Принцы и нищая, или Золушка на двоих
Шрифт:
— Ах, принцесса Вериана, ваше высочество! Рад приветствовать вас в Андиоре — сказал он тоном, соответствующим не его умной улыбке, а ее дурацкому внешнему виду. — Надеюсь, вы не слишком разочарованы, что вас встречаю я, а не мой вечно занятой брат?
— Нет, что вы, Грайнор! — вырвалось у Верианы.
В тот же миг прямо на ходу рванула с головы розовую шляпку. Так рванула, что золотистые пряди рассыпались по плечам, одним махом превращая ее из дурочки в изысканную красавицу.
— Надеюсь, вы не слишком разочарованы, что я оделась, словно собираюсь взлететь! — парировала она
Грайнор рассмеялся и помог выбраться из кареты.
— Я вас понял, Вериана, — улыбнулся он, наклоняясь поцеловать ей руку. — Думаю, у нас будет время обсудить это. И многое другое. Нас ожидает прекрасный гостевой дом в приграничном городе. Вы сможете сменить гардероб. И мы сможем наговориться.
— Только дергать меня за шлейф вам более не следует! — рассмеялась Вериана в ответ.
В сердце растекалась радость. Пусть она предстала перед Грайнором в костюме идиотки, но… смогла спасти ситуацию своим остроумием. К тому же он, видимо, все понял.
Счастье. Ее приехал встречать нужный брат.
А значит, все у Верианы может быть хорошо. Уже сейчас она видела, что с Грайнором действительно будет не скучно.
К тому же в его присутствии сердце Верианы странно тикало. Может — память о первой влюбленности. А может — многообещающие отзвуки их счастливого будущего.
— Вот так, ваша милость, — «мастерица красоты», как называли этих дам, наклонилась к лицу Евы и в последний раз провела кисточкой.
Потом легкими движениями сняла с головы Евы особую повязку, надетую для окрашивания волос, причесала «маркизу» и поставила бигуди с закрепляющим раствором.
Образ еще не был закончен, но Ева уже видела в зеркале другую девушку. Даже не верилось, что это она.
Идея пригласить матрессу Моргеллу — одну из лучших «мастериц» — принадлежала Бормиасу. Ведь перед ними все также стоял вопрос, как сделать так, чтобы Вериана не узнала Еву при встрече. Однажды они встретятся — невесты двух принцев Андиора, и при встрече Ева должна выглядеть совершенно не похожей на себя в детстве.
Можно было нанести магический морок, но Бормиас с Евой сочли, что это было бы слишком сложно. Пришлось бы приглашать мага почти каждый день, чтобы этот морок поддерживать.
Поэтому приняли решение воспользоваться способами, что были в ходу у богатых женщин, хорошо следящих за собой.
Особо одаренные «мастерицы» могли изменить внешность клиентки практически до неузнаваемости, почти не прибегая к магии, хоть и владели ее основами. Например, сейчас Моргелла водила руками вдоль головы Евы, чтобы высушить волосы, а заодно закрепить завивку, которая должна будет держаться не меньше трех месяцев.
В ордене магов одаренные женщины учились на отделении «бытовой» магии, это считалось допустимым. И владели ею в совершенстве, ведь изучали ее целых пять лет, не отвлекаясь на другие разделы магического искусства. Высушить волосы, сделать легкий «морок-макияж», разгладить складки на платье — все это было подвластно им и хорошо помогало и в быту.
А для тех, кто выбирал в дальнейшем профессию мастерицы, эти навыки, как и умение работать руками над внешностью людей, становились способом зарабатывать на жизнь.
Теперь у Евы был другой изгиб бровей — появился красивый, хищный излом, Моргелла мастерски выщипала их. Специальные перманентные тени и тональная жидкость создали иллюзию другого разреза глаз и выделили скулы. Такой же тональной жидкостью Моргелла «увеличила» Еве подбородок, придав ему волевой характер.
Ева смотрела и не узнавала себя. Никогда не думала, что взмахи кисточки мастерицы могут настолько изменить ее.
А когда Моргелла досушила волосы и сняла бигуди, светло-пшеничные (вместо каштановых) курчавые (вместо слегка волнистых) пряди рассыпались по плечам.
Ева обомлела.
Прежде ее внешность можно было назвать милой и нежной. Теперь же на нее смотрела роковая красавица, в которой Вериане будет чрезвычайно сложно узнать двенадцатилетнюю угловатую девочку…
— Как вам? — спросила Моргелла, явно ожидая похвалы своей работе. Ей было за тридцать лет, Ева знала, что она воспитывает троих детей. И щедрое вознаграждение от принца Бормиаса было очень кстати. Впрочем, Моргелла тайно приходила не только к Еве — многие молодящиеся аристократки столь же секретно прибегали к ее услугам. За молчание платили с избытком.
— Великолепно! — похвалила ее Ева. — Меня сложно узнать…
— Теперь вы будете блистать на балах пуще прежнего! — улыбнулась Моргелла. — А если потребуется возобновить, я всегда к вашим услугам. Думаю, нам следует встретиться через три месяца, когда краски начнут выцветать.
— Ты… изменилась, — услышала Ева голос Бормиаса. Он поднялся из кресла, где сидел в ожидании, не желая оставить невесту наедине с «мастерицей». Подошел ближе, изумленно разглядывая преобразившуюся Еву. В его глазах стояло восхищение вперемешку с легким сожалением. Да, теперь у Евы была совсем другая красота… — Но ты и была прекрасна! Впрочем, матресса, вы великолепно справились с поставленной задачей…
Когда Моргелла покинула их, Бормиас заключил ее в объятия. Прижал к груди ее голову.
— Наверное, нам потребуется время, чтобы привыкнуть к этому образу, — произнес он. — Не ожидал, что преображение будет столь сильным.
— Тебе не нравится?
— Нет, очень нравится! Просто я привык к твоей нежности… Легкости и хрупкости… Так ты другая, и к этому нужно привыкнуть.
— Внутри я точно такая же, как была, — улыбнулась ему в грудь Ева. — А так Вериана вряд ли заподозрит во мне ту замухрышку, какой я была в двенадцать лет!
— Уверен, ты никогда не была замухрышкой, — усмехнулся Бормиас. Потом крепко взял ее за плечи и посмотрел в глаза: — Ну что же… Зови камеристку, одевайся. Нам нужно ехать.
Ева вздохнула. Да, в новом образе ей предстояло новое испытание. Прямо сейчас они ехали к королю Фрайгиру Первому. Отцу Бормиаса и Грайнора.
Кстати, Фрайгир тоже видел Еву в детстве. Шансов, что он узнает в ней ту девочку, почти не было. Но Бормиас с Евой решили перестраховаться.
«Интересно, а чем занят сейчас Грайнор?» — совершенно некстати подумалось Еве.