Принцип вины
Шрифт:
— Кто там?..
— Проверка электросчетчиков!..
Дверь открылась на длину цепочки. В проеме показалась женщина небольшого роста лет пятидесяти, из тех, что все еще молодится, но фатально проигрывает схватку со временем. Она недоверчиво взглянула на посетителя. Корнилов растянул узкие губы в улыбке.
— Вот мое удостоверение...
Женщина не стала его смотреть. Сняв цепочку, она открыла дверь. Посетитель нерешительно застыл в проеме, перебирая свои бумаги в расчете снять психологическое напряжение у хозяйки. Это ему удалось.
— Проходите
Квартира встретила гостя особой атмосферой, которую можно встретить только в старых петербуржских домах. Время словно застыло в этой массивной мебели, бронзовых люстрах, потемневшем резном паркете. Оказавшись в таком месте, невольно представляешь образы предков, которые жили и умерли здесь задолго до революции. Ностальгическую картину дополняла негромкая классическая старинная музыка. Она обволакивала пространство, создавая атмосферу уюта и покоя.
— Где у вас счетчик?..
В стенах этого «дворянского гнезда» вопрос электрика прозвучал неуместно, пошло, напоминая, что за окном — грубо практичный двадцать первый век.
Хозяйка отодвинула вешалку, вынула из ниши три альбома с репродукциями.
— Он у нас за Врубелем, на книжной полке...
Визитер подсветил фонариком показания счетчика и записал их в своем рабочем блокноте. Хозяйка стояла у него за спиной. Электрик произвел на нее благоприятное впечатление. Высокий, представительный, в дорогой дубленке, к тому же не лишен приятных манер. Наверное, бывший инженер, уволенный по сокращению штатов,— еще одна жертва рыночной экономики, Судя по тому, что работал за копеечную зарплату, она рассудила, что он не женат,— скорее всего, разведен. Она представила, как сидит рядом с ним в филармонии, и эта картина ей явно понравилась.
Внезапно он вмешался в ход ее мыслей:
— А теперь я хочу вас попросить: принесите, пожалуйста, карточку.
Немного разочарованная внезапным возвращением в грубую реальность, хозяйка положила альбомы на стул, который стоял в коридоре, и ушла в гостиную, оставив дверь открытой.
Корнилов заглянул в комнату, мгновенно оценив стоимость обстановки. Похоже, женщина действительно находилась в квартире одна. Он надел перчатки, вытащил из кармана молоток и спрятал его под папку с бумагами,
Хозяйка вернулась и протянула ему карточку.
— Вот спасибо,— любезно улыбнулся электрик,— а теперь можно закрыть шкаф...
Выждав, когда женщина повернется к нему спиной, Корнилов нанес ей точный удар сверху вниз в район теменной кости. Отчетливо прозвучал хруст ломающейся черепной коробки...
Сдавленно вскрикнув, жертва рухнула на пол. На лице Корнилова не дрогнул ни один мускул. Следуя правилу: «свидетелей не оставлять», он спокойно присел на корточки и ударил еще несколько раз, стараясь не забрызгаться...
Сергей Ромашов нервно ходил по квартире, падал на первый попавшийся стул, через несколько секунд вскакивал и снова начинал метаться, как зверь в клетке...
Впервые в доме собралось так
Три часа назад Ромашов обнаружил тело своей матери. Под ее головой растеклась лужа потемневшей крови, рот был распахнут в безмолвном крике, остекленевшие глаза глядели в вечность, правая рука выброшена вперед, словно жертва пыталась поймать ускользавшую от нее жизнь...
Жуткая картина показалась Ромашову столь сюрреалистичной, что он не сразу осознал, что же все-таки произошло. Несколько минут он стоял над начинавшим коченеть телом матери, потом на ватных ногах подошел к телефону и вызвал милицию.
Рая пришла домой через полчаса после мужа. Она вообще боялась покойников, а тут свекровь с размозженным черепом. И надо переступить через труп, чтобы пройти в квартиру... Увидев тело, она выронила пакет с продуктами прямо в лужу крови. Вскрикнув, молодая женщина зажала рот рукой, покачнулась, теряя сознание, но ее успел подхватить вовремя подскочивший Сергей. Он отвел жену к соседям и вызвал «скорую». Наконец метания Ромашова надоели одному из экспертов.
— Молодой человек, вы нас очень обяжете, если не будете ходить взад-вперед по квартире!.. Это мешает работе!..
Ромашов взглянул на говорившего, пытаясь осмыслить слово «работа».
— Извините...
Стараясь сгладить ситуацию, оперативник «убойного» отдела ГУВД Игорь Плахов отвел сына потерпевшей в соседнюю комнату.
— Я понимаю ваше состояние, но... Возьмите себя в руки... Можете составить список похищенного?.. Посмотрите внимательно. Может быть, какие-то вещи не на своих местах, сдвинуты. Здесь, конечно, все разбросано, но, может быть, что-то для вас покажется необычным. Я говорю о самых простых вещах — не о драгоценностях.
Плахов пододвинул Сергею планшетку и ушел. Ромашов попытался сосредоточиться. Первое потрясение прошло, сменившись каким-то отупением, мысли ворочались, как плохо смазанные шестеренки.
Одна из комнат в квартире Ромашовых являла собой классическую картину под названием «здесь побывал тайфун» — дверцы шкафов распахнуты, на полу раскиданы одежда, книги, даже постельное белье... Эксперт привычно обрабатывал кисточкой поверхность мебели о поисках отпечатков пальцев. Молодой следователь прокуратуры сочинял протокол осмотра. В стороне стояли Плахов, его начальник Анатолий Павлович Шишкин и судебный медик с невозмутимым, ко всему привычным лицом. Последний радовал оперов предварительными выводами, которые они могли бы сделать и сами.