Прикосновение ненависти
Шрифт:
Я знаю, что за этим последует, и слезы наполняют мои глаза, но он не остановится, даже если я заплачу. Он мог бы ударить меня сильнее, как в прошлый раз.
Я ненавижу его.
Чертовски сильно.
Прошло столько лет, а я все еще ненавижу его. Ненавижу его за то, что он сделал со всеми этими детьми, за то, что он сделал с моей семьей. Но больше всего я ненавижу, когда у меня дрожат пальцы. Даже сейчас он имеет надо мной
Я оглядываюсь через плечо, чтобы убедиться, что Скарлет не ослушалась. Я не смогу ничего сделать, если буду беспокоиться о ее безопасности.
Мои ноги отяжелели, когда я тащу их к дому, зная, что мой худший кошмар находится за этими стенами. Большинство людей вернулись бы назад, позволив страхам диктовать действия. Я позволяю им подпитывать меня.
Двигаясь быстрее, чем раньше, я заворачиваю за угол кирпичного дома. Я остаюсь в тени, позволяя темноте замаскировать меня. Мое дыхание спокойно, сердцебиение ровное. Мои пальцы касаются пистолета за поясом. Я надеюсь, что не воспользуюсь им. Я бы предпочел нож или другое острое орудие, чтобы все происходило медленно и болезненно. Пила тоже не помешала бы. Я мог бы отрезать конечность и смотреть, как он истекает кровью.
Вместо того, чтобы войти в парадную дверь, откуда Скарлет может видеть, я направляюсь к задней. Над дверью висит единственная лампочка, я протягиваю руку и выкручиваю ее. Сомневаюсь, что этот ублюдок смог бы узнать меня спустя столько лет, но я не хочу рисковать. Все, что мне нужно, это чтобы он открыл мне дверь.
Взяв пистолет в руку, я прижимаю его к боку, прежде чем постучать. Он там. Я слышу его, и мое сердце колотится, пока я жду. Ну же, Кристиан. Давай наверстаем упущенное.
Его тень заполняет окно рядом с дверью, занавески слегка раздвигаются, чтобы он мог выглянуть наружу. Давай, давай, не заставляй меня ждать.
— Мне нужна помощь, — бормочу я в последней попытке заставить его открыть дверь. — Пожалуйста, я заблудился. Мне просто нужна помощь, чтобы найти выход.
Он отходит от окна — только для того, чтобы щелкнуть замком. Тупой ублюдок.
В тот момент, когда дверь приоткрывается, я врываюсь внутрь, толкая его на кухонный стол.
— Привет, Кристиан, — ворчу я, хватая его сзади за шею и удерживая согнутым над столом, когда он пытается убежать. — Нам нужно поговорить.
— Кто вы? Чего вы хотите? У меня нет…
— Заткнись. — Я бью его головой о дерево под ним. — У тебя есть то, что я хочу. Это не деньги. Это информация.
— Какого рода информация? — Он уже на грани слез, его глаза прикованы к пистолету, который я держу у его лица. Многого не потребуется, чтобы сломить слабого человека.
— Информация о Нью-Хейвене. — Наклоняясь, я спрашиваю: — Ты меня не узнаешь, не так ли? Думаю, время изменило меня. Но я узнаю тебя, даже несмотря на лишние
— К-кто ты?
— Я дам тебе подсказку, хотя сомневаюсь, что ты сможешь выделить одного ребенка из стольких, кого ты пытал. — Я повышаю тон и делаю свой голос хриплым. — Пожалуйста, Кристиан, выпусти меня. Я не сделал ничего плохого. Обещаю. Перестань бить меня. Перестань запирать меня в гребаной темноте.
Он всхлипывает, когда я прижимаю пистолет к его виску.
— Вспомнил? Хотя это неважно. Ты расскажешь мне то, что нужно, иначе я разнесу твою гребаную башку. А теперь. Покажи мне, где здесь найти клейкую ленту, и помни, что к твоей голове приставлен пистолет.
К тому времени, как я связываю ему руки и лодыжки, он потеет, как свинья, всхлипывает и скулит, когда я швыряю его на кожаный диван.
— Я расскажу тебе все, что ты захочешь. Только, пожалуйста, не делай мне больно.
— Неправильный выбор слов. — Я опускаю часть пистолета по широкой дуге и ударяю его по его скуле. Как по волшебству, кожа трескается, и кровь начинает стекать по его лицу. — Сколько гребаных раз я умолял тебя не делать мне больно?
— Мне жаль! — Все, что он получает, — это еще один удар и еще, пока на его лице почти не остается живого места.
— Сейчас. — Я присаживаюсь перед ним на корточки, ожидая, когда он поднимет голову. Его глаза уже опухли, а по подбородку стекает кровь из-за разбитых губ. — Ты дашь мне коды для доступа к воротам безопасности в Нью-Хейвене. Я отправлюсь туда сегодня вечером, а ты останешься ждать меня здесь. Если они сработают, я вызову полицию, и они приедут сюда, чтобы помочь тебе. — Я делаю паузу, улыбаясь искре надежды в его глазах. — Если они не сработают, я вернусь и разукрашу стену твоими мозгами. Ты меня понял?
— Что ты собираешься там делать?
— Это не твое гребаное дело, не так ли? — Я отвожу руку назад, готовясь ударить его снова, но его жалкий скулеж останавливает меня.
Он, должно быть, купился на мой блеф, потому что выпалил:
— Я расскажу все, что ты захочешь. Я дам тебе коды от ворот. Просто, пожалуйста, пожалуйста, перестань делать мне больно… — Он замолкает с жалобным всхлипом, который напоминает мне, что я здесь, чтобы получить информацию. В противном случае я бы пустил ему пулю в голову просто для того, чтобы он заткнулся.
Через десять минут у меня есть то, что нужно. Список кодов, включая код склада, где хранится оружие. Расписание дежурств, даже особенности того, где спят Ребекка и ее сын. Потому что их я тоже навещу.
К тому времени, как я заканчиваю, Кристиан лежит на полу без сознания, растущее мокрое пятно на его серых спортивных штанах свидетельствует о его ужасе перед тем, как он потерял сознание — перед тем, как я потерял самообладание.
Я должен убедиться, что он поверил мне. Что я вернусь сюда и убью его, если выяснится, что он обманул меня.