Принять учись
Шрифт:
Его рука сжимает мой локоть, и я чувствую себя жертвой, заточённой в невидимой клетке, из которой невозможно сбежать. Он продолжал что-то говорить, я пыталась отвечать, но совершенно не думая. Я не хотела быть рядом, не хотела его слушать, но что-то не позволяло мне уйти. Снова попытавшись, высвободится, я сказала:
— Я ухожу.
Он только сильнее стал удерживать меня.
— Лизонька, — на что я поморщилась. — Пообещай, что мы сможем встретиться и поговорить.
—…
— Лизонька, ну прошу тебя. Просто поговорить.
— Ладно.
Я готова была сказать ему что угодно, лишь бы он меня отпустил.
— Ты обещала, — после чего он действительно отпустил меня.
Я со всех ног бросилась прочь. Не слышала, что он кричал мне в догонку, потому что страх перемешался с адреналином. Я не знала куда я бегу, как долго. В какой-то момент сил уже не осталось. Я остановилась около какого-то здания, людей не было, вокруг тишина и только одинокий фонарь светит жёлтым светом. Я облокотилась на стену, стараясь изо всех сил сдержать рвущуюся наружу истерику.
Домой вернулась на автопилоте. Спать не ложилась совсем, боялась уснуть. И много думала. Быть может, если я действительно с ним поговорю, он выскажется, и как-нибудь мы сможем с ним договориться? Не трогал же он меня эти годы. Что может помешать и дальше быть на расстоянии? А там мы уедем в поселение с Женей, если он конечно ещё хочет, чтобы я была рядом.
При мысли о нём сердце обливалось кровью. Я так была виновата перед ним, что будь на его месте, не простила бы и уж точно не отличалась бы таким терпением и выдержкой, как он. Всё же Женя хороший человек, а я… Я только принесу ему проблемы, не смогу принести ему счастья, потому что я сломана. Я запятнана несмываем пятном позора и мерзости, которой не место рядом с таким, как он.
Я приняла решение, что если Макар снова объявится, то я попробую с ним поговорить, постараюсь ему всё объяснить, ну не обделён же он совсем разумом. Ведь было же что-то хорошее, что-то же нас связывало? Но когда всё испортилось? Почему он изменился? Что я сделала не так? Где ошиблась, что он так себя ведёт?
— Снова ты?
— И тебе привет.
—…
— Может попьём кофе, поговорим?
— Ладно, — тяжело вздохнув, сказала я. — Давай поговорим.
— Ого, неожиданно. С чего ты решила сменить гнев на милость? У меня получилось убедить тебя в том, что я изменился?
— А ты изменился? Пока я не заметила этого.
— Это всё потому, что ты сразу агрессивно реагируешь, а у меня инстинкт, сама понимаешь, — разведя руки в стороны и улыбаясь, говорит он.
А у меня почему-то флешбеки перед глазами по тем временам, когда мы были вместе. Пришлось аж тряхнуть головой, чтобы прогнать их.
— О чём ты хотел поговорить?
— О нас.
— Нет никаких нас.
— Я не теряю надежды.
—…
— Понимаешь, после нашего разрыва я долго думал и анализировал, и чем дольше это длилось, тем больше я понимал, как был не прав,
— И я должна поверить? Поверить, что ты вот так просто всё осознал?
— Ну, не так уж и просто. Меня ломало, сильно. Я много раз хотел приехать к тебе, но останавливал, потому что считал, что ты меня прогонишь. Да и мне хотелось стать достойным тебя.
И вот с одной стороны говорит так красиво и складно, но с другой стороны ведь нельзя ему верить. Нельзя же?
— Лиза, я говорю правду. Да, я порой веду себя, как полный кретин, но я осознал свои ошибки. Я скучаю, правда. А после того, как увидел тебя в компании того бугая, разозлился. Ты живёшь дальше, а я всё ещё живу тобой. И хочу жить тобой, с тобой…
И смотрит так, словно в душу…
— Ты правда изменился?
— Правда. Я могу тебе это доказать.
— Но чего ты хочешь?
— Как чего? Быть с тобой разумеется.
— Но ты ведь знаешь, что я не свободна. Что…
— Знаю, но всё же надеюсь.
— Макар, между нами, всё давно закончилось. Каждый из нас живёт своей жизнью. Прошу тебя понять это и принять. Я не смогу вернуться к тебе. Это в прошлом. Мы в прошлом.
Он долго молчал, внимательно меня разглядывая. Я не могла даже предположить о чём он может думать, потому что на лице у этого человека одно, на языке второе, а в мыслях всегда третье.
— Я понял, — вдруг выдал он.
— Правда? — удивилась я.
— Да. Я опоздал и проиграл, и приму своё поражение достойно. Я хочу, чтобы ты была счастлива и прошу прощение за все страдания, что тебе причинил.
— Ладно.
— О, твой друг здесь.
— Что?
Я обернулась в ту сторону, куда смотрел Макар и увидела Женю. Блять. Как мне ему всё объяснить?
— Я пойду, ладно?
— Хорошо, спасибо, что согласилась поговорить. Обещаю, что не буду тебя больше доставать.
— Точно?
— Слово даю.
— Тогда… удачи?
— Да, она не помешает, — улыбаясь своей фирменной улыбочкой, сказал он.
Когда я проезжал мимо Заельцовского, увидел, что моя Лиса прогуливается с этим уродом и мило беседует. Во мне тут же вскипела злость.
— Какого хера?!
Резко разворачиваюсь, наплевав на все правила и торможу в парковочном кармане. Выйдя из машины, лютым взглядом прожигаю этого смертника. И видимо он сообщил ей, что я тут.
Её испуганный взгляд. Боится меня? Нет, маленькая, не меня тебе нужно бояться.
Терпеливо жду, когда они распрощаются и кивком головы указываю ей, чтобы она садилась в машину. Не говоря ни слова, она послушно усаживается, и мы какое-то время просто гоняем по улицам города в полной тишине. Я пытаюсь успокоиться, чтобы мы могли поговорить спокойно.
Остановившись у её дома, я спрашиваю:
— Могу услышать объяснения?
— Какие?
— Почему ты гуляешь с этим… с ним?