Приключения юнкора Игрека
Шрифт:
—А там?— спросил я.
—Наберут и поставят в номер... Где ваша заметка? Показали ее Маратику?
—Сдалась мне их заметка!— пробурчал Марат.— Я думал, они... А они...
—Поссорились, что ли?— удивился Сиропов.— Это когда же вы успели?
—Пока вы про пожар печатали,— сказал Самохвалов.— А что за девчонка?
—Какая-то Замира Артыкова.
—Ну!— воскликнул я.— Не из Катта-Каравана случайно?
Сиропов удивился:
—Ты ее знаешь?
—Еще бы! Мы вместе учились, а потом я сюда переехал.
—Где ты раньше был?— расстроился Сиропов,— Мог бы мне о ней рассказать подробнее. Я ведь целый час мучился, пока про нее сочинил.
—А вы сами на этом пожаре не были?— спросил Борька.
—Что ты!.. Подхожу утром к кабинету — из коридора слышу, как заливается телефон. Начальник пожарной охраны поселка звонит. Вот и говорит: обязательно напишите, чтобы все ребята знали — девчонка Замира Артыкова вывела корову из горящего сарая.
— Нет у нее никакой коровы,— сказал я. — Точно знаю. Они на четвертом этаже живут. Попугайчик, знаю, есть. А коровы нет.
—Не своя это корова. Бабки какой-то. Шефствует она над ней...
—По-нятно!—потрясенно выдавил я.— Ханифы-апы корова. Ее Кисой зовут!
—Ну, вот!— усмехнулся Сиропов.— Ты оказывается, и с коровкой знаком. Как, говоришь, ее звать?
—Киса. Мы помогали Ханифе-апе пасти ее.
Сиропов схватил телефон и скоро уже кричал кому-то:
—Дежурненькая! Ты проследи там... В досыле везде надо поменять Зорьку на Кису. Уточнение поступило.
—Погодите!— испугался я.— Не надо менять. Может, Ханифа-апа еще одну корову купила?
—Не купила!— улыбнулся Сиропов.— Это я ее Зорькой назвал. Должен же я был как-то назвать корову. Чтобы теплее было...
—А почему — Зорькой?— не понял я.
—Вот чудак! Как же я мог назвать ее Кисой, если начальник пожарной охраны даже не знал, как звать спасенную корову? Думаешь, я его не спрашивал? Такие детальки очень оживляют материал. Это Маратик знает. Но ничего, вы тоже разберетесь что к чему.— И он выдохнул:
—Учитесь, пока я жив!
И поскольку эту фразу мы раньше услышали от Маратика, сейчас можно было подумать, что это не Маратик, а именно сам Олег Сиропов является любимым учеником собственного юнкора...
—У нее какой разряд?— спросил Сиропов.
—В смысле — по спорту?— уточнил я.
—По нему, родимому!
—Она в музыкалке учится, на скрипке.
—А по спорту?— не отставал Сиропов.
—Я же говорю — нет у нее никакого разряда. Я точно знаю.
Олег Сиропов помрачнел. Вздохнул:
—Как же она тогда огня не побоялась, сбила замок и корову вывела?
Я пожал плечами. От Замиры я и сам подобной прыти не ожидал. Но ведь спасла Кису! Не станет же шутить но телефону сам начальник пожарной охраны.
—А разве... Разве она у вас... В заметке... Спортсменка?— смущенно выговорил я.
—Ну, не то чтобы очень...— уклончиво ответил Сиропов.— Так, упомянул, что совершить этот подвиг ей помогли усиленные занятия спортом. А что? Любая заметка должна учить ребят уму-разуму. Вот и я обобщил тему, так сказать округлил, подвел солидную базу. А разве ты не считаешь, что спортом надо заниматься серьезно?— Сиропов буравил меня сердитым взглядом,
—Почему же...— растерянно выдавил я.— Считаю, конечно. Но ведь Замирка...
—Да что ты заладил про свою Замирку!— Олег Сиропов начинал терять терпение от моей бестолковости.— Если даже эта твоя Замирка не занимается спортом — пусть прочтет про себя завтра заметку и устыдится. Тогда, может, и возьмется за ум, а не только за скрипку. Гимнастикой займется, или, может, парашютным спортом... Кто ее знает...— Сиропов усмехнулся:— Если хочешь знать, юнкор Игрек, мало уметь совершать подвиги — надо еще быть достойным собственного подвига. Понял? Вот мы и подскажем ей — ненавязчиво так, намеком — что надобно развиваться гармонично.
Я почесал затылок и скосил глаза на Самохвалова, застывшего как телебашня, принимающая радиоволны. Чудеса да и только! Видимо, трудная это штука — работа над словом. Пока же — ничего не понятно. Марат — вместо злой заметки — сочиняет всерьез какую-то шутку из пяти снов, а сам Олег Сиропов про бедную Замирку из Катта-Каравана переправил в типографию по проходившей сквозь стены трубе едва ли не фельетон. Да!.. Трудная это штука — газета...
—Ну так где же она, заметка ваша?— вновь напомнил Сиропов.— Доберемся мы до нее сегодня или нет?
Расправив на столе наш изрядно помятый листок, Сиропов углубился в чтение, то и дело потирая виски и сердито сводя брови на переносице. Все это не обещало нам ничего хорошего. Прочитав заметку до конца, он, к нашему удивлению, похвалил нас. Мы-то уже ни на что не надеялись.
—Проблема подмечена верно!— сказал он.— В принципе... Ее только нужно немного повернуть. Читателю должно быть вкусно. Тема у вас есть. Теперь надо найти ход.
Маратик вновь говорил с нами. Но теперь уже — голосом Олега Сиропова. Я понял, что сейчас он начнет нас уговаривать увидеть заграничную майку Кати Суровцевой во сне. Кончится все это, наверное, предложением — попросить директора фирмы «Адидас» прокомментировать поведение Суровцевой... А что? Урок старейшего юнкора Маратика не прошел для нас даром. Но Сиропов сказал:
—Тему надо повернуть так... Для начала выкинем всякое упоминание о какой-то Суровцевой. Обойдемся без нее. Жирная будет — ни за что прославиться. Кстати, кто у нее папа, если не секрет? Вы-то, наверное, знаете.
—А она и не скрывает,— сказал Борька.— Бугор он. Так о нем дядя Сидор Щипахин говорит.
—Бугор?— переспросил Сиропов.— Тогда все ясно... Обойдемся и без вашей Суровцевой.
—Как же... без нее?!— расстроился Самохвалов,— Никак нельзя без нее.
—Это только кажется!— покровительственно заметил Сиропов.— Тут не в ней дело, и даже не в ее майке. Тут дело, братцы-кролики, в позиции Министерства этой промышленности. Тут, братцы-кролики, открытое письмо писать нужно. Может быть, прямо министру!— лицо его воодушевилось. Бросив кресло, Сиропов нервно забегал по кабинету, продолжая развивать свою идею, вмиг изорвавшую в клочья нашу жалкую заметку. Что ни говори, наша Катя выглядела куда скромнее монументальной фигуры министра, с которым, судя по полученной нами сегодня науке, нам с Борькой предстояло тоже встретиться во сне...