Прикосновение ненависти

Бек Дж. Л.

— Да? Ты все еще хочешь меня, даже после всего, что случилось? После того, что я сказал тебе, что хочу сделать? После того, что случилось с твоим братом, и зная, что я враг.

Все, что я слышу, — это как он придумывает причины, по которым мы не должны этого делать или почему мы не можем. Но я не услышала ни одной причины, по которой он не хотел бы этого. Все остальное — это внешняя сила, которая давит на нас. Меня не волнует, что думают другие. Все, что меня волнует, — это он.

— Да. — Закрыв глаза и сосредоточившись, я наклоняюсь навстречу прикосновениям

его рук, которые держат меня нежно. — Всегда.

Он прижимается своим лбом к моему, тяжело дыша, его руки опускаются к моей талии.

— Посмотри на меня, — шепчет он, и я поднимаю голову, чтобы встретиться с ним взглядом. Они светятся, теплые и полны любви.

Я могла бы заплакать — давление в груди и за глазами намекает на волну эмоций, грозящую обрушиться.

Предвкушение бурлит во мне. Я знаю, что будет больно. Я прочитала достаточно любовных романов и посмотрела достаточно фильмов. Я просто надеюсь, что Рен сделает так, чтобы мне было хорошо.

Искушение нарастает, и чем дольше он смотрит на меня, тем быстрее бьется мое сердце. В одно мгновение напряжение спадает, и его рот прижимается к моему, отодвигая все наши тревоги на второй план.

Его поцелуй подобен поджиганию спичкой кучи сухих щепок. Его силы достаточно, чтобы заставить меня вздрогнуть, и я обвиваю руками шею, притягивая его вниз, требуя большего. Мое тело не слушается меня, но мне все равно. Нет места для осознанных мыслей, когда я так нуждаюсь в нем.

Его руки смыкаются вокруг моей талии, и он поднимает меня над землей, прижимая крепче к себе, ведя через комнату в спальню. Мои соски превращаются в тугие пики, возбуждение разливается по всему телу.

Все это время он целует меня — крепко, глубоко, почти со злостью. Я встречаюсь с его энергией, наши зубы стукаются, языки сплетаются, и мои губы покалывает от давления, когда я беру то, что мне нужно, до тех пор, пока он будет давать мне это.

Его руки блуждают по моему телу, как только я встаю на ноги, двигаясь вверх и вниз по спине, а затем ныряют под толстовку и задирают ее вверх. Наши рты разъединяются лишь на время, пока он стягивает ее с меня, а я с него. Затем он возвращается ко мне, его руки снова смыкаются вокруг меня, прижимая мое тело к себе так же, как он прижимается своим ртом к моему, а мне остается только не зарыдать от облегчения.

Он хочет меня. Он все еще хочет меня.

— Скарлет… мой ангел… — бормочет он глубоким голосом, как молитву. Он подчеркивает свои слова, осыпая поцелуями мою челюсть, подбородок и спускаясь к шее. Его поцелуи оставляют огненную дорожку на моей коже, и я сгораю от желания к нему. Каждое нервное окончание охвачено огнем.

Я откидываю голову назад, предлагая ему свою шею и всю себя. Я знаю, что не пожалею об этом. Я жадна до него. После стольких лет я наконец-то получаю облегчение, в котором так нуждаюсь.

— Ты такая чертовски вкусная.… как мед и нектар. — Его рычание заставляет каждый волосок на теле встать дыбом.

Его пальцы скользят по моей гладкой коже, когда он опускает

меня на кровать. Мои колени подгибаются, когда он это делает, от желания перед глазами все затуманивается. Я смотрю на него снизу вверх из-под полуоткрытых глаз.

Кажется, он точно знает, что мне нужно и как я в этом нуждаюсь. Он всегда знал — в мой день рождения, на вечеринке, сейчас. Это он.

Его собственный взгляд — дикая смесь отчаяния и потребности.

Дрожа всем телом, он отталкивает свои собственные потребности в сторону. Я вижу, сколько физической силы и стараний требуется ему, чтобы двигаться медленно, за что я благодарна. Его плечи и бицепсы напрягаются, когда я провожу по ним руками. Хотя он кажется усталым, его тело все еще стройное и мускулистое. Тело спортсмена.

Он наклоняется вперед и берет губами один из моих напряженных сосков. Он тянет, языком обводит его, и тихий вздох срывается с моих приоткрытых губ. Ощущения не чужды, но они разжигают и без того бушующий огонь.

Другой рукой он нежно массирует вторую мою грудь, сжимая бутон и перекатывая его между двумя пальцами. Он боготворит меня, и все, что я могу сделать, это запустить пальцы в его волосы и прижать его к своей груди, отказываясь отпускать.

— О боже, это так приятно. — Я всхлипываю, и моя голова мотается из стороны в сторону из-за нарастающего напряжения внутри.

И хотя его затрудненное дыхание намекает на то, что ему не терпится погрузиться глубокого в меня, он не торопится, дразня мое и без того разгоряченное тело до последней капли блаженства, лаская мои соски, возбуждая меня до тех пор, пока я не буду готова раскрыться, и все это время его глаза цвета океана проникают в мои из-под темных ресниц.

Это самая горячая часть: когда я смотрю вниз и обнаруживаю, что он наблюдает за мной. Наши взгляды встречаются, и что-то неописуемое проходит между нами. Глубже и горячее, чем все, что я когда-либо знала. Невысказанное понимание. Он знает, что делает со мной, и наслаждается каждым моментом абсолютного подчинения и доверия, которые я ему оказываю. И не только потому, что это невероятно — боже милостивый, бывает ли такое вообще, — но и потому, что мы вместе. В этот момент нас двое. Нет ничего лишнего, нет прошлого, нет даже будущего. Ничего, кроме настоящего момента.

Мой центр насквозь мокрый, и я чувствую, как сильно сжимаюсь.

Я хочу его. Он нужен мне.

— Ты так чертовски красива, что это причиняет боль, — шепчет он, когда его губы касаются моей кожи, и я дрожу от глубокого значения их слов.

От его горячих поцелуев я таю. Медленно он прокладывает свой путь вниз по моей груди, животу и бедрам, продвигаясь все ближе и ближе к тому месту, где я отчаянно жажду его. Я чувствую, как горят мои щеки, когда его взгляд блуждает по моему обнаженному телу. Я никогда не стеснялась своего тела, никогда не беспокоилась о том, как выгляжу в его глазах, но сейчас, полуобнаженная, я чувствую, как сомнение поднимает свою уродливую голову.