответственный момент в определенной, несколько скрюченной конфигурации, а руки, в целях обеспечения максимальной устойчивости колен, обхватили санузел, сомкнувшись на выводной трубе.
Потуги одного из лидеров антисаддамовской калолиции были настолько мощными, что труба возьми да отвались. Из кишки и выскочил конверт. Примат машинально поднял его, встал, отряхнулся по методу "free hands" своего любимого пса Tory, умыкнутого им во время вечерней пробежки у копотливого лидера Консерваторов посредством куска ветчины производства Фолклендских Островов, вышел из кабинки и направился к столу, за которым его ожидал друг Чародей и очаровательная незнакомка-бухгалтерша, жертва sex harasment со стороны своего Patron - знаменитого нефтегазового ВорА"ттилы Ходкоролевского, намылившегося из кутузки в Верховные Жуиры-Чародеи России.
* * *
Нечто подобное случилось с Выдающимся Человеком в бурной юности. Настрочил он, помнится, 14-го февраля, в День всех Влюбленных, душещипательное послание прекрасной русскоязычной girl, учившейся вместе с ним в Университете, и тоже запаковал его в конверт.
Однако вместо того, чтобы спустить "Valentine card" в почтовый ящик, будущий политик автоматически засунул романтическое покаяние в портфель с конспектами и бутербродами.
После лекции, решив подкрепиться, он обнаружил зажатый между маслом и колбасой конверт, и ему пришла в голову гениальная идея. Зачем терять время в ожидании, когда почта доставит "lovescript" по адресу? Гораздо проще и эффективнее собственноручно всучить его адресату!
Влюбленный студент и будущий Примат обтер сорочку письма о двухнедельную белую сорочку, предварительно слизнув остатки немецкого butter, и направился к своей мечте, болтавшей с такими же пустоголовыми подружками у окна, но в последний момент свернул и спрятался за колонной. Нет, подумал он, не то, слишком прямолинейно и сухо. Столь игривое и заводное послание должно быть передано соответствующим неординарным способом.
Автор амурной цидулки, большой ценитель русской поэзии, сравнивал девушку-красу со "столетним дубом у Лукоморья, который никогда не загнется, потому что тверд, как яйцо Кащея Реброкостовича Бессмертного, обольстителен, словно глаз ведьмы Наины Черномордовны Глинкиной, и жилист наподобие костяной ноги Бабы Халуповны Яги".
Окончательно расчувствовавшись, он прибавил, что в глазах "beautiful lassie" ("великолепной девушки") "блуждает с топором Ван Гогенович Гок, готовый в любой момент насмерть постоять за свою любовь".
"В твоих глазах, - приоткрывал завесу без тридцати годков Примат, - на самом деле не Ван Гок, а я.
И клянусь твоим черепом, что проволочу мое сокровище за руки-за ноги через всю жизнь, испытав в полной мере адские муки крестоносца, тащившего на горбу стопудовый крест".
Удовлетворенный суперудачным сравнением, он решил блеснуть нормандской доблестью.