Принц со шрамом
Шрифт:
— Маленький засранец.
Я поворачиваюсь к Ксандеру так быстро, что мои глаза косятся.
— Прости?
Он машет рукой в сторону Саймона.
— Не знаю, сколько раз мы должны сказать его матери, чтобы она держала его подальше от глаз и там, где он ему и место.
Мой желудок скручивается, пока желчь не обжигает горло.
— И где же его место?
— С глаз долой и из сердца вон, — он хмурится.
— Он ребенок, — огрызаюсь я, гнев закипает в
— Он ребенок горничной.
Мои брови поднимаются, и я отступаю от Ксандера.
— Ты считаешь, что его обстоятельства делают его хуже остальных?
— Пожалуйста, кузина, не будь такой наивной. В этом мире все зависит от статуса. Некоторые принадлежат, а некоторые нет.
— Из-за его кожи? — моя кровь закипает.
Его лицо искажается, когда он смотрит на меня, а затем снова на мальчика.
— Потому что он мерзость.
Я смеюсь в неверии, клинки, пристегнутые под моим платьем, зовут меня, заставляя меня чесаться, чтобы навсегда искоренить его невежество.
— О, Александр. Я думаю, это ты — мерзость.
Повернувшись, я бросаюсь прочь, внутри меня все кипит.
Как он смеет.
Саймон стоит под большой плакучей ивой в дальнем углу двора, его передняя нога топает вперед, а он вытягивает руку.
— En garde! (К бою!)
Тепло разливается по моей груди и распространяется по конечностям, пока я иду к нему, и я удивляюсь, уже не в первый раз, как кто-то может быть таким жестоким по отношению к такой невинной душе.
Остановившись в нескольких метрах от него, я смотрю, как он сражается на мечах с воздухом. Мое сердце сжимается, когда я вспоминаю синяк под глазом и слезы в его голосе, и задаюсь вопросом, не остался ли он один, потому что ему больше не с кем играть.
— Держи запястье прямо, — говорю я.
Он поворачивается, его глаза прищуриваются, когда он приближается ко мне.
— Привет, леди, — он восклицает. — Что Вы знаете о драках?
— Больше, чем ты думаешь, — я ухмыляюсь. — Иди сюда, позволь мне показать тебе, что нужно делать.
Я машу ему рукой, и он подбегает, одаривая меня красивой зубастой ухмылкой. Я поворачиваю его за плечи, кладу его руки перед собой и выпрямляю его форму. Затем я провожу пальцами по плечам, слегка встряхивая его.
— Ты не должен быть таким напряженным, Саймон. Твое тело никогда не будет слушаться тебя, если ты будешь жестким, как доска.
Его маленькие мышцы расслабляются, и я перемещаю свою руку вниз, чтобы накрыть его руку, когда он берется за основание своего меча.
— Будь как вода. Плавным и быстрым.
— Вода? — он морщит нос, и я двигаю его рукой, показывая ему, чему учил меня отец, когда я была в его возрасте.
Я
— Все верно, — говорю я. — Вода — самый могущественный элемент в мире. Спокойная, когда нужно, и яростная, когда ее испытывают. Никогда не думай, что ты знаешь о силе чего-то из-за того, как оно выглядит.
Он кивает, его глаза расширены.
— Как Вы стали такой умной?
Я счищаю невидимые ворсинки с рукава.
— Ты удивишься, Саймон, что знает леди.
— Правильно, никогда не стоит недооценивать женщину. Особенно эту, — раздается чей-то голос у меня за спиной.
От этого голоса мое сердце падает в желудок, и я оборачиваюсь, столкнувшись лицом к лицу с широкой грудью и сияющей улыбкой.
— Дядя Раф, — задыхаюсь я. — Что ты здесь делаешь?
Его льдисто-голубые глаза сверкают, оглядывая меня с головы до ног, а он тяжело опирается на темную деревянную трость.
— Здравствуй, милая племянница.
— А кто Вы? — Саймон прерывает меня, пройдя вперед и встав передо мной, его меч направлен в грудь Рафа.
Мой дядя смотрит вниз, его улыбка увядает, когда он понимает, кто его допрашивает. Мои глаза сужаются, потребность защитить Саймона разгорается в моей крови, как огонь.
— Это мой дядя, Рафаэль Беатро, — я кладу руку на плечо Саймона. — А это Его Величество, — говорю я Рафу, мои глаза расширяются.
Саймон поднимает свой взгляд на меня, его янтарные глаза сверкают. У меня перехватывает дыхание, когда я смотрю на него, впервые осознавая, что его глаза имеют поразительное сходство с Майклом.
Моя грудь сжимается изнутри.
Нет. Неужели он?
Дядя Раф смеется.
— Конечно, ты шутишь.
Я качаю головой.
— Нет, он король. Разве ты не знаешь, как приветствовать королевскую особу с уважением?
Грудь Саймона надувается.
— Да. Я король, — он вонзает острие своего меча в ногу дяди, и я подавляю смех, который хочет вырваться из меня. — Склонитесь передо мной.
Раф смотрит между нами, и с каждой секундой, когда он не подыгрывает мне, мой гнев растет.
— Маленький Лев.
Два слова, и мои внутренности оживают.
Мой позвоночник напрягается, ненавидя то, как мое тело реагирует на простой звук его голоса.
Саймон крутится на пятках, роняя меч и спотыкаясь, чтобы подбежать и поприветствовать Тристана, и я не могу удержаться, когда мое сердце сжимается, видя искреннюю привязанность во взгляде Саймона.
Он любит его.
И, возможно, он единственный, кто его любит.
Я поднимаю взгляд от Саймона и встречаю глаза Тристана. В моем животе порхают бабочки, а за ними следует страх, и мне хочется прогнать их. Я не хочу их.