Принять учись
Шрифт:
— Женя… он убил деда, понимаешь? — с отчаянием, размером с океан, она посмотрела на меня. — А затем пытался убить Влада и Глеба. А ещё вот, смотри…
И она показывает мне все его сообщения, угрозы, фотографии, держа телефон дрожащими руками.
— Давай я посмотрю сам, хорошо?
И забрав у неё телефон из рук, стал смотреть на всю ту вакханалию, которая творилась в сообщениях с этим Макаром. Надо отдать должное, Лиза ничего ему не отвечала после той угрозы, молодец, держалась.
— Боялась рассказать
— Я и сейчас боюсь…
Он труп.
— Женя, я боюсь его, боюсь за всех вас.
— Не надо. Не забывай, что мы волки.
— А остальные…
— Мы в состоянии защитить не только себя, но и твоих друзей. Слышишь?
Всхлипывает.
— Просто доверься мне и позволь всё уладить.
— Но он…
— Ничего он не сделает. Я всё решу.
На следующий день я попросил Марка с Мирой побыть с Лизой, Антоху с Лёхой присмотреть за остальными, а сам набрал Диману.
— Я был прав?
— Абсолютно.
— Я поеду с тобой.
У нас ушло не больше часа, чтобы найти место, где этот смертник ошивается.
Зайдя в бар, окинул взглядом помещение. До ужаса неприветливое и какое-то вшивое, я бы сказал. Опа, вот и наш клиент. Сидит весь из себя деловой, но сейчас мы посмотрим, насколько ты смелый, раз решил позариться на то, что принадлежит волку.
— Ну здравствуй, — говорю я, глядя ему прямо в глаза.
Вижу, что он узнал меня, ещё бы, столько дней следил за всеми нами. Однако напрягся. Правильно, напрягай свой зад хорошенько, и хвост прижимай, потому что тебе конец, красавчик.
— Чем обязан? — елейно спрашивает он, откидываясь на спинку стула и с нахальством смотрит на нас, старательно делая вид, что ему всё похеру и он ничего не боится.
— Пришёл забрать тебя отсюда, миленький, — в моём голосе так и плещется яд.
— Друг, я не по этой теме, ты ошибся адресом. Любителей задов ждут в другом месте, — ухмыльнулся он и его компания вторила ему.
— О нет, сладенький. Мне нужен именно твой зад, — еле сдерживаясь, говорю я, предвкушая свою месть.
— А не пойти ли тебе…
Достало! Много чести лясы с ним точить. В мгновение оказываюсь рядом с ним и хватаю за шкирку этого гада, таща за собой. Как бы он ни сопротивлялся, всё бесполезно. Где он, а где я, всё равно, что слон с моськой. И вот в такие моменты я в очередной раз убеждаюсь, что мне чертовски повезло родиться волком.
Он пытается вырваться, возмущается, верещит, но мне похерам. Заталкиваю его в свою машину, и даю по газам. Диман не отстает, рыкнув на остальных так, что те хвосты поджали и считай, помахали своему товарищу ручкой.
— Сам признаешься или из тебя придётся дурь выбивать по частям? — зло спрашиваю я, глядя на него, когда мы приехали на стройку Волкова старшего.
Сейчас
— Эта сучка всё же решила сделать всё по-своему, — усмехается гад. — Что ж, она за это дорого запла…
Я не дал ему договорить, и просто начал избивать со всей дури, что сейчас билась во мне ключом. За каждый её синяк, за каждую царапину, за каждый упавший волос, за каждую её слезинку, дурное слово в её адрес и за всё, что он с ней сотворил.
Я хотел его убить.
— Всё, хватит!
— Не хватит! — рычит Жека, отмахиваясь от меня.
— Хватит, я сказал!
Приказа своего вожака он не ослушается, поэтому отступил, хоть его и переполняла злость, глаза вон пожелтели и кровью налились.
— С него достаточно, — жёстко говорю я.
— Ты правда думаешь, что с него достаточно?!
— А ты его убить решил?
— Такие, как он не должны дышать воздухом! — чуть ли не брызгая слюной, орёт Кулаков.
— Это не тебе решать, — с нажимом говорю я.
— Он причинил вред моей Паре!
— Думаешь, я не понимаю?! Думаешь не чувствую?!
— У тебя нет Пары! Ты не знаешь!
— Да, нет Пары! Но я чувствую то же, что и ты! Поэтому закрой ебальник и позаботься о Лизе! А с этим я сам разберусь! Иди!
Кулаков сопротивляться не посмел, и я знаю, что завтра он прибежит, будет корить себя за вспышку гнева. Но мне похер, это могла случиться с каждым из нас.
Жека быстро взял себя в руки и поехал к Лизе домой, ну а я остался с полуживым Вертинским. Схватив его за шиворот, затолкал снова в багажник и поехал к его хозяину.
Он был на месте, когда я подъезжал, что мне было очень на руку. Не церемонясь, выволок тушку Вертинского прямо к ногам его хозяина. Парень и правда был еле живой, я даже не знаю, выживет ли.
— Я предупреждал.
— И кто его так?
— Не имеет значение. Я говорил тебе, чтобы ты приструнил этого мудилу, ты не послушал.
— Я ему не мамка, чтобы следить за какой шалавой он таскается.
Я молниеносно оказался рядом с ним, ловким движением приложил его к земле и вцепившись выпустившимися когтями, прошипел:
— Еще хоть одно паскудное слово, вылетит из твоего рта, тебе не жить. Усёк? Усёк, спрашиваю?!
Он что-то невнятно прохрипел. Парни его было достали пушки и хотели стрелять.
— Ваши пшыкалки мне ничего не сделают, — и сверкнув глазами, громко рыкнул, на что они попятились. Испугались. — А ты собираешь монатки, и чтобы максимум через два дня тебя не было в городе и даже в области, ты понял?
— Да что ты себе возомнил…
— Понял, спрашиваю?! — глубже впиваясь в его плечо когтями, повторяю вопрос.