Прикосновение (Пьесы)

Ибрагимбеков Рустам Ибрагимович

М у р а д. Нет, нет… Спасибо… Я не мешаю тебе?

Л е н а. Ты очень смешной. Ну почему ты мне должен мешать? Наоборот, ты мне очень нужен. А куда бы ты пошел, если бы я сказала, что мешаешь?

М у р а д. Не знаю. Просто погулял бы здесь, вокруг дома, и вернулся.

Л е н а. Ты очень смешной… и очень трогательный.

Подходит к нему, нагнувшись, целует его в щеку, потом в другую. Опускается на колени. Мурад прижимает ее голову к своей груди. Довольно долго они сидят так, неподвижно и молча, крепко обнявшись.

Ты очень добрый.

М у р а д. Ты же меня так мало знаешь…

Л е н а. Ты самый умный, самый благородный… Как точно называется место, где мы вчера с тобой гуляли?

М у р а д. Баилов.

Л е н а. Очень красивый вид оттуда. Ты часто там гуляешь?

М у р а д. Нет… Никогда. На машине проезжал часто, там же дорога на Шиховский пляж.

Л е н а. Да, я знаю, но днем там не очень красиво.

М у р а д. Баку вообще ночью красивей.

Л е н а. Мы хорошо гуляли с тобой. У меня уже давно этого не было. Только в детстве, когда в школе училась… И говорил ты обо всем прекрасно. Это такая редкость… А я не могу… Очень многое из того, что я чувствую и понимаю, я рассказать не могу — получается как-то банально и неинтересно… Какое счастье, что ты пришел к Абрамянам. Ведь ты мог бы и не прийти, правда?

М у р а д. Да… Хотя нет… Они звонили мне несколько раз.

Л е н а. Они тебя почему-то очень ждали.

М у р а д. Я редко выхожу из дому по вечерам, и вообще я мало где бываю…

Л е н а (улыбаясь). Очень хорошо, что ты к ним все-таки выбрался. Представляешь, если бы ты не пришел туда, мы с тобой не познакомились бы и не гуляли на Баилове и сегодня ты не притащил бы сюда мой чемодан… И сейчас бы мы не беседовали…

М у р а д (серьезно). Я не мог не прийти туда — это судьба.

Л е н а. Ты веришь в судьбу?

М у р а д. Раньше не верил…

Л е н а. А я очень верю… а то бы давно разбилась…

М у р а д. Ты имеешь в виду свою работу?

Л е н а. Да.

М у р а д. Но ты же артистка?

Л е н а. Я — «каучук»… Не знаешь, что это такое?

М у р а д. Нет.

Л е н а. Я бы показала, да боюсь испугать: на таком расстоянии это страшновато. А когда я стою на столике, освещенная прожекторами, и начинаю изгибаться и завязываться в узлы так, будто во мне ни одной косточки нет, то, говорят, тех, кто сидит в зале, это впечатляет… Номер называется «Каучук». Неужели никогда не видал?

М у р а д. Нет. Ты в цирке выступаешь?

Л е н а. Сейчас на эстраде. Я эстрадная артистка.

М у р а д. А-а… Поэтому ты жила в разных городах?

Л е н а (улыбаясь). Поэтому тоже. А вообще-то я много гастролирую — полмира объездила. Номер у меня очень удобный, реквизита почти нет. Столик складной — и все. Поэтому меня охотно включают в программу. Я там очень много фильмов сняла. У меня камера есть японская, всегда беру ее с собой. Хочешь, покажу тебе как-нибудь свои фильмы?

М у р а д. Хочу.

Л е н а. Я бы сейчас показала, но все мое барахло у подруги… Хочешь чаю? Меня в Узбекистане научили пить чай, когда жарко.

М у р а д. Ты жила в Узбекистане?

Л е н а. Да я везде жила… и в Узбекистане, и в Грузии, и в Москве… везде понемножку.

М у р а д. А я жил только в Баку.

Л е н а (поцеловав Мурада, встает с колен). Сейчас приготовим чаёк. Хорошо бы конфеток разыскать. (Роется в шкафу.) Не может быть, чтобы в этом доме не было конфеток, — хоть одна коробка, да должна быть. Я-то уж знаю, что здесь для гостей припасают. Гости этого дома лю-юбят конфетки. (Почти напевает.) Так и есть. Вот, пожалуйста. (Извлекает из шкафа две коробки конфет.) Что я говорила?

М у р а д. Прости… а это… разве не твоя квартира?

Л е н а. Нет. Уже год я здесь не живу… Это моя бывшая квартира. Ешь конфеты. Они свежие, в этом доме конфеты не залеживаются.

М у р а д (осторожно). А кто здесь живет?

Л е н а (бодро). Мой бывший муж… Жил… А два дня назад я сказала ему: «Знаешь, милый, мне надоело скитаться по квартирам. Год я помучилась, помучайся и ты хоть немножко». И забрала у него ключи. Все равно он у матери своей живет. Здесь он больше развлекается… (Весело.) А мы попользуемся его конфетками… Ешь…

М у р а д. Спасибо.

Л е н а. Расскажи мне о своей работе. Ты так интересно говорил о ней вчера. В наше время мало кто любит свою работу по-настоящему.

М у р а д. А ты?

Л е н а. Ну, у меня совсем другое… Я просто не могу без нее, это как наркотик… Ты пробовал когда-нибудь наркотик?

М у р а д (удивленно). Нет… никогда.

Л е н а. Я тоже… А мне и нельзя, наверное… Я себя знаю, это может плохо кончиться. Я даже операции без наркоза делаю.

М у р а д. Какие операции?

Л е н а (весело). Разные… Меня несколько раз оперировали: аппендицит, переломы всякие… Я же падала часто…

Уходит в кухню. Мурад задумчиво кладет в рот конфету, потом подходит к маске и рапирам, висящим на стене, и с интересом смотрит на них. Раздается резкий звонок в наружную дверь. Мурад вздрагивает, застывает на месте.

Входит Л е н а с чайником в руке.

М у р а д (не меняя позы, шепотом). Кто это?

Л е н а (подчеркнуто спокойно). Он, наверное.

М у р а д. Кто?

Л е н а. Муж… Садись. Я не открою дверь.

М у р а д. А у него ключа нет?

Л е н а. Есть, но там такая штука, если она защелкнута, то снаружи дверь не открывается.

Раздается еще несколько звонков. Мурад опять вздрагивает, к нему возвращается способность двигаться. Лена наливает в стаканы чай. Прислушивается.

Л е н а. Он, кажется, не один. С бабой какой-то.